Читать черепашек ниндзя сначала. Черепашки ниндзя - столкновение миров

Однажды Микеланджело пришел домой не сам, а с маленькой черепашкой. Друзья очень удивились, но он быстро объяснил ситуацию. Оказывается, Микеланджело увидел ее, когда она в парке пыталась спасти маленькую бабочку от странного монстра. Рафаэлю и Донателло совсем не понравилась эта, как видимо, придуманная странная сказка про черепашку, ведь она имела вид скорее маленького испуганного ребенка, чем храброй защитницы. Леонардо тоже не поверил в эту историю, но увидел, что Микеланджело очень хочется оставить ее себе. Поэтому он сказал, что, если постараться, может быть удастся сделать из нее настоящего ниндзя. Гостья и Микеланджело были счастливы, ведь они уже успели подружиться!
— Хорошо, с утра начнем занятия, — скомандовал Донателло. – Но только учиться придется много.
Маленькая черепашка была очень довольна, всю ночь она мечтала о том, как с утра будет изучать боевые искусства. Каково же было ее разочарование, когда после завтрака ей вручили толстую книгу о секретах мастерства ниндзя. Она еле заставляла себя читать, так скучно и долго это было.

Наконец-то осилив книгу, черепашка снова настроилась на настоящие практические занятия, но Донателло вручил ей еще одну. На этот раз ей пришлось читать историю возникновения боевых искусств, что было еще скучнее. Но все же черепашка прочла и ее. Правда, читала она не совсем внимательно, пропуская некоторые абзацы, а то и целые страницы. Поэтому, когда черепашки-ниндзя устроили ей экзамен по прочитанным книгам, справиться с заданиями черепашке не удалось.

Сказка про черепашек ниндзя: читать о важности внимательной учебы

Донателло, Леонардо и Рафаэль решили, что маленькая черепашка не заслуживает больше находиться в их компании, ведь проявила себя неспособной учиться и ответственно относиться к положенным на нее заданиям. Черепашке было очень стыдно и горько: через свою нетерпеливость она потеряла шанс стать ниндзя. Микеланджело тоже чувствовал себя неловко. С одной стороны, он понимал решение друзей, а с другой – ему не хотелось расставаться с черепашкой. Он мечтал, что она станет новым членом их команды. Микеланджело уже представлял себя наставником, вроде старшего брата, поэтому ему было очень обидно.

Черепашка уже собрала вещи и собралась уходить, когда вдруг услышала голос Леонардо: «Друзья, я думаю мы должны дать нашей маленькой подруге еще один шанс. Ведь мы с вами тоже наступали на эти грабли». В этот момент черепашки-ниндзя вспомнили, как они когда-то легкомысленно относились к советам учителя Сплинтера. Однажды, им также не терпелось скорее поучаствовать в настоящей битве, поэтому вместо того, чтобы отрабатывать приемы по приказу учителя, они выбрались на поверхность сражаться за справедливость. Неприготовленные к настоящей борьбе, черепашки получили поражение. На счастье, им удалось убежать от врагов и скрыться в ближайшем канализационном отверстии.
Эта ситуация послужила черепашкам хорошим уроком. Знания имеют необычайную ценность. Поэтому так важно уделять достаточное внимание учебе, даже если кажется, что это очень скучно. Начинать нужно с теории, потом переходить к тренировкам. Только после определенного времени регулярных тренировок можно непосредственно применять знания на практике.

Маленькая черепашка слушала рассказ очень внимательно. Она поняла, что для того, чтобы стать настоящей ниндзя, ей еще следует много чего узнать и выучить. После этого она читала книги очень внимательно, прислушивалась к советам старших друзей и много тренировалась. Ведь она отчетливо запомнила, что если бы Рафаэль, Микеланджело, Донателло и Леонардо продолжали легкомысленно относиться к учебе, то потерпели бы серьезное поражение и эта сказка про черепашек ниндзя попросту бы не существовала.

Ми створили більше 300 безкоштовних казок на сайті Dobranich. Прагнемо перетворити звичайне вкладання спати у родинний ритуал, сповнений турботи та тепла. Бажаєте підтримати наш проект? Будемо вдячні, з новою силою продовжимо писати для вас далі!

Черепашки-ниндзя и Чёрная Рука

На городок Спрингвуд, находящийся в штате Огайо, в полночь опустился густой туман. По приглушённым раскатам грома и редким вспышкам молний можно было предполагать, что скоро начнётся ливень. В эту тёмную ночь, когда все уже давно спали, из Спрингвуда на дорогу, ведущую в аэропорт, выбежал подросток Джон Флинн.

Вот яркая вспышка молнии озарила дорогу, высветив на ней одинокую фигуру Джона. Казалось, эта вспышка должна была испугать любое живое существо, но на лице подростка не было в этот момент страха. Он не обращал на гром и молнии никакого внимания. Хотя по его нервной походке было видно, что он всё-таки чем-то обеспокоен.

Джон был самым обычным парнем в городке. Он ходил в колледж, играл в бейсбол, любил смотреть фильмы, особенно фантастические. Необычным были обстоятельства, заставившие его бросить все и отправиться в дорогу в столь неподходящее время.

Дело было в том, что уже несколько дней Джона мучили дикие кошмары, появившиеся после того, как он попал на заброшенный завод.

Пробродив в лабиринтах старых заводских помещений несколько часов, он в закоулках и проходах заваленных кучами мусора, ящиками и какими-то трубами, вдруг стал натыкаться на человеческие останки и лужи запёкшейся крови…

После посещения завода в снах Джона стал появляться человек в помятой чёрной шляпе, которая была в моде лет двадцать назад, и в грязном свитере в красно-зелёные полосы. Этот человек бродил по старым заводским цехам, копался в кучах мусора, издавая жуткие рычащие звуки.

Сначала в снах Джона это были просто бессвязные видения человека в помятой шляпе и грязном свитере, но потом человек стал что-то мастерить из найденных ножей и железок, и неожиданно у него на правой руке появилась «перчатка» напоминающая лапу хищной птицы с огромными острыми когтями-лезвиями. Человек в шляпе пошевелил пальцами, дико засмеялся и царапнул лезвиями по стене. Раздался отвратительный металлический скрежет.

От этого скрежета Джон несколько раз просыпался в холодном поту, и не мог потом долго заснуть. Он ворочался и думал – что бы это значило.

В последних снах Джону удалось рассмотреть в лицо того человека. Оно было омерзительно.

– Джон! – неожиданно произнёс человек, а потом снял свою помятую шляпу, обернулся к Джону и засмеялся.

Джон помнил, как всё похолодело у него внутри. Лицо человека – сплошь ссохшиеся струпья кожи, которые бывают после обширных ожогов. Горящие мутно-зелёные глаза и безобразный крючковатый нос довершали ужасную картину.

– Джон! – ещё раз повторил этот человек, продолжая зловеще смеяться. – Ты, наверное, знаешь кто я?

– Догадываюсь!

Джон был наслышан о человеке, иногда приходящем в сны мальчикам и девочкам, превращая эти сны в ночные кошмары, но особенно не верил. Человек, как бы читая мысли Джона, сказал:

– Да, я – Чёрная Рука, тот, который является в страшных снах!

У Джона округлились глаза.

– Я заставляю мучиться мальчиков и девочек в ужасных кошмарах, – продолжил Чёрная Рука, – и вот теперь выбрал тебя.

– А почему меня? – удивился Джон, пытаясь взять себя в руки.

– Ты поможешь мне найти четырёх…

Но кого помочь найти Чёрной Руке Джон так и не понял, точнее он все забыл. Его разумом овладела только одна мысль – он должен бежать из своего города, подальше от кошмарных снов.

И вот Джон ночью бежит по дороге в аэропорт. Он хотел улететь в Нью-Йорк. Почему именно в этот город – он не знал. Просто в сознании его пульсировало: «В Нью-Йорк. В Нью-Йорк. В Нью-Йорк…»

Попутных машин не было. Изрядно уставший Джон шёл и шёл, не обращая внимания на грозу. Он хотел успеть на ночной рейс. Он не понимал, что в такую грозу не сможет взлететь ни один самолёт.

Наконец показались огни аэропорта. Джон пробежал распахнувшиеся перед ним двери вокзала и направился к месту регистрации.

Рейс СА-156-23 задерживался на полтора часа. По времени самолёт уже должен был быть в воздухе, но невесть откуда взявшийся ливень помешал вылету. Как только Джон пересёк зал и нашёл глазами место регистрации, мягкий женский голос диспетчера объявил:

– На ранее задерживающийся по погодным условиям рейс «СА-156-23 Спрингвуд – Нью-Йорк» объявляется посадка.

Не успела диспетчер повторить объявление, как Джон кинулся к стойке регистратора. По дороге он натолкнулся на идущую в том же, что и он, направлении какую-то разряженную женщину с девочкой-подростком, которой было на вид столько же лет, сколько Джону. Налетев на них, Джон чуть не выбил из их рук чемодан и сумку и, даже не извинившись, быстро скользнул дальше. Он оказался первым у стойки.

– Ваше имя? – спросила молоденькая приветливая девушка в синей форме, ничуть не удивлённая тем, что перед ней стоит подросток.

– Джон Флинн.

Девушка посмотрела в список пассажиров и одобрительно кивнула:

– Проходите, пожалуйста.

Джон прошёл по рукаву-проходу, ведущему из здания аэропорта на посадку и оказался в салоне самолёта. Он выбрал лучшее место – сразу за кабиной лётчиков, сел у иллюминатора и скоро забылся во сне.

Его никто не беспокоил, хотя самолёт оказался переполнен.

Проснулся Джон оттого, что самолёт, попавший в воздушную яму, довольно сильно встряхнуло. Мальчик посмотрел в иллюминатор. Всё ещё стояла ночь. Мало того, самолёт догнал грозу и летел среди туч. То и дело небо прорезали яркие зигзаги молний.

Неожиданно Джону почудилось за иллюминатором знакомое зловещее лицо, изъеденное ужасными шрамами. Джон закрыл глаза, помотал головой, открыл глаза снова. Видение не исчезало!

Да, это был Чёрная Рука. Он ухмыльнулся, подмигнул Джону и провёл своими когтями-лезвиями по иллюминатору. Сквозь шум турбин Джон отчётливо услышал отвратительный скрип.

Джон чуть было не вскрикнул, отвернулся от иллюминатора и посмотрел на сидящую рядом полную пассажирку. Она посапывала во сне. Внезапно у соседки открылись глаза и налились кровью, зрачки расширились. Женщина стала захлёбываться, у неё в горле что-то заклокотало, привязной ремень в четырёх местах разорвался, как будто его одновременно полоснули невидимыми лезвиями.

Джон, предвидя худшее, попытался позвать кого-нибудь на помощь, но не смог этого сделать, потому что кто-то сзади зажал ему рот и прошептал в самое ухо:

– Ты должен найти четырёх че…

Но фраза осталась недоконченной. Джон судорожно дёрнулся, освобождаясь от накрывшей его рот невидимой руки, и огляделся по сторонам.

Сидящий за ним пассажир и полная женщина в соседнем кресле мирно спали. Очень удивившись, Джон решил, что это всё ему привиделось во сне. Он посмотрел в иллюминатор. Самолёт летел среди грозовых туч.

– Значит, все наяву, – произнёс Джон.

В этот момент открылась дверца кабины лётчиков, и в салон вошла стюардесса. Джон подозвал её к себе. Девушка остановилась и спросила:

– Что случилось?

– Вы не могли бы меня пересадить на другое место?

– А в чём дело?

– Я не могу смотреть в окно, и вообще…

– Ничем не могу помочь, – с сожалением произнесла стюардесса. – Самолёт переполнен, все места заняты.

Джон вздохнул. Но стюардесса, отходя от него, посоветовала:

– Вы закройте жалюзи, и всё будет нормально.

Джон потянулся к задвижке и закрыл окно. Вспышки молний исчезли. Затем он перевёл взгляд на сидящую рядом женщину. Увиденное его поразило. Женщина, казалось, совсем не дышала, а ремень безопасности у неё на самом деле был перерезан в нескольких местах.

Неожиданно Джон опять услышал глухой хохот – хохот снаружи – и зловещий скрежет, как будто кто-то провёл по стеклу железом. Джон осторожно приоткрыл жалюзи и увидел, что на нём образуются четыре следа от острых когтей.

Джон догадался, что это следы от перчатки Чёрной Руки. И смех тоже был ему знаком. Джон опустил задвижку и от страха закричал.

Черепашки-ниндзя. Новые приключения

ЧАСТЬ 1. НЕОБЫЧНОЕ КОСМИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Глава 1.

Был разгар лета. Запах разогретого асфальта доходил даже до двадцатого этажа высотного дома, на чердаке которого недавно обоснова­лись новые жильцы. Впро­чем, чердаком это жильё можно было назвать весьма условно. Жильцы положили много сил на его обустройство. Да и сами жильцы были нео­бычны. Это были известные ниндзя-черепашки: Леонардо, Микеланджело, Рафаэль и До­нателло. Их зелёные тела по-прежнему перевязаны разноцветными матерчатыми по­вязками на глазах, локтях и коленях. У Рафаэля они красного цвета, у Леонардо - синего, у Микеланджело - жёлтого, у Донателло - фио­летового. Крепкие панцири стянуты широкими ремнями с блестящими пряжками, на которых рельефно выступали буквы Л, М, Д, Р.

Чердак служил и спортивным залом, и жиль­ём, и научной лабораторией. Друзья полностью погрузились в науку, и так увлеклись, что за­были обо всём. А началось всё с малого - с са­мой обычной детской энциклопедии, которая случайно попала в руки то ли Леонардо, то ли Микеланджело, а может, Донателло. Как бы там ни было, а старый том энциклопедии ока­зался на столе, и четыре любопытные головы склонились над ним. И чем больше вчитывались ниндзя в страницы энциклопедии, тем больше у них возникало вопросов, ответы на которые хотелось узнать непременно и немедленно. Постепенно росла на столе стопка книг разной толщины с пёстрыми закладками. Когда такими стопками был загромождён весь стол, пришлось подумать про книжный шкаф. Когда и там стало тес­но, и полки про­гнулись под тяжестью фолиантов, рядом встал ещё один шкаф. Таким образом, собралась интересная библиотечка из книг по физике и астрономии. В полной тишине ино­гда раздавался глубокомысленный вопрос Рафа­эля: «А не скажете ли вы мне, уважаемые, от чего зависит смена времен года?» Кто-нибудь из братьев с помощью пальцев, карандаша и бу­маги начинал объяснять про радиус орбиты и наклон земной оси. Рафаэль только хитро улыбался. Всё это он хорошо знал и сам. Просто хотелось лишний раз позабавиться.

Молодец, пятёрка! Далеко пойдёшь, если полиция вовремя не остановит, - подшучивал Рафаэль.

А, так ты смеяться! ­- вскакивал со своего места обиженный. - Сейчас я тебе всыплю на орехи...

Так начиналась полушутли­вая потасовка, и ниндзя рез­вились, как молодые необъез­женные лошадки, устраивали «кучу мала» и после такой разрядки снова садились за учебники и пыхтели над ними и час, и другой.

Постепенно доб­рались и до солидных докторских диссертации, в которых на схемы и рисунки не было даже и намёка.

Как бы там ни было, а курс астрономии был усвоен крепко, космической медицины - надёжно, теория полётов - основательно, устройство летательных аппаратов всех времен и народов ­тоже в совершенстве. О физической подготовке нечего и говорить. На самодельной центрифуге изобретения Донателло ниндзя крутились со ско­ростью пропеллера самого современного вертоле­та. Лететь в космос и не тренировать вестибуляр­ный аппарат - что может быть бездумнее! Так что программа подготовки была выполнена пол­ностью. Дело оставалось за малым - совершить пилотируемый полёт. А в том, что это возможно в самое бли­жайшее время, - никто из на­ших героев не сомневался ни на минуту.

Но дни шли за днями, в кос­мос летели другие, а черепаш­ки по-прежнему оставались не у дел. В центре космических полетов заявление отважных ниндзя лежало на самой ниж­ней полке. Больше ждать не бы­ло сил. Как говаривал старый учитель Сплин­тер: «Кинжал, всё время в ножнах спящий, - заржавеет, джигит, всё время дома спящий, - зажире­ет». Второе черепашкам не грозило ни при каких обстоятельствах, но всё же было немного обидно: чем другие лучше?

Чтобы как-то занять себя и быть полезными ­- а иначе какие же они ниндзя-черепашки? ­друзья установили наблюдательный пункт. На всякий случай. Может произойти пожар, да и вообще мало ли чего может случиться в большом городе!

А жара держалась уже не один день. Солнце беспощадно палило. К автоматам с кока-колой тянулись очереди с пластиковыми бутылками. Люди старались как можно быстрее спрятаться в домах и включить кондиционеры. Многие отдыхали на воде. Го­родской пляж казался акку­ратно уложенным паркетом - ­так много людей добровольно пеклось под лучами жаркого солнца.

Ниндзя по очереди наблюда­ли в бинокль за размеренной жизнью города. Отсюда, из са­мого центра, как на ладони были видны аккуратные зелёные квадраты городских парков и скверов. Широкие улицы и проспекты разре­зали город на квадраты. По улицам, подобно разноцветным жучкам, бегали автомобили. Жизнь шла размеренно. Происшествия случа­лись крайне редко. Один раз, правда, черепаш­ки встревожились не на шутку. На пустыре за городом был замечен густой чёрный дым. Лео­нардо (он в тот день нёс службу) дал команду готовить аэрокар к вылету.

О транспорте черепашек необходимо сказать отдельно. В подъезде высотного дома, где они жили, стоял лёгкий и быстрый бронетранспортёр защитного цвета, переоборудованный из военно­го. Он был приспособлен для тушения пожаров и погони за преступниками. Бронетранс­портер мог плавать по воде и без труда передвигался по топким болотам. Этим средст­вом передвижения ниндзя пользовались в исключитель­ных случаях, чтобы не наво­дить паники на мирных жите­лей. С большей охотой друзья пользовались легким аэрока­ром, который находился тут же, на крыше здания, и не при­влекал особенно­го внимания. Аэросредство напоминало собой увеличенную ко­пию антенны спутниковой связи, покрытую тол­стым стеклянным колпаком. Подобные аэрокары не были в новинку жителям города, над приго­родными районами в погожий день их кружи­лось великое множество.

Аэрокар ниндзя, как и бронетранспортёр, был предельно усовершенствован. Он легко планиро­вал над городом, но при необходимости можно было задействовать выдвижные крылья и раз­вить скорость, близкую к реактивной. Скорость к тому же зависела от угла наклона крыльев к плоскости самого аэрокара. Надо ли говорить, что аэрокар был оборудован со­временной катапультой и мощ­ной видеокамерой. Лёгкая ла­зерная пушка была последним усовершенствованием, кото­рое появилось уже после того, как ниндзя в своих познаниях по ядерной физике добрались до строения атомного ядра.

Итак, аэрокар был готов к вылету, мощные пенные ог­нетушители загружены в счи­танные минуты. А через несколько секунд ниндзя сели на пустыре за горо­дом. Однако тревога оказалась ложной. Мальчишки с окраин жгли автомобильные шины. Неизвестно, для че­го им это понадобилось. Такой уж народ эти мальчишки. Хлебом их не корми, а дай что-ни­будь поджечь, сломать, скрутить, попробовать на вкус... Сами поджигатели были закопчены с ног до головы. Хоть сейчас отправляй их в Африку. Ниндзя только руками развели. Впрочем, дейст­вие усовершенствованного пенного огнетушителя по просьбе детей они всё же продемонстрирова­ли. Гора покрышек покрылась густой белой пе­ной. Это вызвало у юных поджигателей восторг не меньший, чем столб дыма и огня.

Ниндзя вернулись домой и продолжили наблюдение. Следующий сигнал тревоги последовал незамедлительно. Донателло, несущий вахту, вдруг почувствовал резкий за­пах гари.

Горит! - обрадовано воскликнул он, напряженно всматриваясь вдаль. - Навер­няка горит!

Однако огня нигде не было видно, между тем как любому Незнайке доподлинно известно, что дыма без огня не бывает.

Резкий запах гари становился всё более ощути­мым. Он пробивался из-под кухонной двери. Донателло отложил в сторону бинокль:

Так и есть, опять это Микеланджело!

Вся кухня была заполнена ядовитым дымом. Сам повар пребывал в полной растерянности и только размахивал кухонным полотенцем. Донателло выключил плиту, распахнул окно и нажал на кнопку воздухоочистителя. Только через несколько минут стало возможным разглядеть газовую плиту и сковородку на ней. Правда, тому, что было на ней, нельзя было подобрать названия. «Кулинарное изделие» на­поминало обуглившуюся по­дошву.

Ты опять забыл поло­жить масло! - рассердился Донателло.

Я тут ни при чём, - оп­равдывался Микеланджело. - В инструкции написано, что можно обходиться совсем без жира благодаря покрытию из особенного сплава.

Майки, а ну живо отдай мою пиццу!
- Остынь, бро, я просто голоден! - едва дыша, выкрикивал на ходу Микеланджело, стараясь убежать от разгневанного бунтаря, который так и жаждал догнать младшего братишку и отлупить его как следует.
- Голоден?! - вновь послышался недовольный рык саеносца, - Ты съел целых две пиццы, куда в тебя столько лезет? Открою тебе секрет, остальным тоже нужно есть!
- Ну ладно-ладно, только не убивай! - «рыжик» тихонько сглотнул и заметил на своём пути Леонардо, который с недовольством поглядывал на братьев, скрестив руки на своём пластроне, - Лео! - послышался радостный визг мастера нунчак, и тот молниеносно спрятался за лидера, дрожа всем телом от предстоящей расправы.
- Трус, - тяжело дыша, вынес свой вердикт Рафаэль, посмотрев на старшего брата и продолжая хмуриться от очередной проделки мелкого, - Лео, он как всегда съел всю пиццу! А ещё вечно ведёт себя как глупый ребёнок, будто бы ему пять лет, а ещё…
- Хватит! - строго произнёс главарь семейства, - Даже если и ведёт, то что с того? Тебе ли не знать, как ведут себя дети? - строгое лицо Леонардо тут же сменилось улыбкой, что разрядила столь гнетущую и напряжённую атмосферу.
- Нуу… Я… Я… - саеносец слегка замялся и увёл взгляд, - Знаю, конечно, но всё же… Если ты сравниваешь его с моей дочерью, то, по крайней мере, он уже более-менее взрослый парень!
- Вот именно, что «более-менее», - засмеялся мастер катан.
- Да ну вас! Можно подумать, ты что-то в этом понимаешь, Лохонардо! - Раф лишь фыркнул и ушёл в свою комнату, где спала его маленькая дочурка Иррилия. Медленно приоткрыв дверцу, саеносец вошёл внутрь помещения и осторожно подошёл к кровати, проводя трёхпалой рукой по такому мягкому, тёплому и хрупкому тельцу, ради которого черепашка был готов отдать собственную жизнь.

Маленькая ящерка лежала на кровати, свернувшись клубочком, и тихонько посапывала, из-за чего её тельце вздымалось от каждого вдоха и выдоха. «Такая беззащитная» - на мгновение пронеслось в голове Рафа, прежде чем он сел на край постели и принялся разглядывать своё чудо. Малышка казалась такой умиротворённой, несмотря на то, что в бодром состоянии она была уж слишком гиперактивной. Иррилия любила наблюдать за тренировками родителей, часто повторяя их приёмы, а точнее пытаясь повторить, что у неё получалось далеко не идеально. Но сейчас этот «чертёнок» не подавал признаков неуправляемой девчонки, она скорее выглядела, как самый настоящий ангелочек.

Умилённо вздохнув, Рафаэль не отрывался от сия картины, стараясь разглядеть в ребёнке черты самого себя, черты её горячо любимой им матери девочки. Да, многие называли саеносца бесчувственным и вспыльчивым эгоистом, говорили, что ему стоит научиться управлять собственным гневом и эмоциями, только вот темперамент не слушал их нравоучения и пропускал пустые слова мимо ушей, полагаясь лишь на самого себя. Пусть он жестокий, неразговорчивый и довольно своенравный парень, но если речь заходит о его жене и дочери, пожалуй, только с ними он способен быть тем, кем его не видел никто, даже родные братья.

Жизнь нехило поколебала его, оставив шрамы прошлого на сердце и пластроне черепашки, включая смерть отца и все те приключения, что им с братьями пришлось пережить в этом несправедливом и порочном мире, шрамы разочарования, шрамы бесконечных падений и многочисленных утрат. Больно вспоминать такое. Мысли вонзаются в голову, точно клинок в умелых руках ниндзя, безжалостно разрывая плоть на сотни кусков. Слёзы. Бунтарь так редко позволял себе проявлять слабость, редко показывал слёзы друзьям и близким. Может поэтому его считали бесчувственным, не замечая за братом ни малейшей реакции? Или же стоит капнуть глубже, чтобы добраться до истины и понять его душу? Понять, почему же саеносец отрицает подобные вещи, что он любит и чего хочет от жизни?

Мысли продолжают убивать, вселять ужас и разочарование, но Рафаэль и не думает ломаться, он не желает пасть в глазах самого себя, вот что пугает его. Вновь отогнав от себя негатив и картины прошлого, мутант чуток вздрагивает и ложится на кровать возле дочурки, понимая, что ему ещё рано умирать. Верно, он не должен, ведь теперь от него зависит судьба ребёнка, и для Иррилии он постарается остаться собой, чтобы в будущем она гордо заявила, кто её отец. Уголки губ приподнимаются в лёгкой улыбке, а рука плавно гуляет по бархатной кожице, всеми силами стараясь не разбудить своё сокровище. В комнате темно, лишь маленькая струйка света попадает внутрь, освещая участок кровати, где была нога мутанта. Полностью расслабившись, Раф попытался уснуть, медленно закрыв свои зелёные малахитовые глаза, как вдруг почувствовал шевеление в области руки, что заставило сердце бунтаря дрогнуть, а очи резко распахнуться.

П…п… папа? - послышался рядом такой тонкий и родной голосок, пронзивший тёмную до боли знакомую комнату.
- Ири? - саеносец не выдержал, слегка приподнимаясь на локте и пристально уставившись на свою малышку, - Ты чего не спишь, милая? Я, наверное, разбудил тебя?
- Нет, просто не спится, - ответила ему ящерка, - Пап, а ты расскажешь мне сказку?
- С-с-сказку? Тебе же их всегда мама рассказывает, да и я не знаю ни одной путной истории.
- Ну, пожалуйста, - Иррилия шмыгнула носиком и тотчас забралась на тёплый пластрон отца, встретившись с ним своими медовыми глазками, - Только одну, иначе я не смогу заснуть.
- Охх, уговорила старика, - хихикнул черепашка, на что получил недовольный взгляд со стороны малышки.
- Папочка, ты не старый! - пискнула ящерка, - Ты самый молодой и самый сильный! А ещё ты лучший ниндзя на планете! - после этих слов Иррилия встала на ножки и начала размахивать кулачками, демонстрируя мутанту способности ниндзюцу, из-за чего её правая ножка запуталась в хвосте, и девочка вновь приземлилась на пластрон темперамента.
- Осторожно, Ири, - и снова тихий смех саеносца, затем его мощная рука нежно поглаживает трясущиеся тельце, - Спасибо, малышка, но на самом деле я не такой смелый, как ты думаешь. Что ж, так и быть, расскажу тебе сказку.
- Ура!
- Однажды в одном замке жила прекрасная принцесса, и она…
- Пап, давай лучше другую сказку! - внезапно перебила его дочурка, в предвкушении запрыгав на одном месте.
- Другую? - это предложение ввело мутанта в заблуждение, и тот беспокойно забегал глазами по комнате, стараясь придумать что-то более необычное, - Стоп, а разве тебе не нравятся принцессы?
- Не очень. Мама рассказывает мне сказки про животных или про всякие приключения. Особенно интересно слушать, когда она рассказывает о пиратах, - в глазках малышки загорелся любопытный огонёк.
- Эмм… А она когда-нибудь затрагивала космос?
- К…к… космос? - личико Иррилии тут же вытянулось в изумлении, - А что это, папа?
- Давай я тебе расскажу, - улыбнулся Рафаэль, - Когда-то давно четверо черепах решили спасти город. Они были настроены на победу и жаждали помочь невинным людям, которых захватили страшные-престрашные пришельцы.
- Четыре черепашки? Это прям как вы, да, папочка?
- Именно, - всё с такой же заботливой и ласковой улыбкой выдал саеносец, - Они путешествовали на корабле с очень необычным роботом, и в его голове был настоящий мозг учёного. Имя его Фуджитоид. Отважные мутанты летели по космосу и повидали множество планет, боролись со злом и всегда побеждали! О да, дух этих героев невозможно сломить, особенно, если дело касается жизни всего человечества!
- Ух ты! А что потом, что потом?
- Они искали генераторы Чёрных дыр! А ещё сражались с Трицератонами - огромными динозаврами, превышающими их в целых два раза! Мутанты изучили просторы космоса, к тому же, успели познакомиться с другими формами жизни, - после этой фразы щёки бунтаря покрылись вишнёвым румянцем, когда он вспомнил образ любимой, готовой прикончить черепашку в считанные минуты. Как она коварно улыбалась, виляя хвостом в предвкушении расправы, а медовый взор был устремлён на чужака, казалось, что именно этим взглядом она покорила чёрствое сердце парнишки.
- Пап? - удивлённо пискнула ящерка, - Пап, ты чего это застыл?
- А? - слова дочери вывели саеносца из собственных раздумий, - Прости, милая, я это… - мутант галантно кашельнул в кулак и продолжил, - Одной из таких существ была девушка. Ты бы видела её, такая статная, боевая и дерзкая! Она хотела уничтожить черепашек, потому что её корабль приземлился на ту же планету, что и их.
- А что за планета? - миленько улыбнулась Иррилия, внимательно слушая столь захватывающую историю.
- Третья Луна Талоса. Там было очень холодно, и обе стороны хотели выжить в данных условиях, а ещё… - мутант сделал небольшую паузу, - На них напали ледяные драконы! - последние слова он слегка выкрикнул, создавая напряжённую атмосферу, что ящерка вздрогнула, прижавшись к пластрону папы ещё сильней.
- А они их победили? Только не говори, что черепашек съели!
- Нет-нет, бусинка, - лицо бунтаря расплылось в нежной улыбке, - Герои наваляли драконам! А ещё один из черепашек спас прекрасную девушку из лап злодеев.
- Правда? - Иррилия приподнялась и подползла к лицу папы, соприкоснувшись с ним носиками, - А что потом?
- Нуу… Они пережили много приключений и опасностей, а вскоре разные виды поженились, и у них родилась прекрасная, маленькая и такая опасная куноити, - хихикнул саеносец.
- Ого! Папочка, я тоже хочу быть такой же сильной и смелой, как те черепашки.
- Конечно же будешь, - ласково произнёс темперамент и поднялся с кровати, уложив своё сокровище и укрыв его одеялом, - Спи, малышка, пусть тебе приснится космос.
- И то, как я спасаю мир от зла? - с любопытством спросила ящерка, поглядывая на того, кто всем сердцем любил её и отдавал всё тепло, что разливалось по его мощному телу.
- Да, конфетка. Когда-нибудь и ты сможешь стать куноити и спасти всех нас, - заметив, что Иррилия уснула, Рафаэль облегчённо вздохнул и вышел из комнаты, медленно прикрыв ей дверцу.
- Рафаэль? - внезапно послышался за спиной темперамента грубоватый женский голос, из-за чего тот медленно развернулся и тут же залился краской.
- М-М-Мона? Ты что, всё слышала?
- Конечно, дурачок, - хихикнула саламандрианка, - Зато теперь наша дочь знает эту историю, давно хотела ей рассказать, да вот не знала, с чего начать. Охх, если бы она только знала, кто этот смелый и отважный герой, - Игидба натянула хитрую улыбку и приблизилась к любимому, обжигая его губы своим горячим дыханием.
- Узнает, когда-нибудь уж точно узнает, - тихо произнёс саеносец, припадая своими губами к желанным губкам горячо любимой саламандрианки.

«TMNT»

(Черепашки-ниндзя)

Пролог

В тропических лесах, за многие мили от человеческого жилья, на ночном небе светится столько звезд, сколько я даже представить себе не мог. Здесь, далеко на юге, такие светила и созвездия, каких я никогда раньше не видел. Например, вон та группа звезд, прямо над линией горизонта. Она похожа на свернувшуюся клубком змею. Чудно! Скоро уже месяц, как я смотрю на это небо... И мне все чаще кажется, что змея пытается распрямиться. Может ли такое быть? Как жаль, что я не силен в астрономии, мне бы хотелось больше узнать о том, как устроена Вселенная...

Леонардо закрыл глаза, сделал медленный глубокий вдох, затем выдох, затем еще и еще... Наступило время последней дневной медитации. Время гнать прочь все мысли, игнорировать фи­зическую реальность, которая поглощала его: небо, тропический лес, мягкий шелест крыльев пролетающих мимо летучих мышей и его гамак, висящий в сотнях метров над землей в густой кроне бавольника, или, проще говоря, хлопча­того дерева.

Внезапно пришла мысль, которую он прежде тщательно отгонял прочь: «Дом». Скоро пора возвращаться домой. Перед тем как вновь опус­тошить свою память, предпринимая очередную, теперь уже явно обреченную на провал попытку отправиться по тропе Самандхи - вселенско­го сознания, обитающего вне времени и про­странства, - Леонардо улыбнулся.

И тут он услышал ружейные выстрелы. Они доносились со стороны деревни, что находилась недалеко от места его пребывания. Леонардо сразу понял, что время покоя и тишины пока не пришло.

Мы высоко ценим вашу щедрость и впредь обязуемся защищать деревню, - вещал неуклю­жий, толстый человек. - Необходимо помнить, что джунгли могут быть чрезвычайно опасны. Ба-ха-ха-ха-ха!

Двое других подхватили гогот своего босса. Жители деревни - мужчины, женщины и дети ­складывали перед ними остатки своего жалкого скарба. Джип рэкетиров уже был завален подношениями.

Бессердечные злодеи называли себя криминистoc . Это была полувоенная организация, которая безжалостно грабила население, поль­зуясь тем, что правительство никак не защи­щает простых людей в глухих уголках страны. У каждого криминистoc имелся автомат.

Их главарь, Пантера, внезапно указал на оже­релье на шее одной из женщин.

Славные бусы. Давай их сюда! - приказал он.

Но это... это семейная реликвия, - воспротивилась несчастная, не трогаясь с места.

Кортес, Бризуэла, - окликнул своих охран­ников Пантера. - Притащите-ка мне это ожере­лье вместе с хозяйкой. Живо!

Двое громил бросились к женщине, но вне­запно... ВЖИК! Собравшиеся успели заметить, как что-то металлическое сверкнуло в воздухе, а затем тяжелая железная цепь обвилась вокруг шей обоих криминистoc . Кортес и Бризуэла без сознания рухнули на землю.

Опешивший Пантера и жители деревни как по команде повернулись к опушке леса.

Призрак джунглей! - прошептал какой-то мальчик. Его страх уступил место надежде.­ Бог джунглей всегда наказывает тех, кто оби­жает слабых.

Покажись! - прокричал Пантера, продолжая пялиться на темные силуэты деревьев и потихоньку отступая к джипу. - Я не боюсь призра­ков. Меня не испугать пустыми россказнями.

В этот момент в темноте позади него сверк­нули два глаза.

Вообще-то, дружище, я черепаха, - ухмыль­нулся Леонардо, поигрывая катаной.

Пантера резко развернулся и вскинул авто­мат, собираясь выпустить очередь, но Леонардо сделал едва уловимое движение, и оружие выле­тело из рук бандита.

Ты... ты не призрак, - пробормотал Панте­ра, пытаясь достать пистолет из кобуры.

А ты, - проговорил Леонардо, выбивая пи­столет у него из рук, - не человек!

С этими словами он подпрыгнул высоко в воздух, одновременно убирая катану в ножны, и нанес сокрушительный удар Пантере в челюсть. Застонав, предводитель криминистoc упал на спи­ну и отключился.

Призрак джунглей! - крикнул мальчик, бро­саясь к Леонардо.

Толпа качнулась за ним. Пришла пора поки­дать поле боя.

Не призрак, - мягко ответил Леонардо, - а ниндзя.

Грабитель несся со всех ног, всё увеличивая разрыв между собой и тремя преследующими его полицейскими. Он был молод, строен и в от­личной спортивной форме, - и вскоре стал для них недосягаем. Понимая, что его не поймать, стражи порядка прекратили погоню.

«Эх!.. Сосунки! - усмехнулся про себя граби­тель, понемногу снижая скорость. Теперь он мог с легкостью затеряться в толпе, довольно плотной в это время суток в Челси - одном из районов Манхэттена. «Хорошо, что этот неуго­монный город никогда не спит!» - думал он.

Он остановился, чтобы оглянуться на своих преследователей, и чуть не упал от изумления. В воздухе над головами полицейских парил уголь­но-черный гоночный мотоцикл! И, что хуже все­го, - адская машина направлялась прямо к нему!

Грабитель бросился наутек, но было слишком поздно. Мотоцикл летел, как молния, и настиг его в считанные секунды.

Крепко зажав в руке конец тяжелой металли­ческой цепи, мотоциклист, одетый во всё чер­ное, в черном шлеме с затемненным забралом, ловко закрутил свое оружие вокруг шеи и пра­вой руки грабителя и поднял его в воздух.

Ты что, псих? Немедленно отпусти меня! - ­завопил тот.

Но мотоциклист не внял его отчаянным воп­лям. Он понесся вперед и доставил преступника прямо к дверям полицейского участка, попутно успев окунуть незадачливого пленника во все мусорные ящики, стоявшие вдоль Девятой аве­ню. Затем развернул своего «железного коня» и направил его через весь город к окраинам Ист­-Сайда - на поиски новых правонарушителей.

Выехав на пустынную улицу, мотоциклист остановился у закрытого журнального киоска. На ветру скрипел, качаясь, знак автобусной ос­тановки.

Встав так, чтобы его лицо скрывала темно­та, мотоциклист приподнял забрало шлема и просмотрел газетные заголовки в витрине: «Таинственное спасение женщины из горяще­го здания», «Полиция хочет задать несколько вопросов мотоциклисту, получившему прозви­ще «Ночной Дозорный» и «Кто скрывается под именем «Ночной Дозорный?».

Усмехнувшись, мотоциклист снял шлем и поправил красную бандану.

Отлично, - произнес Рафаэль. - Ночной Дозорный определенно пользуется у прессы ус­пехом!

Затянув ремешки шлема, он нажал на газ, и мотоцикл, выпустив облачко дыма, с диким ре­вом понесся прочь.

«Вот бы Леонардо видел меня», - думал Рафаэль, очень довольный собой.

От страха Микеланджело вытаращил глаза.

Они окружили меня! Что мне делать? Что делать? - в отчаянии шептал он.

Расслабься, Микки. Вспомни, чему тебя учили. Всё будет хорошо, - раздался в наушни­ках спокойный голос Донателло.

Размахивая пенопластовыми нунчаками, тол­па ребятишек в пестрых колпачках, которые принято надевать на дни рождения, кинулась к нему. Микеланджело, облаченный в маскарад­ный костюм, тяжело вздохнул. Придется отра­жать атаку.

Хватайте его! - крикнула девочка с тор­чащими в стороны косичками. - Хватайте Ковабанго Карла!

Хватайте эту чертову черепаху! - надрывал­ся ее приятель, методично лупя Микеланджело по спине. Два других мальчугана старательно цеплялись за его ноги.

Микеланджело упал на колени. «О! Да это больно!»

В следующую минуту дети так же внезапно, как и появились, выбежали за дверь с востор­женными криками:

Торт! Торт!

Мне можно уйти? - прошептал Микеланджело, лежа на полу.

Не суетись, - ответил Донателло. - Скоро закрываемся, Жевастик. В два.

Девчонка со смешно торчащими косичка­ми протопала на кухню и с громким криком «Киийя!» пнула Микки.

Это мой самый лучший день рождения, ма­мочка! - в восторге выпалила она.

Через несколько минут Микеланджело мед­ленно поднялся, растирая ноющие бока.

Есть и другие, более легкие способы зараба­тывать себе на жизнь, - пробормотал он.

К нему подошла молодая женщина.

Ковабанго Карл! - воскликнула она. - Вы потрясающий! Просто потрясающий! Вы заме­чательно провели праздник!

Он вложила ему в ладонь туго набитый кон­верт, и Микеланджело сразу почувствовал себя значительно лучше.

Покинув роскошные апартаменты, Микелан­джело вышел из здания и направился к микроав­тобусу, припаркованному недалеко от входа. По обоим бортам машины были изображены огром­ные черепахи - персонажи популярного мультика. Надписи под ними гласили: «Ковабанго Карл».

Донателло распахнул задние двери и, ког­да Микеланджело забрался внутрь, помог ему снять огромную голову Ковабанго Карла. Затем он оторвал фальшивую молнию, приклеенную по центру нижнего панциря брата. Утомленный Микеланджело плюхнулся на пассажирское си­денье автомобиля.

Ну разве не весело, Микки? - спросил Донателло, закрывая двери. - Я имею в виду роль Карла, - добавил он со смехом. - Кроме того, за него неплохо платят.

Твоя правда, - согласился Микеланджело.

Он достал из-за пояса пухлый конверт и пачку купюр. Пока брат подсчитывал дневной заработок, Донателло завел машину и повел ав­томобиль прочь из города, в южном направле­нии. Он добрался до заброшенных складских помещений, нажал кнопку на пульте дистан­ционного управления, и огромные ворота рас­пахнулись. Донателло направил фургон внутрь. Убедившись, что ворота за ними плотно закрылись, братья вышли из автомобиля.

Они спустились в канализационный люк, замаскированный в полу склада. Микеландже­ло бодро объявил: «Лапу-у-уля! Я до-о-ома!» - и пинком распахнул двустворчатую дверь, веду­щую в черепашье логово.

Деньги-деньги-денежки, - мурлыкал Дона­телло. - Со своей доли я куплю новый фильтр для воздухоочистителя. Скоро у нас будет заме­чательный кондиционер.

А мне бы очень хотелось, чтобы ты изобрел робота для нудной домашней работы, - отве­тил брат, развалился на диване и потянулся за пультом.

Микеланджело! - донеслось до него.

Микеланджело поспешно выключил телеви­зор и вскочил на ноги, почтительно склонив голову:

Да, сенсей.

В комнату вошел Сплинтер, их отец и учи­тель. Конец его трости грозно нацелился в сто­рону Микеланджело.

Сенсей? - недоуменно переспросил Микеланджело, затем его внезапно осенило: - Ну конечно же!

Ухмыляясь, он бросился к своему рюкзаку и достал оттуда завернутый в фольгу кусок торта.

Угощайтесь, мастер.

Ух ты, со сливочным кремом и глазурью! - расплылся в счастливой улыбке Сплинтер, раз­ворачивая сладкое угощение. - Мой любимый!

Теплоход «Святой Филипп», недавно прибыв­ший из Белиза, разгружался у причала Джерси-­Сити. Огромный кран медленно опускал груз - тяжелый деревянный ящик с крупными надписями: «Грузоперевозки О"Нил».

Аккуратнее! Это вам не коробка с рыбой! - ­вскрикнула Эйприл О"Нил, подходя к ящику. «Последний», - гордо отметила она про себя.

Девушка достала мобильник и ткнула кнопку автоматического набора номера. Телефон на другом конце зазвонил и продолжал звонить... звонить, звонить и звонить.

Кейси, ну где же ты? - нетерпеливо про­бормотала Эйприл.

В местечке под названием Ред-Хук, по со­седству с Бруклином, Кейси Джоунс сладко спал на кушетке в апартаментах, которые они снимали пополам с Эйприл. Даже орущий на всю катушку телевизор не мог перекрыть его громкий храп. Так что у звонящего телефона не было ни малейшего шанса быть услышанным. Помогла двухсекундная пауза между рек­ламными роликами.

Ч... что?.. - сквозь сон пробормотал Кейси.

Телефон?.. Бог мой... Куда я его засунул?.. - ­проговорил он, медленно поднимаясь с кушетки.

Кейси в нерешительности оглядел необъят­ное помещение второго этажа. Книжные шка­фы делили его на несколько зон. В одной из них помещались открытые ящики, доверху за­битые картами и толстенными путеводителями с загнутыми уголками страниц, в другой - раз­нокалиберные гантели и штанги, тренажер, имитирующий греблю на байдарке, и разбро­санные в беспорядке пачки журналов.

На кухне, - определил Кейси и поспешил на звук телефона, переступая через грязную одежду, кучами валявшуюся на ковре.

Наконец Кейси добрался до кухни. Гора гро­моздящихся на полу пустых коробок из-под пиццы напоминала модель Пизанской башни. Грязная посуда занимала всё остальное видимое пространство.

Вот ты где! - проговорил Кейси, добравшись до раковины. - Говорите, - произнес он, извлекая оттуда телефон.

Кейси хлопнул себя по лбу. Эйприл! Ее тон не предвещал ничего хорошего.

А... Так ты сегодня вернулась, детка? - спросил он, почесывая подмышку.

Секунду Эйприл молчала.

Да, я вернулась сегодня. К тебе. После месяца, проведенного в дремучих джунглях, - наконец ответила она и разочарованно добавила:­ - Я думала, ты встретишь меня в порту.

Прости, детка, я, должно быть...

Эйприл перебила его:

Забудь. Я возьму такси, - холодно бросила она и отключилась.

Кейси положил телефон обратно в ракови­ну. «Хорошенькое дело, Кейс», - пробормотал он, сердито пиная носком шлепанца картонную Пизанскую башню.

Мне скучно! - трагическим тоном провоз­гласил Микеланджело, входя в комнату Дона­телло.

Брат, казалось, не обратил на него ни малейше­го внимания. Он сидел, скрючившись над своим рабочим столом. Последние изобретения раз­личной степени завершенности были развешаны на стенах. Внутренности компьютера валялись на полу вперемежку с проводами и кабелями, которые скручивались и извивались по всей ком­нате, словно гигантские порции спагетти.

Дон, тебе когда-нибудь приходило в голову, что ты рожден для чего-то большего? Иногда мне кажется, что мы попросту прозябаем в той же стеклянной банке, где сидели детьми. Я хочу сказать: что ни день, всё одно и то же...

Донателло повернулся к брату. Его глаза, многократно увеличенные толстенными лин­зами рабочих очков, придавали ему сходство с гигантским насекомым.

Привет, Микки! - отозвался он. - Ты что-­то сказал?

Микеланджело уставился на Донателло и по­старался взять себя в руки, чтобы не наговорить брату всяких обидных слов, а потом развернуть­ся и выйти из комнаты. Он молча вернулся в гостиную, упал на кушетку и зажмурился. Когда мгновение спустя он вновь открыл глаза, то с удивлением обнаружил, что поодаль сидит Сплинтер. Микеланджело не слышал его шагов. Однако вот он, Учитель: невозмутимо потягива­ет чай, положив ногу на ногу.

Микеланджело, - начал Сплинтер. - Скука ­это не чьи-то коварные происки. Это всего лишь отражение твоего внутреннего мира. Наполни себя радостью изнутри, и в твоей жизни поя­вится смысл.

Микеланджело сделал вид, что глубоко за­думался, и вновь приложил максимум усилий, чтобы не сказать что-нибудь такое, о чем потом придется пожалеть.

Да, Учитель, - угрюмо проговорил он. Сплинтер неслышно вышел из комнаты. Ми­келанджело включил телевизор. Незнакомый репортер докладывал:

«...полицейские поставлены в тупик. Совершен ряд необычных преступлений, похожих на акты возмездия и направленных против представителей криминального мира. По мнению властей, их совершает некая зага­дочная фигура, известная под именем Ночной Дозорный. Его деяния будоражили город весь последний год. Несмотря на то, что жертвами Ночного Дозорного становятся в основном гра­бители и убийцы, его собственные действия расцениваются как особо жестокие».

Микеланджело потянулся к столику у кушет­ки, достал «поляроид» и сфотографировал жур­налиста, после чего выключил телевизор и стал ждать, когда проявится снимок.

На фотографии проступило лицо репорте­ра. Микеланджело наклонился и вытащил из-под кушетки альбом. Внутри было множество газетных вырезок, посвященных безымянному городскому мстителю. Микеланджело поместил фотографию на чистую страницу.

Об этом я как раз и говорю! Патрулировать улицы, хватать с поличным мерзавцев, которые считают себя выше закона! - с жаром прого­ворил он. И, подражая голосу комментатора, продолжил: - Но они не могут стать выше его закона.

В этот момент в комнату вошел Донателло, держа в руках свое очередное изобретение.

Но, Микки, он сам негодяй! Любой, кто действует вне правил и рамок закона, является преступником. Н должен быть заключен под стражу.

Очень похоже на спор четырех черепашек, с которыми я некогда был знаком. - В ком­нате появился и с порога вступил в разговор Рафаэль. - Разве тебе не нравится то, что эти отбросы общества в конце концов оказываются за решеткой, а, Донни?

Я не против, чтобы те, кто этого заслуживает, попадали в тюрьму. Но кто поручится, что сам Ночной Дозорный однажды не переступит черту? - спросил Донателло.

А я считаю, что он как раз и есть тот защитник, который нужен нашему городу, - возразил Рафаэль. - Такой, какими следовало бы стать нам с вами.

Гордо выпятив грудь, Рафаэль самодовольно взглянул на Донателло.

Существуют дурацкие нормы, через которые не могут переступить даже полицейские, ­добавил он. - Но кто-то должен сделать это за них. Н тогда страх становится оружием.

У тебя сознание неандертальца, - проговорил брат, отступая на шаг.

Рафаэль сделал обманный выпад в сторону Донателло, которого неожиданное движение брата застало врасплох.

Я стою на своем, - усмехнувшись, проговорил он.

Рафаэль! - донесся сердитый голос Сплин­тера. - Если хвастовство - единственное, что помогает тебе отстоять свою точку зрения, сда­ется мне, у тебя нет никакой точки зрения вов­се. Кстати, где ты был? С недавнего времени ты всё чаще и чаще пропадаешь...

Рафаэль опустил голову:

Простите, Учитель.

Затем, не говоря больше ни слова, он вышел. Он не вернулся к ужину и даже не присоеди­нился к Учителю и братьям во время вечерней медитации.

В эту ночь Сплинтер оставил дверь в свою спальню открытой. Время от времени он при­стально вглядывался в темноту, затем внезап­но откинул одеяло и опустился на пол. Слабый лунный свет освещал его коленопреклоненную фигуру.

В проеме двери возник силуэт в дорожном плаще.

Входи, - пригласил Крыса.

Крыса жил в логове вместе с черепашками. Когда-то он был человеком - ученым - и прово­дил научные опыты. Но в лаборатории произо­шел взрыв, в результате которого он подвергся генетической мутации и принял облик своей любимой домашней крысы. Обширные знания, которыми он обладал, никуда не исчезли. С тех пор Крыса проводил почти всё свое время в логове, упражняясь в боевых искусствах и ме­дитируя, только в исключительных случаях со­провождал своих воспитанников - черепашек ниндзя - на поверхность. Но все-таки главным наставником Леонардо, Донателло, Рафаэля и Микеланджело оставался мастер Сплинтер...

Леонардо шагнул в спальню и встал на коле­ни - лицом к своему отцу и Учителю, почтительно склонив голову.

Я вернулся из тропических лесов, мастер. Год испытаний подошел к концу. Я готов к следующему шагу.

Взгляд Сплинтера, обращенный на Леонардо, лучился любовью.

Вот ты и дома, сын мой, - с гордостью проговорил он. - Теперь всё, чему ты научился за время своего отсутствия, найдет применение в повседневной жизни. И это будет самым трудным испытанием.

Он протянул старшему из своих сыновей старинный медальон.

Ты хорошо потрудился, сынок, и заслужил это.

Я скучал по тебе, Леонардо, - сказал Сплинтер, вставая на ноги.

Леонардо последовал его примеру.

Я тоже скучал по тебе, отец.

Они обнялись.

Меня пугают перемены, которые произо­шли с твоими братьями с тех пор, как ты поки­нул родной дом. Их настроение... их душевный разлад... - Сплинтер вздохнул. - Но теперь, ког­да ты вернулся, у них вновь будет лидер, кото­рого им так не хватало. Ты нужен своей семье. Понимаешь?

Я... я понимаю, сенсей, - ответил Леонардо, проглотив комок в горле.

Сплинтер, еще не видя Рафаэля, почувство­вал его присутствие.

Рафаэль, - позвал он. - Твой брат вернулся.

Рафаэль вошел в комнату, изо всех сил стара­ясь скрыть смущение. Эх, как неприятно, что Учитель застукал его...

Братья чувствовали себя неловко, избегали встречаться взглядами.

Привет, - сказал Леонардо.

Привет, - отозвался Рафаэль, стараясь не смотреть на медальон брата. - Мои поздравления.

Спасибо, - кивнул Леонардо.

Рафаэль замялся.

Ну, я пошел спать, поздно уже, - наконец изрек он, притворно зевнув, и выскользнул в прихожую.

Максимилиан Винтерс проснулся среди ночи в холодном поту. Сердце бешено колотилось в груди. Как наяву перед ним мелькали острые когти и оскаленные зубы, рога и клыки, свер­кающие доспехи и блестящие лезвия... Кровь лилась рекой, он слышал шум битвы, видел ис­каженные лица воинов, схлестнувшихся в смертельной схватке...

Окончательно проснувшись, Винтерс с облег­чением вздохнул.

Кошмар, - сказал он. - Просто очередной ночной кошмар.

Он поднялся с огромной, сконструированной специально для него кровати, именуемой Полтрона Фрау. Винтерс оглядел свою комнату и улыбнулся. Ее интерьер - лучшее доказательство совместимости стиля ретро и современного техно. Сверкающие стулья от Рети, кушетка от Свон, шестьдесят светильников от Вико Магистретти... И всё это на фоне стен, искусно выложенных мозаикой итальянского мастера Моса, сочетающей в себе мотивы современного технополиса и изысканные реликвии древнего рода Винтерсов. Небоскреб Винтерс-Тауэр - из затемненного стекла и закаленной стали, творение архитекто­ра Рема Кулхауза, - олицетворял собой деньги, тайну и власть. Как и его владелец, Максимилиан Винтерс.

После обычной утренней зарядки - комбина­ции восточных единоборств и американского бокса - Винтерс побрился и оделся. Он покинул личные апартаменты, занимавшие практичес­ки весь верхний этаж башни, и вошел в свой офис - огромный кабинет с богатой библио­текой исторических романов и коллекцией во­енных трофеев и антиквариата. Из огромных эркерных окон весь город был виден как на ла­дони. Винтерс чувствовал себя его полновласт­ным господином.

Он отвернулся от окна и нажал кнопку в сте­не. Вид за окном стал меняться, обзор сужался. Огромный офис медленно заскользил вдоль фа­сада башни.

Кабинет Винтерса размещался в лифте. Сколь­ко энергии было вложено в его создание...

Эй, что со светом? - воскликнул Микелан­джело, когда лампочки внезапно погасли, а при­боры перестали работать.

Без паники! У меня всё под контролем! ­- отозвался из лаборатории Донателло.

Пахнет дымом и горелыми проводами, - заметил Леонардо.

Под контролем! Под контролем! - успел прокричать Донателло, прежде чем раздалось внезапное БУМ ! Лампочки, вспыхнув на не­сколько минут, отчаянно замигали и вновь погасли.

Леонардо и Микеланджело вздрогнули. Мимо них пронесся перепачканный в саже Дона­телло.

Не волнуйтесь! - выкрикнул он на бегу. - Я просто устанавливаю кондиционер. Совер­шенно не о чем беспокоиться.

И он скрылся в трубе.

Здраво рассудив, что Донателло, скорее все­го, действительно держит всё под контролем, Леонардо обратился к Микеланджело:

Кстати, как дела у Эйприл и Кейси? Я ожи­дал, что они объявятся после моего возвраще­ния.

Микеланджело пожал плечами:

Мы теперь нечасто видимся. Эйприл мно­го работает... а Кейси, кажется... Ну, не знаю... С недавних пор он изменился. Может быть, ни­как не привыкнет опускать за собой сиденье уни­таза - ведь они с Эйприл стали жить вместе...

А как поживает его хоккейная маска?

Не знаю, братишка. С тех пор, как на прилавках появился «Ночной Дозорный», я весь в чтении.

Леонардо вскинул голову.

- «Ночной Дозорный»? Ты подсел на новый комикс, Микки?

Вот ключ к разгадке, - сказал Рафаэль, входя в комнату. Он сунул руку под кушетку и вытащил оттуда альбом Микеланджело, куда тот вклеивал вырезки о «Ночном Дозорном». ­Наследие супергероя городских новостей, - до­бавил он, бросая альбом Леонардо. - Достояние верного фаната Микки.

Можешь сколько угодно подшучивать надо мной, Раф, - парировал Микеланджело, - но если будешь хорошенько качать мускулы и пра­вильно питаться, то в один прекрасный день, может быть, станешь таким же крутым, как Ночной Дозорный.

Мне остается надеяться на это, Микки. Только надеяться... - с ухмылкой ответил Рафаэль. Он откровенно наслаждался тем, что сохраняет свое инкогнито. Особенно ему нра­вилось водить за нос братьев.

Леонардо пробежал глазами вырезки. Его ли­цо выражало недовольство.

Этот парень вляпается в историю и навле­чет беду на всех нас, - хмуро проговорил он. -

Рисовка и издевательские выходки не могут заменить правосудие. Он слишком занят само­любованием. Кто-то должен поговорить с этим головорезом начистоту.

Рафаэль посерьезнел. Он не стал вступать в спор с Леонардо и молча удалился в спальню. «У него это в голове не укладывается, - гово­рил себе Рафаэль. - Ни у кого не укладывается. Держу пари, что Кейси мог бы понять меня - ­когда-то и он был мстителем».

Рафаэль вошел в комнату и плотно прикрыл за собой дверь. Взгляд его упал на фотографию в рамке, на которой были запечатлены они с Кейси Джоунсом. Рафаэль долго смотрел на нее и представлял, чем сейчас занят его старый друг...

А в этот момент Кейси Джоунс, согнувшись в три погибели, держал оборону в аллее город­ского парка. Самый разгар хоккейной баталии. Мусорные баки изображали штанги ворот, а расставленные по периметру пакеты из-под мо­лока ограждали площадку.

Эй, ты - вне игры! - вопил Кейси.

Ничего подобного, Космо-Кейс! - закричал в ответ один из подростков, пробегая мимо. Концом своей клюшки он тянулся к теннисно­му мячу. Быстрым движением руки мальчишка послал мяч вперед, прямо в мусорный бак. Тот с грохотом перевернулся.

Гол! - оглушительно заорал нападающий, победоносно подняв клюшку над головой.

Погоди, - ответил Кейси, - игра еще не закончилась.

В это время на втором этаже высотного дома, который стоял на противоположной стороне улицы, распахнулось окно.

Бобби! Обедать!

Но, мам, мы только начали выигрывать!- заныл Бобби.

Роберт! - строго прикрикнула мать.

Пока, парни, - понуро сказал Бобби, разворачиваясь.

Эй, арестант! - усмехнулся Кейси. - Желаю весело провести время со своей мамочкой!

Но его радость была преждевременной. На тротуаре появилась Эйприл, одетая в черный деловой костюм. Она держала в руках белоснеж­ную сорочку и галстук.

Ох, Эйприл! - заныл Кейси. - Мы ведь только-только начали...

Пожалуйста, мисс О"Нил! - подхватил кто­-то из мальчишек. - Можно Кейси останется и поиграет еще хотя бы пять минут? Ну пожа-а-а­алуйста!

Не сегодня, молодые люди, - сухо прогово­рила Эйприл. - Мистеру Джоунсу придется на несколько часов притвориться взрослым.

Кейси знал, что спорить бесполезно. Он по­дошел к Эйприл, и они вместе зашагали вниз по улице к своему дому.

Первой нарушила молчание Эйприл.

Мне нужна твоя помощь, - сказала она. ­- Ты должен проконтролировать доставку.

Настроение Кейси немного улучшилось. Эйприл нуждалась в нем! Призвав на помощь все свои актерские способности, он ответил, подражая Арнольду Шварценеггеру:

Итак, фам нужны мой фунтастический мускуль ?

Но Эйприл не оценила шутки. Даже не удостоив Кейси взглядом, она приказала:

Надевай рубашку и галстук.

«С тех пор как Эйприл вернулась... ну... отту­да, где была, - подумал Кейси, - она стала такая встревоженная... словно натянутая струна». Он положил ей на плечо ладонь в надежде, что этот знак внимания не останется незамеченным, но Эйприл продолжала шагать вперед, погрузившись в собственные мысли. Кейси убрал руку, гадая, что бы еще сделать, чтобы наладить их отношения.

В молчании они пересекли торговый центр, миновали доки Джерси-Сити и подошли к мер­цающему огнями небоскребу Винтерс-Тауэр.

Мистер Винтерс, пришли мисс О"Нил и ее ассистент, - проговорил в микрофон секретарь приемной.

Эйприл и Кейси ждали в роскошном холле. Все пространство от пола до высокого сводча­того потолка блистало мраморной отделкой. Пол был выложен плиткой в виде гигантского календаря ацтеков.

Кейси, одетый в белую рубашку и галстук, стоял в нескольких шагах позади Эйприл. Рядом возвышался деревянный ящик - тот самый, что прибыл на «Святом Филиппе».

Ассистент? - пробормотал Кейси, нервно теребя галстук. Он оглядел огромное помеще­ние, заполненное древним оружием, выставлен­ным в стеклянных витринах, и хрупкими на вид вазами на мраморных пьедесталах.

Пропустите их ко мне.

После недолгой поездки на лифте Эйприл на­правилась к открытым дверям офиса Винтерса. Кейси сгибался под тяжестью ящика, пытаясь угнаться за ней.

Мисс О"Нил! - с шутливой галантностью приветствовал девушку Винтерс. - Вы осле­пительны. Тридцать дней в дремучих лесах Амазонки - и очаровательны, как всегда.

Он расцеловал ее в обе щеки, и Кейси почувс­твовал, как кровь бросилась ему в лицо.

Привет, Макс, - сказала Эйприл. - Это мой... э... друг. Кейси Джоунс.

Привет, Крис, как дела? - небрежно бро­сил Винтерс.

Собственно, мое имя... - начал было Кейси.

Но Винтерс не слушал его.

Так как прошло твое путешествие, Эйприл? - спросил он.

Нормально, - беззаботно ответила девушка. - Чиновники - взяточники, проводники - предатели. Все повязаны. Все гонятся за деньгами.

Эйприл и Винтерс рассмеялись. Кейси теребил ворот рубашки - он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Но игра стоила свеч, Макс, - сказала Эйприл и после небольшой паузы объявила: - ­Я нашла его. Четвертого генерала.

Винтерс улыбнулся. Эйприл повернулась к своему спутнику:

Давай лом, Кейси.

Эйприл быстрым и точным движением вскрыла переднюю стенку ящика. С глухим стуком деревяшка упала на пол.

Винтерс подошел ближе, а Эйприл и Кейси посторонились, пропуская его.

Слава богам, - прошептал Винтерс. Он не сводил глаз с того, что находилось внутри ящи­ка. Это была двухметровая фигура, выточенная из гранита и обсидиана, - воин, облаченный в доспехи, стилизованные под орлиное оперение. Винтерс провел рукой по его шлему.

Макс, могу я задать тебе один вопрос? - ре­шилась Эйприл.

Да, конечно, - ответил Винтерс, не сводя глаз с каменного изваяния.

Я очень благодарна тебе за предоставлен­ную возможность, - начала Эйприл. - Если бы не ты, я бы так и продавала по мелочам анти­квариат... Но я должна спросить... Откуда такая привязанность именно к этим произведениям искусства? До нашей встречи я никогда не слы­шала легенду о Яотле.

Винтерс отошел от статуи. Он не смотрел на Эйприл и Кейси, его взгляд был устремлен на доспехи, развешанные по стенам.

Хорошо, - сказал он. - Позволь рассказать тебе одну историю...

Это случилось много лет назад, Эйприл,­ - начал Винтерс, не обращая на Кейси ни малей­шего внимания. - Где-то в то время, которое теперь принято называть тысяча шестым го­дом до Рождества Христова. Почти три тысячи лет назад. То, о чем я расскажу, произошло задолго до расцвета цивилизаций майя, ацте­ков и даже ольмеков. Это было время легенд. Время величия. В тот мир пришел человек по имени Яотль. Это был не совсем человек, а ско­рее некая сила природы. Яотль Таинственный. Яотль-3авоеватель. Яотль и четверо его воинов­жрецов - генералов.

Начав с тех мест, что именуются сейчас цент­ральной Бразилией, и двигаясь на север, Яотль и его генералы разрушали и подчиняли себе всё, что попадалось им на пути. От всех народов и культур, которые истребляли последователи Яотля, они брали самое ценное: магию и науку. Как ураган, неслись они по земле, и с каждым новым завоеванием обладали всё большим зна­нием и могуществом.

Легенда Винтерса настолько увлекла Эйприл, что она не могла вымолвить ни слова. Да и сам Винтере, казалось, был полностью поглощен своим рассказом.

После уничтожения культуры паксмеков - мирного содружества городов-государств ­Яотль и четверо его генералов нацелились на удаленный, спрятанный от людских глаз город Ксалику. Ксалика дала миру культуру, основан­ную на тайном знании, удивительной магии и собственной технологии. Культура Ксалики считалась родной сестрой легендарной культу­ры атлантов.

Для хищника, подобного Яотлю, Ксалика была как красная тряпка для быка. Его армия состояла почти из миллиона воинов. Когда его войска приблизились к Ксалике, Яотль и его генералы использовали черную магию, чтобы создать Врата Теней.

Сверяя свои военные действия по звездам созвездия Кикин, они воспользовались Вратами Теней, чтобы открыть портал в другой мир. Темный мир, название которому - Кзула.

Целая армия монстров Кзулы ринулась на землю: василиски, химеры, сильфиды, минотавры, мантикоры, гидры, грифоны и прочие, прочие, прочие... Их главной мишенью стала Ксалика. По крайней мере, таков был план Яотля: контролировать монстров и направить их против Ксалики.

Но монстры не признавали никаких союзни­ков. Они убивали врагов, всех врагов... в том числе и воинов Яотля. Такой кровавой бойни мир не знал ни до, ни после тех событий.

В конце не было победителей - лишь кучка счастливцев, что сумели выжить в этой мясо­рубке. Яотль уничтожил Врата Теней прежде, чем другие монстры смогли проникнуть в наш мир, но было поздно, слишком поздно...

На Яотле и его генералах лежит вина за унич­тожение самой великой культуры, которая ког­да-либо существовала в нашем мире. Утерянные знания Ксалики никогда не будут восстановле­ны... Никогда, - добавил Винтере шепотом, за­канчивая свою историю.

Потрясающая легенда, Макс, - отозвалась Эйприл, толкая в бок задремавшего Кейси. Пока тот протирал глаза, она спросила: - А ты не ду­маешь, что это может быть...

Винтерс не дал ей договорить:

Что ты, вовсе нет. Как ты совершенно справедливо заметила, это всего лишь леген­да. - Вновь повернувшись к статуе, он коротко бросил: - Секретарь оплатит все ваши расходы.

Спасибо... э-э... и до свидания, Макс, - ­проговорила Эйприл. Быстро схватив Кейси под руку, она поспешила покинуть офис Вин­терса.

Внизу в холле Эйприл резко остановилась и повернулась лицом к Кейси. Они стояли рядом с древней перуанской вазой, возвышавшейся на мраморном пьедестале.

О, нет! - воскликнул Кейси. - Этот взгляд. Что я опять сделал не так?

Ответ Эйприл прозвучал резко:

Кейси Джоунс, я дала тебе шанс. Я дала те­бе шанс стать человеком, стать лучше. И что ты сделал? Ты уснул!

Но это была такая нудная легенда! - вос­кликнул Кейси, готовый излить на Эйприл на­копившееся раздражение. - И знаешь, если бы ты проводила дома больше времени, чем четы­ре дня в месяц, то могла бы догадаться, что я со­вершенно не интересуюсь подобными вещами!

Эйприл покосилась на вазу.

Потише... - начала было она, но Кейси уже понесло:

Да, я такой - вполне пригоден для перенос­ки тяжестей, одет как шут гороховый! Мартышка в приемной назвала меня ассистентом, ты пред­ставила меня как своего «э-э-э... друга». Не на­до мне этого! - Чтобы подчеркнуть твердость своих намерений, Кейси сделал выразительный жест. Его правая рука толкнула вазу, та упала на пол и разлетелась вдребезги.

Охранная сигнализация не заставила себя ждать: завыла сирена, а все окна и двери небо­скреба были немедленно заблокированы.

Ой! - сказал Кейси, и его гнев мигом испарился.

Эйприл потерла виски.

О боже! Дай мне сил! - пробормотала она. - Дай мне сил...

Теперь вы можете выйти, - проговорил Винтерс, вдоволь насмотревшись на статую.

Из темного угла офиса показались четыре фигуры: женщина в плаще с капюшоном и япон­ской маске Но и трое ниндзя из клана Фут.

Ваши таланты выше всяких похвал, Караи, - отметил Винтерс, поворачиваясь лицом к ним.

Так же, как и ваши, - отозвалась женщина, снимая маску. - Большинство не замечают нас, пока мы сами этого не захотим.

Ну, я как раз на этом и специализируюсь, - скривив губы в усмешке, ответил Винтерс. - Но займемся делом. Кроме тех задач, которые при­вели вас в Америку, намерены ли вы рассмот­реть и мое предложение?

Лидер клана Фут опустила глаза.

Я должна признаться, что до сих пор не знаю, что конкретно мы должны для вас сделать.

Винтерс подошел к окну. Город, раскинув­шийся внизу, светился тысячами разноцветных огней.

Мне нужны острый глаз и сноровка истин­ных ниндзя, чтобы следить за городом в течение нескольких дней, - проговорил Винтерс.­ - Наблюдайте внимательно и отмечайте всё, что покажется вам более или менее странным.