Типичный бунин и его не всегда литературные увлечения. «Россия жила в нем, он был — Россия Кто из писателей был современником бунина

Называют одной из самых непростых личностей в русской литературе начала XX века. Дворянин, сноб и эстет, он презирал почти всех писателей-современников. В своем дневнике он оставил о них весьма своеобразные (мягко говоря!) отзывы, которые давно уже стали интернет-мемами.

Мы решили вспомнить, что в свою очередь думали о Бунине и его творчестве Максим Горький, Александр Куприн, Алексей Толстой и другие классики.

Выньте Бунина из русской литературы, и она потускнеет, лишится радужного блеска и звёздного сияния его одинокой страннической души.

Тихая, мимолётная и всегда нежно-красивая грусть, грациозная, задумчивая любовь, меланхолическая, но лёгкая, ясная «печаль минувших дней» и, в особенности, таинственное очарование природы, прелесть её красок, цветов, запахов - вот главнейшие мотивы поэзии г. Бунина. И надо отдать справедливость талантливому поэту, он с редкой художественной тонкостью умеет своеобразными, ему одному свойственными приёмами передавать своё настроение, что заставляет впоследствии и читателя проникнуться этим настроением поэта и пережить, перечувствовать его.

Мастерство Бунина для нашей литературы чрезвычайно важный пример - как нужно обращаться с русским языком, как нужно видеть предмет и пластически изображать его. Мы учимся у него мастерству слова, образности и реализму.

Наша великая литература, рожденная народом русским, породила нашего славного писателя, ныне нами приветствуемого, - И. А. Бунина. Он вышел из русских недр, он кровно, духовно связан с родимой землёй и родимым небом, с природой русской, - с просторами, с полями, далями, с русским солнцем и вольным ветром, со снегом и бездорожьем, с курными избами и барскими усадьбами, с сухими и звонкими проселками, с солнечными дождями, с бурями, с яблочными садами, с ригами, с грозами... - со всей красотой и богатством родной земли. Всё это - в нём, всё это впитано им, остро и крепко взято и влито в творчество - чудеснейшим инструментом, точным и мерным словом, - родной речью. Это слово вяжет его с духовными недрами народа, с родной литературой.

«Умейте же беречь...» Бунин сумел сберечь - и запечатлеть, нетленно. Вот кто подлинно собиратели России, её нетленного: наши писатели и между ними - Бунин, признанный и в чужих пределах, за дар чудесный.

Через нашу литературу, рождённую Россией, через Россией рождённого Бунина признается миром сама Россия, запечатлённая в письменах.

Зинаида Гиппиус

Бунин вообще, как человек (и как писатель), из непримиримых. Это его замечательная черта. Отчасти она является причиной его закрытости, скрытости, сжатости, собранности в себе.

Добр ли он? Не знаю. Может быть, добрее добрых; недаром такие полосы, такие лучи нежности прорываются у него... Но как-то не идет к нему этот вопрос. Во всяком случае, не мягок, не ломок. Достаточно взглянуть на его сухую, тонкую фигуру, на его острое, спокойное лицо с зоркими (действительно, зоркими) глазами, чтобы сказать: а, пожалуй, этот человек может быть беспощаден, почти жесток... и более к себе, нежели к другим.

Я его не люблю: холодный, жестокий, самонадеянный барин. Его не люблю, но жену его - очень.

Когда я с ним познакомился, его болезненно занимало собственное старение. С первых же сказанных нами друг другу слов он с удовольствием отметил, что держится прямее меня, хотя на тридцать лет старше. Он наслаждался только что полученной Нобелевской премией и, помнится, пригласил меня в какой-то дорогой и модный парижский ресторан для задушевной беседы. К сожалению, я не терплю ресторанов и кафэ, особенно парижских - толпы спешащих лакеев, цыган, вермутных смесей, кофе, закусочек, слоняющихся от стола к столу музыкантов и тому подобного... Задушевные разговоры, исповеди на достоевский манер тоже не по моей части. Бунин, подвижный пожилой господин с богатым и нецеломудренным словарем, был озадачен моим равнодушием к рябчику, которого я достаточно напробовался в детстве, и раздражен моим отказом разговаривать на эсхатологические темы. К концу обеда нам уже было невыносимо скучно друг с другом. «Вы умрете в страшных мучениях и в совершенном одиночестве», - горько отметил Бунин, когда мы направились к вешалкам... Я хотел помочь Бунину надеть его реглан, но он остановил меня гордым движением ладони. Продолжая учтиво бороться - он теперь старался помочь мне, - мы выплыли в бледную пасмурность парижского зимнего дня. Мой спутник собрался было застегнуть воротник, как вдруг приятное лицо его перекосилось выражением недоумения и досады. С опаской распахнув пальто, он принялся рыться где-то подмышкой. Я пришел ему на помощь, и общими усилиями мы вытащили мой длинный шарф, который девица ошибкой засунула в рукав его пальто. Шарф выходил очень постепенно, это было какое-то разматывание мумии, и мы тихо вращались друг вокруг друга, к скабрезному веселью трех панельных шлюх. Закончив эту операцию, мы молча продолжали путь до угла, где обменялись рукопожатиями и расстались.

Иван Бунин. Дневник 1917-1918 гг. Окаянные дни.

«5 мая (22 апреля) 1918 г.
Плохие писатели почти всегда кончают рассказ лирически, восклицанием или многоточием».

Настроение. В те «Окаянные дни» на глазах у Бунина рушилась Россия и настроение преобладало мерзопакостное. Себя он тоже причислил к «плохим писателям» и, видимо, сам не заметил этого, когда в романе «Жизнь Арсеньева» (1930) с избытком понаставил многоточий и восклицаний. В некоторых главах романа многоточия стоят почти после каждого абзаца, а восклицательные знаки не только завершают главу, но и часто поставлены в середине абзацев.

Нормальный ход – младую восторженность чувства или незавершённую мысль не донесёшь до читателя иначе, как через восклицание или многоточие. А проклятия, так вообще без пафоса не произносятся. Вот, например:

«…Что за адская чепуха! Что за народ мы, будь он трижды и миллион раз проклят!».
«…Нет никого материальней нашего народа. Все сады срубят. Даже едя и пья, не преследуют вкуса – лишь бы нажраться. Бабы готовят еду с раздражением. А как, в сущности не терпят власти, принуждения! Попробуй-ка введи обязательное обучение! С револьвером у виска надо ими править…».

«…Поголовно у всех лютое отвращение ко всякому труду».

«…появился впервые «министр труда» – и тогда же вся Россия бросила работать…».

Нормальный ход: зачем работать, когда можно убивать и грабить. Для того и делаются революции.

Суров Бунин, резок и, всё же прав почти во всём – и сейчас, сто лет спустя, мы наблюдаем такие же черты у нашего народа. Им бы только «хлеба и зрелищ!», как римским рабам, да поменьше работать. А лучше бы совсем не работать.

«…Лица хамов, сразу заполнивших Москву, потрясающе скотски и мерзки!.. Восемь месяцев страха, рабства, унижений, оскорблений…Разгромили людоеды Москву!».

Нет у Бунина никакой радости от всего пережитого, увиденного и услышанного: «Так мертва, тупа душа, что охватывает отчаяние».

Бунин читает газету, а там изложена речь Ленина на Съезде Советов. Реакция Бунина после прочтения: "О, какое это животное!". Суров, Иван Алексеевич, суров…

Много человеческих мерзостей тех лет записано у Бунина. Признаюсь честно: читать «Окаянные дни» весьма тяжко. Не буду больше перечислять все наблюдения и впечатления писателя от тех жестоких дней. Желающие прочтут сами, если пожелают.

Не жалует Бунин и литературных современников: «…Как дик культ Пушкина у поэтов новых и новейших, у этих плебеев, дураков, бестактных, лживых – в каждой черте своей диаметрально противоположных Пушкину. И что они могли сказать о нём, кроме «солнечный» и тому подобных пошлостей!».

Прочитал Бунин пятьдесят страниц повести Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели» и вот его отзыв: «…Чудовищно!...всё долбит одно и тоже! Пошлейшая болтовня, лубочная в своей литературности!...Всю жизнь об одном, «о подленьком, о гаденьком»!

До конца дней своих Бунин терпеть не мог Достоевского и при всяком подходящем случае разносил его в пух и прах.

У Чехова в «Записной книжке» Бунин вдруг обнаружил «Столько чепухи, нелепых фамилий…Всё выкапывал человеческие мерзости! Противная эта склонность у него несомненно была».

Была, была, Иван Алексеевич! Как и у вас, в "Окаянных днях".

А ведь ещё вчера дружили Иван Алексеевич с Антоном Павловичем.

Маяковский, по мнению Бунина, держится «с какой-то хамской независимостью» и щеголяет при этом «стоеросовой прямотой суждений». Откуда-то дознался Иван Алексеевич, что «Маяковского звали в гимназии Идиотом Полифемовичем». И записал в дневник. Теперь вот и мы знаем, как обзывали в гимназии будущего пролетарского поэта.

А тут и Айхенвальд Ю.И. (русский литературный критик) всерьёз толкует о таком ничтожнейшем событии, как то, что Андрей Белый и Александр Блок, «нежный рыцарь Прекрасной Дамы», стали большевиками. Бунину это горько слушать: «Подумаешь, важность какая, чем стали или не стали два сукиных сына, два набитых дурака!».

Блок открыто присоединился к большевикам и за это Бунин назвал его «глупым человеком».

«…Читал отрывки из Ницше – как его обворовывают Андреев, Бальмонт и т.д. Рассказ Чулкова «Дама со змеёй». Мерзкая смесь Гамсуна, Чехова и собственной глупости и бездарности…».

Плагиат – это не ново. Подражания, стилевые заимствования и списывание пачками чужих страниц у русских литераторов было всегда.

Как жить в обстановке всеобщего нравственного разложения и разрухи? Бунин даёт ответ на этот вопрос:

«…Люди спасаются только слабостью своих способностей – слабостью воображения, внимания, мысли, иначе нельзя было бы жить.

Толстой сказал про себя однажды:
– Вся беда в том, что у меня воображение намного живее, чем у других…

Есть и у меня эта беда».

Верно сказано. Мой жизненный опыт давно уж мне подсказывал, что проще жить тем, кто не задумывается о будущем, кто не может просчитать последствий своих решений, кто вообще живёт, не напрягаясь умственно.

Ненормальному всегда жить легче. Какой с него спрос?

22 октября 1870 года родился один из четырех русских лауреатов Нобелевской премии по литературе Иван Бунин. Его высказывания и афоризмы до сих пор пересказываются как легенды. 7 острот великого мэтра, или, как он сам называл себя - киломэтра

Бунин и модернисты

Пик язвительности и ораторского мастерства Бунина приходился на современных ему модернистов всех мастей. Бунин не терпел позерства, а уж чем-чем, а позой в Серебряный век не гнушались. Писатель постоянно подтрунивал "над всеми вами, декадентами" и иногда говаривал:
"Не сочинить ли какую-нибудь чепуху, чтобы ничего понять нельзя было, чтобы начало было в конце, а конец в начале. Знаете, как теперь пишут... Уверяю вас, что большинство наших критиков пришло бы в полнейший восторг, а в журнальных статьях было бы сочувственно указано, что "Бунин ищет новых путей". Уж что-что, а без "новых путей" не обошлось бы! За "новые пути" я вам ручаюсь".
Зинаиду Гиппиус он пародировал безмерно и никак не мог забыть ей одной строчки из рецензии.
"Она выдумщица, она ведь хочет того, чего нет на свете", - говорил Бунин, при этом полузакрывая глаза и не без манерности отводя руку, будто что-то отстраняя, в подражание гиппиусовской манере чтения".
"Да ведь вам и не интересно, вы ведь считаете, что я не писатель, а описатель... Я, дорогая, вам этого до самой смерти не забуду!" - сказал как-то Бунин Гиппиус.

Бунин и Толстой

Толстой был авторитетом для Бунина, и никто из современников не может вспомнить язвительных высказываний о нем. И хотя Бунин и говорил, что конец "Анны Карениной" написан скверно, уважение его к этому автору было безмерно.
Бунин считал, что те страницы в "Анне Карениной", где Вронский ночью, на занесенной снегом станции, неожиданно подходит к Анне и в первый раз говорит о своей любви, - "самые поэтические во всей русской литературе".
А уже в конце жизни, тяжело болея, как вспоминает Георгий Адамович, произошел такой диалог.
"Бунин в тот день был особенно слаб. Глаз не открывал, головы с подушки не поднимал, говорил хрипло, отрывисто, с долгими передышками. Тут он, однако, тяжело приподнялся, оперся на локоть и хмуро, почти сердито взглянул на меня:
- Помню ли я? Да что вы в самом деле? За кого вы меня принимаете? Кто же может это забыть? Я умирать буду и то на смертном одре повторю вам всю главу чуть ли не слово в слово... А вы спрашиваете, помню ли я!"

Бунин и Достоевский

Достоевского Бунин терпеть не мог. "Тайновидец духа!" - возмущался Бунин. Тайновидец духа. Что за чепуха!"
"Не раз он говорил, что Достоевский был "прескверным писателем", сердился, когда ему возражали, махал рукой, отворачивался, давая понять, что спорить не к чему. В своем деле я, мол, знаю толк лучше всех вас.
- Да, воскликнула она с мукой. - Нет, возразил он с содроганием... Вот и весь ваш Достоевский!
- Иван Алексеевич, побойтесь Бога, этого у Достоевского нигде нет!
- Как нет? Я еще вчера читал его... Ну нет, так могло бы быть! Все выдумано, и очень плохо выдумано".
Конечно, хоть Бунин и не выносил "органически" героев Федора Михайловича, известное мастерство за Достоевским он признавал. Описательное...
"Этот нищий, промозглый, темный Петербург, дождь, слякоть, дырявые калоши, лестницы с кошками, этот голодный Раскольников, с горящими глазами и топором за пазухой поднимающийся к старухе-процентщице... это удивительно!"

Бунин и война

Бунин и посредственность

В дневниках Бунин проступает еще более резким и острым на язык человеком, чем в воспоминаниях современников. Чего стоят одни его отзывы о прочитанных или недочитанных книгах:
"Начал читать Н. Львову - ужасно. Жалкая и бездарная провинциальная девица. Начал перечитывать "Минеральные воды" Эртеля - ужасно! Смесь Тургенева, Боборыкина, даже Немировича-Данченко и порою Чирикова. Вечная ирония над героями, язык пошленький. Перечитал "Жестокие рассказы" Вилье де Лиль Адана. Дурак и плебей Брюсов восхищается. Рассказы - лубочная фантастика, изысканность, красивость, жестокость и т.д. - смесь Э.По и Уайльда, стыдно читать".
И, конечно, о Гиппиус, говорить с которой Бунин любил и в которой признавал ум: "Дочитал Гиппиус. Необыкновенно противная душонка, ни одного живого слова, мертво вбиты в тупые вирши разные выдумки. Поэтической натуры в ней ни на йоту".

Бунин и Нобель

В 1934 году Бунину присудили Нобелевскую премию по литературе. Об этом событии ходит замечательная легенда, что Мережковский, тоже номинированный на эту премию, предлагал Бунину договориться, заключить сделку - и, если кто-то из них получит эту премию, честно разделить ее пополам. На что Бунин ответил: "Я свою премию по литературе ни с кем делить не буду". И, действительно, ее получил, узнав об этом в кино.
Вот что писала об этом предложении жена Бунина Вера Николаевна: "Мережковский предлагает Яну написать друг другу письма и их удостоверить у нотариуса, что в случае, если кто из них получит Нобелевскую премию, то другому даст 200.000 франков. Не знаю, но в этом есть что-то ужасно низкое - нотариус, и почему 200.000? Ведь, если кто получит, то ему придется помочь и другим. Да и весь этот способ очень унизительный..."

Бунин и революция

Бунин не принял революцию и много писал о своем отношении к ней в дневниках и "Окаянных днях". Его размышления о России трагичны, наполнены библейскими отсылками и мощными метафорами.
"...Сатана каиновой злобы, кровожадности и самого дикого самоуправства дохнул на Россию именно в те дни, когда были провозглашены братство, равенство и свобода. Тогда сразу наступило исступление, острое умопомешательство".
"Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, сложность, богатство, счастье..."
Но прорывается сквозь мрачные мысли и оптимизм, впрочем, разве что об отдаленном будущем:
"Настанет день, когда дети наши, мысленно созерцая позор и ужас наших дней, многое простят России за то, что все же не один Каин владычествовал во мраке этих дней, что и Авель был среди сынов ее".

Поразительные факты о жизни и творчестве писателя.

Бунин стал первым русским писателем, получившим Нобелевскую премию. Это Человек, Творец и Создатель. У него было всего 4 класса образования, что не помешало в очень раннем возрасте получить пушкинскую премию.

Он очень любил Пушкина и на своем примере опроверг его выражение о том, что, гений и злодейство – 2 вещи несовместных. В школе показывают только светлую сторону писателя, но о его реальной натуре практически ничего не известно.

Итак, каков был на самом деле Бунин?

Творчество.
Одно из самых его известных книг – «Темная аллея» на самом деле является очень откровенным произведением сексуального, и даже скорее всего порнографического характера. Есть мнение, что в этой книге он поделился с читателем своей личной жизнь, переживаниями, опытом, нравами, мечтами, видениями и желанием. Так что можно с уверенностью сказать, Бунин был страстным любителем, знатоком женского тела и знал, что есть любовь, а также знал как может она облагородить и как уничижить естевтсво человеческое. Рекомендую прочитать «Темные аллеи», т.к. интимные отношения, описанные в форме классического пушкинского стиха, предстают в какой-то новой, доселе незнакомой форме и это увлекательно и познавательно в одно и тоже время.

Семья.
У Бунина был очень тяжелый отец, что усугублялось пьянством; при этом он «гонял» мать Бунина. По воспоминаниям самого писателя, однажды отец напился и стал бегать за матерью с ружьем, угрожая убить. Бедная женщина выбежала во двор и залезла на дерево, отец Бунина выстрелил из ружья, но, слава богу, не попал. От страха женщина упала на землю и получила серьезный перелом…, но осталась жива.
Эту жуткую историю Бунин часто рассказывал своему окружению с улыбкой, с заливистым смехом и хохотом, словно для него это была забавная, веселая история, которая даже не с его матерью то и происходила…
Также у Бунина была сестра, очень красивая. Вот отрывок из письма Бунина о ней: «Катюша моя была очень красивой, прелестной особой. Но почему, зачем она вышла замуж за какого-то ж/д стрелочника, беднейшего человека…»
Так вот, при всем таком положительном отношении к своей сестре он не оказывал ей никакой материальной помощи, а также не помогал своей матери, которая жила с Катей. Представляете, Бунин ни разу в жизни никак не помог своей матери и сестре в тяжелое послевоенное время! Хотя мог бы сделать это, т.к. получил Нобелевскую премию.
С другой стороны, всю премию в 1 млн. долларов он раздал на благотворительность, а также в оказал поддержку писателям, живущим а изгнании, за границей.
Я не могу понять, как так можно делать – с одной стороны, потратить огромнее деньги от премии на благотворительность, а с другой, никак не помогать сестер и матери.

Семейная жизнь.
У Бунина была одна жена, Вера. Она была верной подругой и женой всю его жизнь, он никогда не хотел с ней расставаться. Но это не помешало ему в 50 лет завести любовницу, Галину. Причем он не скрывал своих сексуальных отношений с Галиной от жены. Более того, он привел Галину в дом, сказал Вере, что Галина его любовница, и они будут с ней спать на семейном ложе, а Вера будет отныне спать в соседней комнате, на неудобной кушетке…
Надо отметить, что у Бунина не было детей, он негативно относился к ним. Как однажды заметила его жена, «Бунин, хоть и был невероятным сластолюбцем, не знал откуда берутся дети».

Отношение Бунина к другим поэтам.
Бунин ненавидел и поливал грязью практически всех других поэтов, живших в его время, особенно Маяковского, о котором говорил так, если им приходилось встречаться на какой-либо литературном мероприятии: «Ну вот, пришел Маяковский, открыл свой корытообразный рот».
Также он не любил Чехова, ржал над Бальмондта, глумился над Есениным и другими. Надо признать, что он унижал их в очень искусной манере, выискивая самые нелепые места в их произведениях и затем, тыкал на них пальцем, заливисто смеясь, говорил, что они глупцы и олухи царя небесного.

Отношения с друзьями, с обществом.
В этом плане он был очень неординарная личность! Он с издевкой относился ко всему своему окружению, унижал людей очень сильно без всяких на то оснований. Однажды Бунина пригасили на литературные посиделки и там была его очень страстная его поклонница, которая мечтала хотя бы глазком увидеть Ивана Алексеевича. Когда он пришел на вечер и с кем разговаривал, она подошла к нему и задала какой-то простой вопрос, он спросил ее имя, оказалось, Лулу. Так он так жестко спошлил насчет ее имени, что бедная девушка пошла пятнами, выбежала из зала… На вопрос зачем он так сделал, ответил, «А что эта шавка в разговор вмешивается, она что, не видит, что я с человеком разговариваю». Тут надо сказать, что эта Лулу была знатных кровей…
В послевоенное время Бунину приходилось очень тяжко, деньги нобелевки он раздал очень быстро и ничего не оставил себе, поэтому жил впроголодь на юге Франции. Вера, его жена, поделилась в своих мемуарах о жизни с Буниным, следующим: «Когда я ходила за продуктами, то прятала большую их часть, т.к. Бунин буквально сжирал все единолично и не делился с мной. Однажды, оголодав, он разбудил меня в 3 часа ночи и потребовал, чтобы я сказал, где тайник с едой – ему приспичило поесть, а найти новый схрон не удавалось. Я показала где прятала еду».

Заключение.
Бунин считал себя больше поэтом, нежели прозаиком и полагал, его творчество недооценено. Он не входил ни в одну из творческих групп (символисты и пр.). Это был гений, мощный Творец-одиночка и стоял особняком от всех.
С другой стороны, Бунин был очень неприятным, капризным, горделивым, заносчивым человеком, очень тяжелым в общении. Он не испытывал никаких чувств к своей родне, матери и сестре, не общался с ними. В семейной жизни оказался бабником, не смущаясь даже что о нем подумает общество – а ведь все знали, что он жил в одном доме с женой и любовницей одновременно.
Почему с ним прожила всю свою жизнь его жена Вера мне, к примеру, совершенно не понятно.

Выражаю благодарность Доморослой Т.И., заслуженному учителю РФ по русскому языку и литературе за помощь в создании материала.