Ябеда капнист краткое. «Ябеда» Капниста это комедия-сатира о чиновниках

Рассказ «Детство Темы» Гарина-Михайловского был написан в 1892 году. Это автобиографическое произведение, в котором писатель уделил особое внимание периоду, в котором человек наиболее уязвим, нежен и беспомощен – детству.

Для читательского дневника и подготовки к уроку литературы рекомендуем читать онлайн краткое содержание «Детство Темы» по главам. Проверить полученные знания можно при помощи теста на нашем сайте.

Главные герои

Артемий Карташев (Тема) – живой, непоседливый мальчик с добрым сердцем и пытливым умом.

Другие персонажи

Николай Семенович Карташев – отец Темы, генерал в отставке, прямой, честный, твердый мужчина.

Аглаида Васильевна Краташева – мать Темы, добрая, чуткая, все понимающая женщина.

Зина – старшая сестра Темы, с которой он постоянно конфликтует.

Таня – любимая горничная Темы, добрая и приветливая девушка.

Вахнов, Иванов, Касицкий, Данилов – одноклассники Темы.

Глава 1. Неудачный день

Утро восьмилетнего Темы начиналось, как всегда, очень радостно. После гигиенических процедур и завтрака мальчик отправился на террасу, где увидел, как расцвел « любимый папин цветок, над которым он столько возился ».

« Маленькое сердце Темы » затрепетало от счастья – он представлял, как обрадуется папа, и как они вместе отправятся к главному садовнику ботанического сада, чтобы показать этот чудесный цветок.

От переполнявших чувств Тема захотел поцеловать цветок, но, не удержав равновесие, упал и сломал его. С ужасом взирая на сломанный цветок, Тема отдал бы все, что угодно, « чтобы все вдруг остановилось » и беда прошла стороной.

Мальчик представлял, как отец, узнав о содеянном, страшно накажет его. Не в силах вынести эти муки, Тема решил исправить ситуацию и воткнул стебель цветка в землю. Скрывшись на кухне, он с облегчением узнал, что родители собрались уезжать – наказание откладывалось.

Провожая родителей, Тема особенно горячо поцеловал мать, и та заподозрила, что совесть мальчика не чиста. Отец же решил, что подобное воспитание превратит его сына в « какую-то противную слюнявку ».

Оставшись без родительского надзора, Тема принялся вовсю шалить. Он взобрался на резвую лошадь и, немного проскакав, упал с нее. Затем принялся ругаться с бонной и драться со старшей сестрой Зиной.

Оставшись в одиночестве, Тема предложил Иоське – сыну посудомойки – поиграть с ним в обмен на кусочки сахара. За воровством сахара мальчика застукала бонна-немка и сестра. Теперь уж точно не избежать отцовского наказания!

Когда началась гроза, Тема вспомнил, что давно не видел свою собаку Жучку. Он бросился на улицу искать ее, и в этот миг столкнулся с отцом.

Глава 2. Наказание

Выявив « полную несостоятельность системы воспитания сына », отец решил наказать его. Тема предложил отрубить ему руки или отдать разбойникам, но отец решил иначе. Он принялся пороть мальчика, невзирая на его мольбы прекратить это. В душе ребенка впервые проснулась ярость и ненависть, и он укусил руку отца. Не выдержав криков, мать вбежала в кабинет, и остановила порку.

Глава 3. Прощение

Мать заметила « маленькую фигурку Темы, лежащего на диване с уткнувшимся лицом ». Аглаида Васильевна решила его не беспокоить, и отправилась в свои покои. Женщина укоряла себя за то, что допустила телесное наказание сына. Она считала, что детей нужно не бить, а объяснять, убеждать и рассказывать – « вот задача правильного воспитания ».

Узнав, что сын ничего не ел весь день, Аглаида Васильевна очень расстроилась. Вечером она приготовила для Темы ванну и приглушила свет. Она знала, что во время порки Тема намочил штанишки, и приказала всем сделать вид, будто ничего не случилось.

Тема самостоятельно вымылся и, увидев специально оставленный хлеб, съел его. Любимая его горничная – добрая и приветливая Таня – предложила мальчику пожелать доброй ночи родителям, и он нехотя согласился.

Не выдержав напряжения дня, Тема горько заплакал, « закрывая руками лицо ». Он рассказал матери обо всем, что случилось, и слезы принесли его душе долгожданное облегчение. Аглаида Васильева объяснила сыну, что « трусить, бояться правды – стыдно », и нужно было сразу признаться в содеянном – тогда бы и наказания никакого не было.

Глава 4. Старый колодезь

От няни Тема узнал, что его любимицу Жучку « в старый колодезь бросил какой-то ирод» . Собака страдала, лаяла и визжала весь день, но никто ей не помог. Тема с трудом заснул, а утром почувствовал « какую-то болезненную истому» .

Преодолев слабость, мальчик отправился к заброшенному колодцу, чтобы выручить Жучку. От жалобного воя собаки « сердце Темы мучительно сжалось ». С большим трудом он спустился на дно колодца, и достал Жучку. Силы покинули Тему, и он потерял сознание.

Тема очнулся, « лежа на своей кроватке » и с ледяными компрессами на голове. Он был очень болен и находился на волосок от смерти.

Глава 5. Наемный двор

Тема боролся с болезнью все лето, и только к осени « организм ребенка взял верх ». Чтобы Тема быстрее восстановил прежние силы, родители разрешили ему « бегать и играть на наемном дворе ».

Просторный наемный двор примыкал к дому, где жило семейство Карташевых, и был отделен от него сплошной стеной. Николай Семенович сдавал это бесполезное для него место еврею Лейбе, который, в свою очередь, сдавал наемный двор по частям. На территории двора находились лавка, трактир, а также крошечные квартирки, которые Лейба « отдавал внаем всякой городской голытьбе ». Здесь было много грязных, но здоровых и веселых детей, которые « целый день бегали по двору ».

Тема с большим удивлением и не меньшим удовольствием окунулся в эту совершенно новую для него жизнь. Кучи мусора, которых было великое множество во дворе, представляли для местных мальчишек « неисчерпаемые источники богатств и наслаждений ». Тема не заметил, как за веселыми играми с его новыми приятелями пролетел год. За это время он заметно « вырос, окреп и развернулся ».

Однажды ребята зашли без спроса на бойню, где на них напал разъяренный бык. Только чудом мяснику удалось спасти Тему, и он « на прощанье надрал ему уши ». Мальчик решил отплатить за это унижение и бросил в мясника камень, разбив ему лицо. Генерал заступился за сына, в то время как Аглаида Васильевна была глубоко возмущена поступком Темы.

Глава 6. Поступление в гимназию

Тема поступил в гимназию и « в первый раз надел форму » – он был очень счастлив. Он не отказал себе в удовольствии пройтись в новенькой форме по наемному двору, чтобы все заметили его новый статус.

Тема согласился пойти с ребятами искупаться в море, где его форму украл какой-то старик. Ему пришлось голышом пробираться по городским улицам, и он с трудом стерпел это неслыханное унижение. Пока шили новую форму, Тема был вынужден сидеть дома, и он явился в гимназию с опозданием.

Свободное место оказалось на последней парте, где сидел верзила – четырнадцатилетний Вахнов. Из-за него первый день Темы в гимназии оказался на редкость мучительным. Однако он не стал ябедничать директору на Вахнова, и тот решил исключить его из гимназии.

Карташевы « поехали объясняться к директору ». На педагогическом совете было решено в течение недели оставлять Тему на лишний час в гимназии в качестве наказания.

Глава 7. Будни

В тот же год в гимназию поступила и Зина, и теперь брат с сестрой каждое утро отправлялись вместе на учебу. Тема любил предаваться фантазиям, и часто опаздывал, за что его постоянно ругали учителя.

Вахнов не прекратил издеваться над более слабым и беззащитным Темой, который неизменно получал плохие оценки по поведению. Вахнов измывался не только над Темой, но и над слабым учителем немецкого языка, страдавшего от « тяжелой, неизлечимой » болезни.

Тема рассказал матери о больном учителе, и они отправились навестить его. Там они встретили Томылина – учителя естественной истории, которого любили все ученики. Аглаида Васильевна выразила ему благодарность за его методы преподавания, а также за его чуткость и стремление оберегать « чувство собственного достоинства ребенка ».

Зина и Тема вместе делали уроки, « всегда под непосредственным наблюдением матери ». Они очень отличались в своем отношении к урокам: Зина была старательной, трудолюбивой ученицей, в то время как Тема всячески старался увильнуть от своих обязанностей.

После уроков Тема немного бродил по дому, а после ложился спасть, ведь рано утром нужно было идти в школу – так проносилась череда « скучных, тоскливых дней »…

Глава 8. Иванов

Учитель немецкого языка все-таки умер, и на его место пришел новый преподаватель. Как-то незаметно для себя Тема « сошелся с своим новым соседом, Ивановым ». Тихий и спокойный мальчик оказал большое влияние на Тему – благодаря новому другу он пристрастился к чтению, и уже во втором классе с упоением читал Гоголя, Майн-Рида, Вагнера.

Иванов был круглым сиротой и жил у родственников. Он сразу понравился Аглаиде Васильевне, которая жалела его. Тема рассказал матери, что приятель пригласил его летом отдохнуть у них в деревне. Аглаида Васильевна согласилась, но только с тем условием, что Тема благополучно перейдет в третий класс.

Глава 9. Ябеда

Однако планам Темы отправиться летом в деревню не суждено было сбыться. Однажды Вахнов решил отомстить учителю французского языка и всунуть в его стул иголку. Он рассказал об этом Иванову и Теме, но вместо одобрения услышал, что это « гнусная гадость ».

Когда учитель пожаловался директору на злую проделку, тот привел к себе в кабинет Тему, и принудил его назвать имя проказника. Вахнова исключили из гимназии, также выгнали и Иванова, который даже под угрозой исключения не мог « сделать подлость ». После этой истории Тема чувствовал себя отвратительно.

Он рассказал всю правду только матери, и та предложила ему помолиться и попросить у Бога « твердость и крепкую волю в минуты страха и опасности ».

Глава 10. В Америку

Тема сдружился с Касицким и Даниловым – только эти мальчики из всего класса пожалели его после неприятной истории с Ивановым и Вахновым. Новые приятели решили сидеть за одной партой.

Данилов, как истинный сын капитана порта, « спал и грезил морем ». Он « давно уже умел и грести, и управлять рулем », и предложил Теме и Касицкому покататься на лодке. Вскоре « прогулки по морю стали излюбленным занятием друзей ». Зимой же, когда море замерзало, они просто гуляли по берегу, слушая увлекательные истории Касицкого.

Однажды ребята решили отправиться в Америку. Они стали копить деньги, и даже построили лодку. Впрочем, уплыть им не удалось, но они не слишком огорчились – на носу были важные экзамены.

Глава 11. Экзамены

Во время сдачи экзаменов Тема уверенно держал оборону, и рассказывал родителям, что все предметы сдает хорошо. Но вскоре выяснилось, что « он срезался по трем предметам », и родителям нужно было лично явиться к директору, чтобы тот допустил нерадивого ученика на пересдачу.

Тема ждал проявления гнева и упреков в свой адрес, но родители отнеслись с презрением к его слабым познаниям, но главное – к обману. Мучаясь от стыда, он решил – « отчего бы ему не умереть?!» . Тема представил, как бы огорчились родители, и « злое, недоброе чувство » шевельнулось в его сердце.

Недолго думая, Тема привел в исполнение свой план и наглотался серных головок от спичек. К счастью, Таня вовремя заметила намерение Темы, и его удалось спасти.

Родители договорились с директором о пересдаче экзаменов, и Тема всю неделю « не мог оторваться от книг ». После блестящей сдачи всех предметов директор заметил, что Тема при желании мог « бы быть украшением гимназии ».

Глава 12. Отец

Здоровье Николая Семеновича Карташева стало заметно ухудшаться. « Он стал мягче, ласковее », и вся чаще искал общества родных людей.

Тема поделился с родителями своей мечтой – поступить на флот, и отец неожиданно поддержал его. Он принялся рассказывать мальчику увлекательные истории из своей прошлой военной жизни, красочно описывал сражения, отношения с товарищами по оружию.

Вскоре Николай Семенович почувствовал себя настолько плохо, что слег в постель, и уже больше не вставал. Беспомощность некогда отважного генерала « щемила сердце и вызывала невольные слезы ».

Перед смертью Николай Семенович успел благословить своих детей, и на рассвете скончался. С уходом отца закончилось и детство Темы…

Заключение

Тест по рассказу

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.6 . Всего получено оценок: 488.

Василий Васильевич Капнист(1757-1823). «Ябеда» - сатирическая комедия - конец 18 века. Сюжет: богатый помещик Праволов старается отнять имение у своего соседа помещика Прямикова. Праволов – гад, «он злой ябедник; да только и всего». Он подкупает чиновников, готов даже ради достижения своей цели породниться с председателем гражд. палаты. Честный Прям. сталкивается с шайкой грабителей. Добров (честный делопроизводитель) характеризует председателя Уголовной палаты так: «сущий истины иуда и предатель». «Законы святы, Но исполнители – лихие супостаты.» Прямиков любит Софию, дочь Кривосудова (председатель гражд. палаты). Там есть песенка про то, что «надо брать». Позднее ее использует Островский в «Доходном месте». В конце добродетель торжествует. Надо сказать, что радикализм Капниста не шел дальше поэзии дворянского просветительства. Комедия написана по канонам классицизма: сохраненные единства, разделение героев на плохих и хороших, 5 актов. Впервые поставлена не сцене в 1798 году, потом была запрещена до 1805.

Василий Васильевич Капнист происходил из богатого дворянского рода, поселившегося при Петре I на Украине; здесь в селе Обуховке, воспетом им впоследствии в стихах, он и родился в 1757 г.

О Капнисте

Годы учения Капниста прошли в Петербурге сперва в пансионе, затем в школе Измайловского полка. Ко времени пребывания Капниста в полку относится его знакомство с Н. А. Львовым. Перейдя в Преображенский полк, он познакомился с Державиным. С 70-х годов Капнист вошел в литературный кружок Державина, с которым был дружен до самой его смерти. Служебная деятельность занимала незначительное место в жизни Капниста. До конца своих дней он остался поэтом, независимым человеком, помещиком, чуждым стремления к «славе мира сего». Большую часть жизни он провел в своей Обуховке, где и похоронен (умер он в 1823 г.).

Сатирическая комедия «Ябеда », главное произведение Капниста, была закончена им не позднее 1796 г., еще при Екатерине II, но тогда она не была ни поставлена, ни напечатана. Воцарение Павла подало некоторые надежды Капнисту. Его чаяния нашли свое отражение в посвящении, предпосланном комедии:

Монарх! приняв венец, ты правду на престоле

С собою воцарил...

Я кистью Талии порок изобразил;

Мздоимства, ябеды, всю гнусность обнажил,

И отдаю теперь на посмеянье света.

Не мстительна от них страшуся я навета:

Под Павловым щитом почию невредим...

В 1798 г. «Ябеда» была напечатана. 22 августа того же года она впервые появилась на сцене. Комедия имела блистательный успех, но надежды Капниста на покровительство Павла не оправдались. После четырех представлений пьесы, 23 октября неожиданно последовало высочайшее повеление о ее запрещении и изъятии из продажи напечатанных экземпляров.

Капнист использовал при написании своей комедии материал процесса, который ему самому пришлось вести с помещицей Тарновской, присвоившей незаконно часть имения его брата. Таким образом, непосредственное знакомство Капниста с хищнической практикой русского судебного аппарата легло в основу сюжета комедии, и материалом для сатиры послужила русская действительность. Тема «Ябеды», т. е. произвола бюрократического аппарата, издавна привлекала к себе внимание передовой русской мысли и служила объектом сатиры (Сумароков, Новиков, Фонвизин, Хемницер и др.). Успеху комедии могло способствовать и то, что в комедии можно было усмотреть намеки на обстоятельства судебного дела самого Капниста. Со стороны Капниста это было как бы обращением к передовому общественному мнению, настроенному отрицательно к бюрократическому аппарату.

Мотив судебного заседания на сцене встречается еще раньше в комедии Расина «Сутяги», у Сумарокова в комедии «Чудовищи», в пьесе Веревкина «Так и должно», в «Женитьбе Фигаро» Бомарше.

В комедии Бомарше раскрывается, что злоупотребления суда основаны на тесной связи его со всей системой государственного управления. Осознанием того, что судебный произвол не случаен, а неизбежен, так как опирается на практику власти, проникнута и комедия Капниста. В конце комедии Сенат отдает провинившихся членов Судебной палаты под суд Уголовной палаты. Но все правительственные учреждения связаны круговой порукой. Повытчик Добров утешает виновных:

Впрям: моет, говорит, ведь руку де рука;

А с уголовною гражданская палата

Ей-ей частехонько живет за панибрата;

Не то при торжестве уже каком ни есть

Под милостивый вас подвинут манифест.

«Наказание порока» и «торжество добродетели» приобретало здесь иронический оттенок.

Оригинальность и сила комедии Капниста заключались в изображении злоупотреблений судебного аппарата как типических явлений российской государственности его времени. В этом было ее отличие и от комедии Судовщикова «Неслыханное дело, или честный секретарь», во многом похожей на «Ябеду» и написанной под ее влиянием. Сатирический элемент комедии Судовщикова сводится к обличению корыстолюбия одного лица - Кривосудова, а не целой группы людей, не системы, как у Капниста.

«Ябеда» - «высокая» комедия; написана она, как и полагалось в этом жанре, стихами. Однако от классического образца комедий подобного рода - мольеровских «Мизантропа», «Тартюфа» или княжнинского «Хвастуна» - «Ябеда» существенно отличается тем, что в ней нет «героя», нет центрального отрицательного характера: ее герой - «ябеда», суд, судебные порядки, вся система государственного аппарата Российской империи.

Условная форма высокой комедии с соблюдением единств, с шестистопным александрийским стихом не могла помешать тому, что внутренне, в существе содержания, в «Ябеде» больше от буржуазной драмы, чем от комедии характеров классицизма.

Традиционный комедийный мотив, любовь, преодолевающая препятствия, отступает в пьесе Капниста на задний план, уступая место резкой картине сутяжничества, мошенничества и грабительства. Все обстоятельства дела, мошеннические проделки судейских, подкупы, подчистки в делах, наконец, безобразное заседание суда - все это происходит на сцене, а не прячется за кулисами. Капнист хотел показать и показал воочию государственную машину деспотии в действии.

В «Ябеде» нет индивидуальных характеров, так как каждый из судейских чиновников похож у Капниста на других в своей социальной практике, в своем отношении к делу, и разница между ними сводится только к тем или иным личным привычкам, не меняющим сути дела. В «Ябеде» нет личных комических характеров, потому что Капнист создал не столько комедию, сколько социальную сатиру, показав на сцене единую групповую картину среды взяточников и законопреступников, мир бюрократии, ябеды в целом.

В «Ябеде» больше ужасного и страшного, чем комического. Сцена попойки чиновников в III действии из внешнефарсовой буффонады превращается в гротескно-символическое изображение разгула шайки грабителей и взяточников. А песенка пирующих:

Бери, большой тут нет науки;

Бери, что только можно взять.

На что ж привешены нам руки.

Как не на то, чтоб брать?

(Все повторяют):

Брать, брать, брать.

придает сборищу пьяных чиновников характер кощунственного обряда, А. Писарев, прочитавший в 1828 г. в Обществе Любителей российской словесности «Похвальное слово» Капнисту, поставил «Ябеду» даже выше «Недоросля» и сблизил комедию Капниста с комедиями Аристофана. Этим сближением он, несомненно, хотел подчеркнуть политический характер «Ябеды».

В своей речи он останавливается на обвинениях, предъявлявшихся Капнисту современниками. Главным обвинением было то, что это не комедия, а «сатира в действии». «Ябеда» не отвечала основному требованию, предъявлявшемуся к классической комедии: в ней не преобладало смешное. Особенно это отмечалось современниками по отношению к смелой сцене попойки. А. Писарев дал такую характеристику этой сцены: «После попойки... шайка лихоимцев является без личины, и самый смех, ими возбуждаемый, наводит какой-то ужас на зрителя. Думаешь присутствовать на пирушке разбойников...»

В «Ябеде» на сцене проходит жизнь Кривосудова и его семьи: играют в карты, принимают гостей, пьянствуют, вершат дела. Но изображение бытовой обстановки не превращается в самоцель; бытовому внешнему плану всегда сопутствует другой, внутренний, остро-сатирический, развитием которого и определяется необходимость введения тех или иных моментов быта. Так, в III действии во время игры в карты на фоне реплик игроков особенно иронически звучит обсуждение возможности подобрать нужный закон для того, чтобы отобрать имение у хозяина и передать его сутяге Праволову.

Его императорскому величеству государю императору Павлy Первому

Монарх! приняв венец, ты правду на престоле
С собою воцарил: вельможа в пышной доле
И раб, в поту лица ядущий хлеб дневны?й,
Как перед Богом, так перед тобой равны.
Нелицемерного ты образ нам закона:
Перуном власти там, с превознесенна трона,
Злодейство, клевету, пристрастие разишь;
Тут скипетром щедрот невинность ты бодришь,
Возводишь истину, заслуги награждаешь
И тем в сотрудники всех россов привлекаешь.
Прости, монарх! что я, усердием горя,
Мой труд, как каплю вод, в глубоки лью моря.
Ты знаешь разные людей строптивых нравы:
Иным не страшна казнь, а злой боятся славы.
Я кистью Талии порок изобразил,
Мздоимства, ябеды всю гнусность обнажил
И отдаю теперь на посмеянье света;
Не мстительна от них страшуся я навета:
Под Павловым щитом почию невредим;
Но, быв по мере сил споспешником твоим,
Сей слабый труд тебе я посвятить дерзаю,
Да именем твоим успех его венчаю.

Верноподданный Василий Капнист

Действующие лицa

Праволов , отставной асессор.

Кривосудов , председатель Гражданской палаты.

Фекла , жена его.

София , дочь его.

Прямиков , подполковник служащий.

Бульбулькин, Атуев, Радбын, Паролькин – члены Гражданской палаты.

Хватайко , прокурор.

Кохтин , секретарь Гражданской палаты.

Добров , повытчик

Анна , служанка Софии

Наумыч , поверенный Праволова.

Архип , слуга Праволова.

Действие происходит в доме Кривосудова.

В углу комнаты стоит стол, красным сукном покрытый. В комнате три двери.

Действие I

Явление 1

Прямиков и Добров.

Прямиков

Добров

Да вы, сударь, зачем в дом этот завернулись?
Неужли за грехи какая вас напасть
Иль тяжба, Бог храни, втащила в эту пасть?

Прямиков

Так именно: процесс на шею навязался;
Я от него уйти хоть всячески старался,
Мирился, уступал, но потерял весь труд.
И так уездный уж и верхний земский суд
Прошед, где моему не льстили супостату,
Вступило дело к вам в Гражданскую палату.

Добров

Прямиков

Сосед мой Праволов не весть с чего вцепился…

Добров

Кто? Праволов?

Прямиков

Да, он.

Чему ж ты удивился?

Добров

Дивлюся, право я, как с умной головой
Могли связаться вы с такой, сударь, чумой?

Прямиков

Сутяга хитрый он, однако ж не опасен.

Добров

Прямиков

Уж в двух судах был труд его напрасен.

Добров

Не знаете, сударь, сего вы молодца.
Другого в свете нет такого удальца.
Напрасен в двух судах! Да там лишь разбирают,
А ведь в Гражданской вдруг решат и исполняют.
Что за беда ему, что в тех его винят;
Лишь только для него в Палате был бы лад,
То он получит вдруг и право и именье.
Вас с Праволовым в суд? Какое дерзновенье!

Прямиков

Да чем же страшен так он мне? Прошу сказать.
Я, в армии служа, не мог соседей знать.
По замирении я в отпуск отпросился;
Лишь в дом – он на меня с процессом и взвалился,
И тут-то я узнал уж не от одного,
Что он злой ябедник, да только и всего.

Добров

Да только и всего! Так этого и мало?
Вы добрый человек, мне жаль, сударь, вас стало!
Покойный ваш отец мне благодетель был, -
Я милостей его отнюдь не позабыл:
Я помню, что его хлеб-соль едал довольно.
В сетях сих видеть вас мне, право, очень больно.
Коль нужен в чем, готов для ваших я услуг.

Прямиков

Чувствительно тебя благодарю, мой друг!
Я должен искренно теперь тебе признаться,
Что я не знаю, как за дело мне приняться.
Во-первых, мне скажи: чем так соперник мой
Мне страшен?

Добров

Господи! что за вопрос такой!
Он ябедник: вот всё уж этим вам сказали.
Но чтоб его, сударь, получше вы узнали,
То я здесь коротко его вам очерчу:
В делах, сударь, ему сам черт не по плечу.
В Гражданской уж давно веду я протоколы,
Так видны все его тут шашни и крамолы,
Которы, зеркалу судебной правоты
Представ, невинности явили в нем черты.
А сверх того еще, глас Божий – глас народа,
Подлоги, грабежи, разбои разна рода,
Фальшивы рядные, уступки, векселя.
Там отмежевана вдруг выросла земля,
Тут верхни мельницы все нижни потопили;
Там двести десятин два борова изрыли,
Здесь выморочных сел наследничек воскрес;
Там, на гумне, его дремучий срублен лес;
На брата иск за брань и за бесчестье взносит,
А пожилых с того и за умерших просит;
Там люди пойманы его на воровстве,
Окраденным купцам сыскалися в родстве
И брали то, что им лишь по наследству должно.
Но всех его проказ пересказать не можно:
Довольно и того, что вам слегка сказал.
Притом как знает он всех стряпчих наповал!
Как регламе?нт нагнуть, как вывернуть указы!
Как все подьячески он ведает пролазы!
Как забежать к судье, с которого крыльца,
Кому бумажек пук, кому пуд сребреца,
Шестерку проиграть, четверку где иль тройку,
Как залучить кого в пирушку, на попойку;
И, словом, дивное он знает ремесло
Неправду мрачную так чистить, как стекло.
Так вам возможно ли с сим молодцом тягаться?

Прямиков

И подлинно, его мне должно опасаться.
Но дело ведь мое так право, ясно так!..

Добров

Как солнце ясно будь, то будет аки мрак.

Прямиков

Но на судей ужли не можно положиться?
Хозяин здешний?..

Добров

(осматривается кругом)

Ах! Боюсь проговориться,
Но вы не скажете, не слышит нас никто.
Извольте ж про себя, сударь, вы ведать то,
Что дому господин, гражданский председатель,
Есть сущей истины Иуда и предатель,
Что и ошибкой он дел прямо не вершил,
Что с кривды пошлиной карманы начинил,
Что он законами лишь беззаконье удит
И без наличного дово?да дел не судит.
Однако хоть и сам всей пятерней берет,
Но вящую его супруга дань дерет:
Съестное, питьецо – пред нею нет чужаго,
И только что твердит: даянье всяко благо.

Прямиков

Вот на! Возможно ль быть? А члены?

Добров

Всё одно:
У них всё на один салтык заведено.
Один член вечно пьян, и протрезвленья нету, -
Так тут какому быть уж путному совету?
Товарищ же его до травли русаков
Охотник страстный: с ним со сворой добрых псов
И сшедшую с небес доехать правду можно.

Прямиков

А заседатели?

Добров

Когда сказать не ложно,
В одном из них души хотя немножко знать;
Так что ж? Лих та беда, что не горазд читать,
Писать и поготовь, а на словах заика;
И так, хотя б и рад, помеха лих велика;
Другой себя к игре так страстно пристрастил,
Что душу бы свою на карту посадил.
В суде по чермному с ним фараон гуляет,
И у журналов он углы лишь загибает.

Прямиков

А прокурор? Ужли и он…

Добров

О! прокурор,
Чтоб в рифму мне сказать, существеннейший вор.
Вот прямо в точности всевидящее око:
Где плохо что лежит, там зетит он далеко.
Не цапнет лишь того, чего не досягнет.
За праведный донос, за ложный он берет,
Щечит за пропуск дел, за голос, предложенья,
За нерешение решимого сомненья,
За поздний в суд приход, за пропущенный срок,
И даже он дерет с колодников оброк.

Прямиков

А о секретаре?..

Добров

Дурак, кто слово тратит.
Хоть гол будь, как ладонь, он что-нибудь да схватит.
Указы знает все, как пальцев пять своих.
Экстрактец сочинить без точек, запятых,
Подчистить протокол, иль лист прибавить смело,
Иль стибрить документ – его всё это дело;
И с Праволовым он запазушны друзья.
Он вам накаверзит, весьма уверен я.
И дельцо, знать, к себе он прибрал по секрету,
По крайности его в моем повытье нету.

Прямиков

Изрядно мне ты эту шайку описал!
Какая сволочь!

Добров

Я вам истину сказал,
Но Бога ради…

Прямиков

Будь, пожалуй, будь спокоен.
Но чем же мне начать? Я, право, так расстроен…

Добров

Из слов, сударь, моих могли вы то понять,
Что нечем тут начать, как тем, что дать и дать.

Прямиков

(дает ему кошелек)

Изволь тебе, мой друг! Так, как знакомцу древню…

Добров

(не принимая)

Никак: благодарю. Давно бы я деревню
Купил, когда б так брал, как многие берут,
Впредь до решенья дел, за предлежащий труд.
Таких неправедных нажитков я чуждаюсь;
С женой, с детьми трудом и правдою питаюсь.
А если правое чье дело верх берет
И правый мне за труд в признательность дает,
То, признаюсь, беру. Мне совесть не пеняет:
Я принимаю дар, бездельник вынуждает.
И не из прибыли я вам служить хотел,
Я уж сказал, сударь, я вашу хлеб-соль ел.

Прямиков

Ну, как же ты, мой друг, совет мне предлагаешь,
Которого ты сам исполнить не желаешь?
Ты бедный человек, имеешь малый чин,
Породы ты простой, не князь, не дворянин;
Ты дому моему уже служил довольно,
Но ты не взял, что я хотел дать добровольно.
А мне советуешь, чтоб я пошел дарить, -
Кого ж? Мне равного! Как может это быть!
И как мне сметь его унизить, уничтожить!

Добров

Не должно это вас, поверьте мне, тревожить.
До рода, до чинов какая нужда тут?
Давайте тем, сударь, которые берут.
А чтоб предохранить их от уничтоженья,
То придержитеся вы только умноженья:
Чтоб чина пред другим вам не уничтожать,
То по чинам лишь им извольте прибавлять.

Прямиков

Но оставляя их, о мне бы что сказали,
Когда б меня одни лишь деньги оправдали?
Не вправе ли тогда б и мой соперник был
Сказать, что в кошельке я совесть задушил?

Добров

Пусть врал бы он тогда, что на язык попало,
Не переделалось тем дело бы нимало.
И вы б сказать могли, что право в деле сем
Вы были подкрепить должны не только тем,
Что требовал закон, но и закона руки.

Прямиков

Нет, нет, не сроден я на эдакие штуки.
Пускай подарками мой враг марает руки.
Я мыслю, что мою тем правость помрачу,
Когда я за нее монетой заплачу.

Добров

Вы слишком песенку поете нам высоку,
А на Руси твердят: не всяко лыко в строку.

Прямиков

Но я всё правдою привык, мой друг, строчить,
Имений могут всех они меня лишить,
Но не принудят ввек на подлость и пронырства.

Добров

Что ж, вам от этого прибудет богатырства?

Прямиков

Добров

Честь, сударь, не в честь, как нечего с ней есть!
Но надобно же вам подумать как ни есть…

Прямиков

Я думаю, я прав.

Добров

И неужель стоите
Упрямо в том?..

Прямиков

Добров

И им вы не дадите?

Прямиков

Ни шелега не дам.

Добров

Однако истец ваш,
Я думаю, прислал тяжелый свой багаж
И под фортецию суда подкоп уж роет.

Прямиков

Добров

Ну, а как он залп из кошелька откроет,
То праву вашему на воздухе гулять.

Прямиков

Добров

(подняв плечи)

О Боже! положи устам моим храненье!
Но хоть подумайте – и это, ей, не вздор, -
Что исполняется палатской приговор
И что ощиплют вас, как коршуны синицу,
А с апелляцией уж голый дуй в столицу.

Прямиков

Нет, права моего ничто не помрачит.
Я не боюсь: закон подпора мне и щит.

Добров

Ах, добрый господин! Ей-ей, законы святы,
Но исполнители – лихие супостаты.
Закон желает нам прямого всем добра,
Но мы хотя и все из одного ребра,
Но не равно мы все к добру расположенны.
В Зерцало взглянь судов: Петра черты священны
Безмездно там велят по истине судить,
Божествен суд таков! Да где судей найтить?
Закон старается вселить в нас души новы,
Навычки умягчить развратны и суровы,
Ко бескорыстию желание вперить
И с правдою судей сколь можно примирить,
Наградою их льстит и казнью угрожает,
Но против ябеды ничто не помогает.
Ее-то бойтесь вы, сударь, а то роса,
Покуда солнышко взойдет, пробьет глаза,
И чтоб насущного вам хлеба не лишиться,
То должны с ябедой как ни на есть сойтиться.

Прямиков

Всё так, мой друг, но я из правил уж моих
Ни для каких причин не выйду ни на миг.
И я решился раз; что скажешь, всё пустое.

Добров

Прямиков

Добров

Не знаю, как сказать: иль ангел, или бес,
Вняв челобитчиков умильному моленью,
Присутственны места все предал всесожженью;
А как домов таких нельзя здесь вдруг найтить,
Где выгодно суды могли бы поместить,
То председатель наш в свой дом вместил палату,
С казны себе за то приобретая плату.

Прямиков

Так мы нечаянно в святыню забрели?

Добров

Но святость, знать, в ней спит, а день уж на земли.
Дивлюсь: для праздника хозяйска именинна
И для сговора…

Прямиков

Чей сговор?

Добров

У них едина
Лишь дочь. Я слышал вскользь, – таят,

Прямиков

Да за кого?

Добров

Не знаю истинно. Да вам что до того?

Прямиков

Как что? Но на тебя могу ль я положиться?

Добров

Я предан вам, сударь! Нет нужды и божиться,
Уж после всех тех тайн, что вам…

Прямиков

Так знай, мой друг,
Что страстью нежною пылает к ней мой дух.
В Москве у тетки, где она и воспиталась,
Увиделся я с ней, – она мне показалась;
Влюбился, был ей мил. Но сколько ни влюблен,
Я на войну спешить был честью принужден.
Простились горестно. Она мне поклялася
Любить меня по смерть. Потом война зажглася.
Я дрался, отличен; и сведал наконец,
Что в город сей велел ее привезть отец.
Спешил сюда, – в дому процессом задержался;
Приехал, к ней иду, с тобою повстречался,
И слышу, – Боже мой! Но может ли то быть?
Возможно ль клятву ей так скоро позабыть?
Да за кого?

Добров

Таят, сударь, к чему-то.
Да вот ее идет служанка к нам.

Явление 2

Прямиков и Добров и Анна.

Прямиков

Анюта!
Ах! как я рад тебе!..

Анна

И я вам. Да отколь
Принес вас Бог?

Прямиков

Постой, и прежде мне позволь
Спросить – правдив ли слух по городу несется,
Что барышня твоя уж замуж отдается?

Анна

Что отдается, в том, наверное, вам лгут,
Но то не солгано, сударь, что отдают.

Прямиков

Скажи мне искренно, скажи все, что ты знаешь;
Или и ты меня в печали оставляешь?
Хоть словом успокой, Анютушка! меня.

Анна

Нет, я всегда, сударь, желала вам добра,
Но вспомнить бы о нас давно, давно пора.
Как в воду канули; где сгибли вы, пропали?
По этот день, сударь, ведь вовсе мы не знали.

Прямиков

Как, вы ведь знаете, что я был на войне.
Но средь опасностей и между пуль, в огне
Любезный образ той, котору обожаю,
Преследовал меня; я к ней писал, и чаю,
Сто писем, но представь, от ней ни на одно
Мне ни полстрочкою ответа не дано.
Я был в отчаяньи, в отчаяньи и ныне.
Анюта, пожалей ты о моей судьбине:
Хоть словом услади жестокости ея.

Анна

Да что мне вам сказать?

Прямиков

Скажи, любим ли я?

Анна

Хотя и не совсем, сударь, вы правы сами,
Но правды потаить я не хочу пред вами.
Вас любят, но беда, что принуждают нас
Женою быть того, кто не похож на вас…
Вот это плод, сударь, походов да сражений,
А больше не могу я дать вам объяснений.

Прямиков

За перву весть тебя я рад поцеловать,
И сердце несколько уж стало отдыхать.
Пожалуйста, поди, скажи ты ей, Анюта.

Анна

Да вот она сама.

Явление 3

Софья , Прямиков , Анна и Добров .

Прямиков

Счастливая минута!
Я вижу вас опять, с восторгом вижу вас.

Софья

Ах, да откуда вы?

Прямиков

Я в город лишь сейчас
Приехал, и мое желание сердечно…

Софья

Вы позабыли нас!

Прямиков

Ах, нет! Я помнил вечно
И вечно и в уме и в сердце вас носил,
Но вам я?..

Софья

Признаюсь, ты мне всегда был мил.
Ах! что сказала я?

Прямиков

Что вдруг все те печали,
Которые мой дух доселе отягчали,
Разбило и меня в миг драгоценный сей
Счастливейшим из всех соделало людей.

(Целует ее руки.)

Софья

Где был ты долго так? Ах, друг мой! ты не знаешь
Несчастья нашего, всего, что ты теряешь.

Прямиков

Ах, нет! Уж я узнал, что нежну нашу страсть
Стремится разорвать родительская власть,
Но льщусь надеждою, когда они узнают,
Что горесть вам одну лишь тем приготовляют,
То переменят мысль и отдадут тому,
Кого вы избрали по сердцу своему.

Софья

Желаю, чтобы ты тем не напрасно льстился

Прямиков

Открыться им во всем теперь же я решился.
О деле разговор подаст к тому мне след.
Но кто счастливой тот?

Софья

Вот батюшка идет.

Явление 4

Те же и Кривосудов .

Прямиков

(к Кривосудову)

Позвольте вам, сударь, отдать мое почтенье.
Я Прямиков. Процесс мой к вам на рассмотренье
Вступил. Я в правости на ваш надеюсь суд.

Кривосудов

(К Софии)

А ты что, чего зеваешь тут?..
Поди в уборную: ты видишь, челобитчик.

София и Анна уходят.

Явление 5

Кривосудов , Прямиков и Добров .

Прямиков

Осмелюсь вам сказать…

Кривосудов

А! господин повытчик!

Добров

С днем ангела, сударь, я поздравляю вас,
Желаю новых благ на всякий день и час.

Кривосудов

Благодарю, дружок!

Прямиков

Я смелость принимаю…
О деле вам моем…

Кривосудов

Да я сказал, что знаю.
Надолго ль в город к нам?

Прямиков

То должно вам решить.

Кривосудов

Мы рады гостю.

Прямиков

Кривосудов

Рассмотрим мы его на этой же неделе.

Прямиков

Но я хотел, сударь, вам прежде изъяснить…

Кривосудов

Напрасно вы себя изволите трудить:
Мы дело на письме увидеть можем ясно,
И предуведомлять хотите вы напрасно.

Прямиков

Однако я прошу…

Кривосудов

Вам не о чем просить:
Мы по законам все должны дела вершить.
Без просьбы оправдим, коль право ваше свято,
А сколько ни просить, коль дело плоховато…

Прямиков

Не о потачке я упрашивать хотел,
Бесчестьем вам и мне такую б просьбу счел.
Но дело в сторону; я к вам имею ну?жду,
Процесса всякого и всякой тяжбы чужду,
Важнейшую всего на свете для меня.
Простите мне, что вам откроюсь прямо я.
Вам дом известен мой, порода и поместья:
Я льщусь, сударь, что вам не сделаю бесчестья
И искренность моих поступков докажу,
Когда вам как отцу признательно скажу,
Что вашей дочери прелестной красотою
Пленен смертельно я, что счастливой судьбою
Почту я сыном вам, а ей супругом быть.

Вас. Вас. Капнист – прогрессивный, либерально настроенный дворянский писатель. Начал лит. деятельность в 1780г «Одой на надежду », в которой видны гражданские, политические мотивы. В «Оде на рабство », появившейся после указа о закрепощении крестьян некоторых украинских наместничеств (К. был украинцем), выражал антикрепостнические идеи. Слезы, горе, тирады против тирании. Когда Екатерина издала указ, где разрешала на официальных бумагах подписываться не «раб», а «верноподданный» (большое дело), К. написал «Оду на истребление в России звания раба», где всячески хвалил Екатерину.

Входил в дружеский кружок Львова вместе с Хемницером, Державиным. Мотивы поэзии членов кружка характерны и для поэзии К.: прославление покоя, тишины, уединения, радости общения в кругу семьи и друзей.

В значительнейшем произведении «Ябеда » К. обличает судопроизводство, крючкотворство, взяточничество и др. социальные пороки. К. сумел раскрыть это социальное зло как явление типическое . Беззаконие – система всего бюрократического государства. Разгул произвола и грабежа чиновников – тема «Я.». К. и самому пришлось столкнуться с судебными порядками, что придало комедии жизненно правдивый характер.

Богатый помещик Праволов, «злой ябедник», старается отнять имение у своего соседа помещика Прямикова. Праволов подкупает чиновников Гражданской палаты, готовясь даже в интересах дела породниться с ее председателем. Тип помещика Праволова характерен для русских помещиков. Честный Прямиков сталкивается с организованной и властной щайкой грабителей. Кажется, что на взяточников нет никакой упавы – ибо в других учреждениях России царят те же порядки.

«Я.» поражала своей жизненной правдивостью . Общественное негодование К. особо проявляется в сценах попойки чиновников и судебном заседании. В конце комедии порок наказан – хотя это не внушает светлых надежд. Комедию высоко оценил Белинский .

«Я.» написана по правилам классицизма : 5 актов, единства, строго + и – персонажи, говорящие фамилии (Хватайко, Кривосудов, пьяница Бульбулькин). Ямбический стих и живая разговорная речь, афористичность, поговорки. Реалистические тенденции: сатирическая направленность и типически обобщенные образы, язык.

«Я.» поставили в 1798 г, но после 4 представлений была «высочайше» запрещена.

Краткий пересказ «Ябеды»

Эта дурацкая «Ябеда» была найдена только в несколько сокращенном варианте в хрестоматии, но уж извиняйте. В полном виде ее нет ни в библиотеке, ни в инете. Тут половина – мой пересказ, половина – переписанный пересказ их хрестоматии (как раз пропущенные действия).

Действующие лица: Праволов (отставной асесcор), Кривосудов (председатель Гражданской палаты), Фекла – его жена, София – его дочь, Прямиков (подполковник, служащий), Бульбулькин, Атуев, Радбын – члены Гражданской палаты, Паролькин, Хватайкин (прокурор), Кохтин (секретарь Гп), Добров (повытчик), Анна (служанка Софии), Наумыч (поверенй Праволова), Архип (слуга Праволова).

Все происходит в доме Кривосудова. Встречаются Прямиков и Добров. Прямиков рассказывает Доброву, что в этот дом он пришел из-за своего соседа – Праволова, который, когда Прямиков вернулся из армии, завел с ним тяжбу. В двух судах Праволов уже проиграл, теперь вот пришел в Гражданский. А Добров ему рассказывает все: что Праволов – злой ябедник, мошенник, корыстный негодяй, который знает, кому надо заплатить и дать взятку, чтоб добиться своего. Кривосудов – взяточник и тоже тот еще гад. Члены совета – все как один пьяницы, заседатели – картежники, прокурор – «чтоб в рифму мне сказать, существеннейших вор». Секретарь – тож из их шайки, «стибрит» лююбой документ. Прямиков говорит, что, мол, закон – его щит, а Добров говорит: «законы святы, но исполнители – лихие супостаты» (вообще, надо сказать, афористичный и приятный язык в произведении).

Добров сообщает, что у Кривосудов сегодня двойной праздник: его именины и сговор дочери. Прямиков же рассказывает, что он познакомился с Софьей и полюбил ее ще до отъезда в армию, у тетки в Москве, где она воспитывалась. Прямиков просит у Кривосудова руки его дочери, но получает уклончивый ответ.

Разговаривают Кривосудов и Добров. К. говорит, что жениха дочке хочет найти такого, чтоб зарабатывал, и кто-то у него на примете уже есть. Добров говорит, что три дела за три года так и не разрешились: у одного соседи завладели его змлей и дом сожгли, каких-то жворян помещик записал в подушный оклад, а ще одного за поземельный спор избили во дворе у помещика; Кривосудов отговаривается в духе, что, мол, сами напрсились.

Праволов с Наумычем передает подарки Кривосудову; Праволова приглашают на ужин. Наумыч заводит речь о «сопернике» - Прямикове, который любит Софию; Праволов отвечает, рассматривая подарочки, что у него все под контролем.

Затем подкупленные Праволовым предведатель палаты, чиновники, прокурор во время попойки решают отнять у Прямикова имение по ложному иску Праволова. Наутро Прямиков является к Кривосудову, чтобы предупредить его о грозящей Гражданской палате беде за неправо решнные в пользу ябедника Праволова прежние дела. Однако Фекла, которая решила выдать Софью за Праволова, выгоняет Прямикова из дома. Собравшиеся чиновники подписывают неправый приговор.

Праволову приносят присланное предписание: сенат постановил Праволова за грабежи-разбои-беспутства взять под стражу, а всем присутственным местам устроить строгий обыск, и всх остальных негодяев препроводить в присутственную палату. Он в ужасе убегает. Затем этот документ читают другие и тоже ужасаются (только Добров радуется, он добрый). Потом об этом узнает Фекла и долго возмущается – мол, «в одном лишь разве здесь суде засели воры?» А потом приходит Прямиков и говорит – я знаете ли, несмотря на всю эту ситуацию, Софию не разлюбил и хочу на ней жениться. Фека с Кривсудовым уже полностью за. Хэппи энд – виновные наказаны, все женятся, но понятно, что в общем ничего с мошенниками не случится.

Комедия В. В. Капниста «Ябеда», созданная в 1796 г., под занавес века, наследует традицию национальной драматургии во всей ее полноте.

«Ябеда» и «Недоросль»: традиция прозаической

высокой комедии в стихотворной разновидности жанра

«Ябеда» конкретно ассоциируется с зеркалом жизни в сознании близких современников.

Общеродовое отождествление театра и драмы с зеркалом к концу XVIII в. стало непременной реалией становящейся эстетики и театральной критики. именно комедия «Ябеда», воспринятая современниками как зеркало русских нравов, стала своеобразным смысловым фокусом русской высокой комедии XVIII в. Очевидна прежде всего близость любовной линии «Ябеды» соответствующему сюжетному мотиву «Недоросля». В обеих комедиях героиня, носящая одно и то же имя Софья, любима офицером (Милон и Прямиков), которого разлучили с ней обстоятельства службы.

В обеих комедиях героиня воспитана в среде, далекой от материального быта простаковского поместья и кривосудовского дома. И в «Недоросле», и в «Ябеде» героине грозит вынужденный брак из корыстных побуждений семейства жениха.

В обеих комедиях влюбленные обязаны своим финальным счастьем вмешательству внешней силы

Каламбурное слово становится основным средством дифференциации образной системы и художественным приемом воссоздания расколотого на идею и вещь мирообраза.

Функции каламбурного слова в комедии «Ябеда»: характерологическая, действенная, жанрообразующая, миромоделирующая.

Слово в «Ябеде» начинает играть смыслами, слово «ябеда» - саморазоблачение того «социального бедствия», которое обозначает: «Ябеда» - «я - беда». уже само название комедии маркирует игровую природу ее словесного плана, заставляя тем самым увидеть основное действие комедии именно в нем.

Каламбур в «Ябеде» имеет не только игровое, но и функциональное назначение: он дифференцирует образную систему комедии, первый уровень, на котором он проявляет свою активность, это характерология.

Будучи применена к «съестному» и «питьецу» в словах Феклы Кривосудовой, подчеркивает именно бытовое, вещное извращение духовного понятия «благо». Им в равной мере пользуются все персонажи комедии, значение его в данной речевой характеристике становится главным приемом общей характеристики персонажа.

Кошелек способен символизировать только одно: корысть, несовместимую с достоинством человека-понятия.

Для Прямикова в тяжбе главное - не вещное добро (имение), а духовное благо - право и любовь.

Но для группы персонажей Кривосудова «благо» и «добро» - это осязаемые материальные вещи, а слово «благодарить» значит буквально «дарить благо» - давать взятку едой, одеждой, деньгами и материальными ценностями

Каламбур «Ябеды» акцентирует в слове два функциональных аспекта, речевой и действенный. Оба они покрыты одной словесной формой, но при этом слово значит одно, а дело, им обозначенное, выглядит совсем по-другому.

Смысловой лейтмотив комедии Капниста - оппозиция понятий «слово» и «дело» - реализуется в сценическом действии.

В «Ябеде» «слово» и «дело» абсолютно противоположны: правое слово Прямикова и лживое дело Праволова.

В основе сюжета «Ябеды» - судебное разбирательство, и потому понятие «дело» сразу возникает в комедии в двух своих лексических значениях: действие-поступок и документ. Что касается Прямикова, то в его понимании судебное дело можно решить словесным действием, попытки упираются в глухую стену безотзывности чистого слова в материальной среде кривосудовского дома-суда, где предпочтительнее материальное же воплощение слова в письменном документе, бумаге.

Особенности развязки и типология героя-идеолога в русской высокой комедии.

«Ябеда» имеет двойную развязку: первая - внутренняя, истекающая из самого действия комедии, вторая - внешняя, спровоцированная силами, вторгающимися в комедийный мирообраз из-за его пределов. Первая развязка «Ябеды» - решение Гражданской палаты по делу Прямикова-Праволова является типично трагедийной. В словесной и говорной материи русской драмы лишение имени равнозначно убийству, а именно это и происходит с Прямиковым в судебном постановлении, на бумаге; мало того, лишение имени дополняется и лишением имения.

Таким образом, решением Гражданской палаты Прямиков вычеркнут сразу из двух сфер реальности XVIII в.: идеальной, где человек тождествен своему имени, и материальной, где он является обладателем своего имения; следовательно, Богдан Прямиков признан несуществующим, что функционально равнозначно насильственной смерти.

Вторая развязка «Ябеды» тоже давно и справедливо вызывает сомнения исследователей в своем благополучии. Сенатский суд оказывается не более чем «пустым словом» без видимых последствий:

Высшее благо власти и закона, которое в своей бытовой интерпретации оборачивается своим собственным каламбурным антонимом: блажью тиранического произвола и судейского беззакония.

Слово «закон» в единственном числе в «Ябеде» практически синонимично понятию «благо» в высшем смысле (добро, справедливость, правосудие).

Уже в этих репликах, где понятие «закон» претворяется во множественное число слова «законы», очевидно противостояние смыслов: ясная однозначность закона - и бесконечная вариативность законов, превращающая их в пластическую массу, послушную субъективному произволу корыстного чиновника.

Закон, оправдывающий виновного, и закон, разоряющий правого, - это уже не закон, а беззаконие.

Не случайно количественная оппозиция «один - множество» уже сформирована в «Ябеде» противостоянием закона-истины и законов-лжи.

Неуклонно нарастает потенциальная ассоциативность героя евангельскому Сыну Божию, воплощенному Слову, Логосу, неотъемлемым атрибутом которого является его благо и его истинность, эта потенциальная ассоциативность особенно отчетливо проявлена в образе Прямикова:

Прежде всего, в «Ябеде» неизвестно, откуда явился Прямиков в оседлый быт кривосудовского дома

Мотив поругания высшей истины и номинальное убийство Прямикова: лишение имени и имения.

В одном из промежуточных вариантов текста «Ябеда» должна была кончаться своеобразной «немой сценой», аллегорически изображающей Правосудие – идея Страшного Суда.

Нагляднее всего тенденция к синтезу одического и сатирического, идеологического и бытового, понятийного и пластического мирообразов выразилась в лирике, до сих пор особенно четко дифференцированной по своим жанровым признакам.