"Севастопольские рассказы": анализ. Лев Толстой, «Севастополь в декабре месяце»: анализ произведения

СЕВАСТОПОЛЬСКАЯ ЛЕТОПИСЬ
Участие Толстого в Крымской войне. Создание писателем - непосредственным участником событий летописи героической обороны русскими войсками осажденного Севастополя. Его «Севастопольские рассказы» дают достоверную художественно-публицистическую картину обороны Севастополя. Толстой создает яркий документ, основанный на стремлении автора прежде всего «быть до малейших подробностей верным действительности» (Т. 73, с. 353), выразить свой взгляд на происходящие события.

Толстой дает точные детали кавказского офицерского и солдатского быта, детали обмундирования (традиция натуральной школы, физиологический очерк), живую разговорную речь, армейскую, преимущественно артиллерийскую, лексику, терминологию; географические и этнографические реалии подчеркивают документальную основу очерков.

Толстой-автор – сам непосредственный участник, очевидец событий. «Столько я переузнал, переиспытал, перечувствовал в этот год, что решительно не знаю, с чего начать описывать...», –
пишет Толстой через две недели после прибытия в Севастополь (Т. 59, с. 283). Он пишет по горячим следам, передает свои личные впечатления, наблюдения, рассказы очевидцев, набрасывает очерки, эскизы с натуры. Многие рассуждения Толстого почти дословно совпадают с дневниковыми записями, письмами того же времени.

Толстой воссоздает яркие художественно-публицистические картины войны и мира в героической обороне Севастополя4.

«СЕВАСТОПОЛЬСКИЕ РАССКАЗЫ». 1854-1855.
Толстой пишет «Севастопольские рассказы» – три самостоятельных произведения, объединенных общей темой – воссоздание картины героической обороны Севастополя в 1854-55 гг.: «Севастополь в декабре», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года».

«Севастополь в декабре» – первый очерк цикла «Севастопольских рассказов» – создан по свежим впечатлениям, полученным в осажденном городе в ноябре-декабре 1854 г. Толстой предлагал поместить рассказ в журнале «Современник», как и материалы, подготовленные для задуманного им, но не разрешенного цензурой журнала «Военный листок». Это фактически документальный биографический очерк, близкий к репортажу. А. В. Дружинин утверждал, что ни одна из воюющих сторон «не имела у себя хроникера осады, который мог бы соперничать с Толстым» («Библиотека для чтения», № 9).

Это яркая журналистская работа Толстого – военного корреспондента, мысли, наблюдения, оценки автора – участника событий, артиллериста, фейерверкера 4 класса, способного отличить визг пушечного ядра от свиста бомбы, пущенной из мортиры.

Молодой писатель, Толстой выступает здесь и как публицист. Документальный материал сочетается с художественными образными зарисовками. И везде дается прямая открытая авторская оценка событий, ставшая характерной чертой, присущей Толстому, обобщенный вывод из увиденного им. Присутствует и «журналистика факта», и наблюдательный взгляд исследователя, и заинтересованный собственный взгляд публициста на происходящее.

Публицистичность «Севастопольских рассказов» также проявляется в стремлении Толстого убедить читателя в том, что он увидел и понял, воздействовать на общественное мнение. Толстому нужна возможность обращения с печатным словом к массовому читателю, важна публичная журнальная трибуна. Отсюда и желание издавать свой военный журнал, и переговоры с редактором «Современника» о цензурных препонах при публикации его произведений.

Современники называли «Севастопольские рассказы» статьями: И. И. Панаев, замещавший редактора Н. А. Некрасова, обратился к Толстому с просьбой присылать в «Современник» «статьи вроде присланной», имея в виду «Севастополь в декабре». Из отзыва И. С. Тургенева: «Статья Толстого о Севастополе – чудо! <…> Статья Толстого произвела здесь фурор всеобщий».

Подступы к замыслу сделаны в конце 1854 г. Всего один день, проведенный в Севастополе, дал огромный материал и первоначальный набросок севастопольского очерка. Сразу же рождается набросок, Толстой пишет первую краткую редакцию очерка «Севастополь в декабре». Показывает не парадную сторону войны, а «в крови, страданиях, смерти».

«Севастополь в мае» – второй очерк о Севастопольской обороне, создан за несколько дней (с 18 по 26 июня). Толстым, переведенным на 4-й бастион, использован уже имеющийся «проспектус маленькой статьи». В основе сюжета – реальные события в ночь с 10 на 11 мая в Севастополе. Отсюда заглавие рассказа. Первоначально указывалось: «Ночь 10 мая».

В рассказе прозвучала известная мысль-кредо Толстого: «Герой же моей повести <...> правда».

Последовали цензурные мытарства. Из письма Н. А. Некрасова И. С. Тургеневу: «Толстой прислал статью о Севастополе – но эта статья исполнена такой трезвой и глубокой правды, что нечего и думать ее напечатать»; Некрасов – Толстому: «Возмутительное безобразие, в которое приведена Ваша статья, испортило во мне последнюю кровь».

«Севастополь в августе 1855 года» – очерк о последнем штурме Севастополя 27 августа 1855 г. и отступлении русской армии. Толстой командовал пятью батарейными орудиями. Он писал этот третий «Севастопольский рассказ» на основании собственных впечатлений, рассказов очевидцев и рапортов, присланных ему со всех бастионов для составления им по поручению штаба артиллерии генерала Н. А. Крыжановского «Донесения о последней бомбардировке и взятии Севастополя союзными войсками».

Этот день запомнился Толстому на всю жизнь: 28 августа – день его рождения. Толстой воспринял падение Севастополя как личную трагедию.

Герой рассказа Володя Козельцев вобрал в себя пережитое Толстым.

В ноябре 1855 г. в Петербурге продолжена работа над последним севастопольским рассказом. 12 января 1856 г. вышла из печати первая книжка «Современника» за 1856 г., где рассказ был опубликован и впервые подписан полным именем: «Граф Л. Н. Толстой». Рассказ напечатан с большим количеством цензурных пропусков и смягчений, выпущена целиком 5 глава. Его перепечатал (с большими извлечениями) «Русский инвалид» (№ 122), назвав рассказ Толстого «истинно превосходной статьей».

В 1856 г. «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года» напечатаны в сборнике «Военные рассказы графа Л. Н. Толстого», с некоторыми цензурными смягчениями.

Севастопольская летопись («Севастополь в декабре», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года»), своеобразный журнал в журнале – «Солдатский листок» Толстого в «Современнике» Некрасова5, получила высокие оценки в печати и современников в частной переписке.

Н. Г. Чернышевский видел в Толстом писателя, которого отличает «чистота нравственного чувства»; А. В. Дружинин говорил о публицистическом даровании Толстого. В Крыму, во время военных действий, как отмечал Дружинин, были представители всех крупнейших европейских газет и журналов, но ни один из них не написал ничего подобного. Некрасов призывал Толстого: «Статья написана мастерски, интерес ее для русского общества не подлежит сомнению... Пожалуйста, давайте нам побольше таких статей!».

В своем первом письме И. С. Тургенев писал Толстому: «Ваше орудие – перо, а не сабля...».

Возникший в июле 1855 г. замысел Толстого написать «Дневник офицера в Севастополе – различные стороны, фазы и моменты военной жизни» остался неосуществленным, как и «Отрывок из дневника штабс-капитана А. пехотного Л. Л. полка».

4 См. также: Предисловие Толстого к «Севастопольским воспоминаниям» А. И. Ершова (1889).
5 См.: Бабаев Э. Г. Высокий мир аудиторий. Лекции и статьи о русской литературе / Сост. Е. Э. Бабаева, И. В. Петровицкая / Под общ. ред. Т. Ф. Пирожковой. – М.: МедиаМир, 2008. С. 328.

Правда войны в «Севастопольских рассказах» Толстого

Произведение: Севастопольские рассказы

Это сочинение списано 3 441 раз

Находясь на военной службе, Лев Николаевич Толстой мучительно думал о войне. Что такое война, нужна ли она человечеству? Эти вопросы встали перед писателем в самом начале его литературного поприща и занимали его на протяжении жизни. Толстой бескомпромиссно осуждает войну. “Неужели тесно жить людям на этом прекрасном свете, под этим неизмеримым звездным небом?” Осенью 1853 года началась война России с Турцией, Толстому разрешено было перевестись в Севастополь. Попав в осажденный город, Толстой был потрясен героическим духом войска и населения. “Дух в войсках выше всякого описания,- писал он брату Сергею.- Во времена Древней Греции не было столько геройства”.Под грохот орудий четвертого бастиона, окутанный пороховым дымом, Л. Н. Толстой начал писать свой первый рассказ о героической обороне города, “Севастополь в декабре месяце”, за ним последовали два других: “Севастополь в мае” и “Севастополь в августе 1855 года”.

В своих рассказах о трех этапах Крымской эпопеи Толстой показал войну “не в правильном, красивом и блестящем строе, с музыкой и барабанным боем, с развевающимися знаменами и гарцующими генералами… а в настоящем ее выражении- в крови, в страдании, в смерти…”. Под его гениальным пером воскресает героическая оборона Севастополя. Взяты только три момента, выхвачены только три картины из отчаянной, неравной борьбы, почти целый год не утихавшей и не умолкавшей под Севастополем. Но как много дают эти картины! Это не только великое художественное произведение, но и правдивый исторический документ, драгоценное для историка показание участника.

Первый рассказ говорит о Севастополе в декабре 1854 года. Это был момент некоторого ослабления и замедления военных действий, промежуток между кровавой битвой под Инкерманом и под Евпаторией. Но если могла несколько поотдохнуть и поправиться полевая русская армия, стоявшая в окрестностях Севастополя, то город и его гарнизон не знали передышки и забыли, что значит слово “покой”. Солдаты и матросы трудились под снегом и проливным дождем, полуголодные, истерзанные.

Толстой рассказывает о матросе с оторванной ногой, которого несут на носилках, а он просит остановиться, чтобы посмотреть на залп нашей батареи. “Ничего, нас тут двести человек на бастионе, дня на два еще нас хватит!” Такие ответы давали солдаты и матросы, и никто из них при этом даже не подозревал, каким надо быть мужественным, презирающим смерть человеком, чтобы так просто, спокойно, деловито говорить о своей собственной завтрашней или послезавтрашней неизбежной гибели! Безропотно переносили страшные увечья и смерть женщины, эти достойные своих мужей подруги. Второй рассказ относится к маю 1855 года, а помечен этот рассказ уже 26 июня 1855 года. В мае произошла кровавая битва гарнизона против почти всей осаждающей город армии, желавшей во что бы то ни стало овладеть тремя передовыми укреплениями. Толстой не описывает этих кровавых майских.и июньских встреч, но читателю рассказа ясно по всему, что совсем недавно, только что, произошли очень крупные события у осажденного города.

Толстой показывает, как используют солдаты короткое перемирие, чтобы убрать и захоронить убитых. Неужели враги, только что в яростной рукопашной борьбе резавшие и коловшие друг друга, могут так дружелюбно разговаривать, с такой лаской, так любезно и предупредительно относиться друг к другу? Но и здесь, как и везде, Толстой предельно искренен и правдив, он очевидец, ему не надо придумывать, домысливать, действительность намного богаче фантазии.

Третий рассказ повествует о Севастополе в августе 1855 года. Это последний, самый страшный месяц долгой осады, непрерывных, жесточайших, днем и ночью не утихающих бомбардировок, месяц падения Севастополя. “Во время обеда недалеко от дома, в котором сидели офицеры, упала бомба. Пол и стены задрожали, как от землетрясения, и окна застлало пороховым дымом.- Вы этого, я думаю, в Петербурге не видали; а здесь часто бывают такие сюрпризы,- сказал батарейный командир.- Посмотрите, Вланг, где это лопнула”. Писатель показывает героизм людей, привыкших к повседневным обстрелам. Живущих привычной жизнью. Они не осознают себя героями, а выполняют свой долг. Без громких фраз, буднично, эти прекрасные люди вершат историю, порой “уходя” в небытие. Толстой показывает, что только превосходство союзников Турции в военной технике и материальных ресурсах физически сломило бесстрашных русских героев.Разоблачая войну, писатель утверждает моральное величие и силу русских людей, мужественно воспринявших отступление русской армии из Севастополя.

Новаторство Л. Толстого в изображении войны, реализм, художественные достоинства “Севастопольских рассказов” снискали высокую оценку современников.

Некрасов писал: “Достоинства повести первоклассные: меткая, своеобразная наблюдательность, глубокое проникновение в сущность вещей и характеров, строгая, ни перед чем ие отступающая правда…” Не в этом ли кроется секрет неослабевающей популярности рассказов Толстого, полных патриотичёского пафоса и, несмотря ни на что, великого призыва к миру, отрицания войны как убийства.

В июле 1855 года, в самый разгар Крымской войны, когда взоры всей России были прикованы к героической обороне Севастополя, в журнале "Современник" стали появляться севастопольские рассказы Л.Н. Толстого, которые были встречены с особым интересом. По свидетельству А.В.Дружинина, "вся читающая Россия восхищалась "Севастополем в декабре", "Севастополем в мае", "Севастополем в августе месяце".

Не только поэтические достоинства рассказов привлекли к ним острое внимание и горячий интерес. В этих рассказах были выражены очень важные политические истины, были поставлены волнующие социальные вопросы. Толстой отразил глубокие общественные настроения, и в этом, наряду с их высоким художественным мастерством, заключался секрет того большого впечатления, которое произвели рассказы Толстого на передовые слои русского общества.

Правду, глубокую, трезвую правду - вот что прежде всего увидели и оценили читатели в севастопольских рассказах. Правду о патриотическом подъёме и героизме защитников Севастополя, о мужестве русских солдат, о тех чувствах и настроениях, которые были близки всему русскому обществу, и, с другой стороны, правду о несостоятельности царизма в войне, об отсталости николаевской армии, о глубокой пропасти между простым мужиком в шинели и дворянской офицерской верхушкой.

Толстой показывает Севастополь и его мужественных защитников не в парадном, не в традиционном литературном их одеянии, но в их истинном виде - "в крови, в страданиях, в смерти". Он сорвал с войны её романтические покровы и показал её реалистически, правдиво, без прикрас.

Нельзя сказать, что до Толстого никто так не показывал войну. При всём новаторстве Толстого, он в изображении войны имел предшественника, Михаила Юрьевича Лермонтова . В стихотворении 1840 года, которое начинается словами: "Я к вам пишу случайно; право..." - Лермонтов так описывает сражение при реке Валерик:

Едва лишь выбрался обоз

В поляну, дело началось.

Чу! В арьергард орудья просят;

Вот ружья из кустов выносят,

Вот тащат за ноги людей

И кличут громко лекарей;

А вот и слева, из опушки,

Вдруг с гиком кинулись на пушки;

И градом пуль с вершин дерев

Отряд осыпан. Впереди же

Всё тихо - там между кустов

Бежал поток. Подходим ближе,

Пустили несколько гранат;

Ещё подвинулись; молчат;

Но вот над бревнами завала

Ружье как будто заблистало,

Потом мелькнуло шапки две;

И вновь всё спряталось в траве.

То было грозное молчанье,

Недолго длилося оно,

Но в этом странном ожиданье

Забилось сердце не одно.

Вдруг залп... глядим: лежат рядами...

Лермонтовское описание войны не прямо похоже, но оно в духе более поздних описаний Толстого. Лермонтовым была сделана важная в литературном смысле заявка, которую после него в полной мере осуществил Толстой.

Новаторство военных рассказов Толстого заключается в том, что, рисуя войну правдиво, без прикрас, писатель в центре своих батальных сцен поставил живого человека, раскрыл его внутренний мир , мотивировал действия и поступки его сокровенными, глубоко затаенными мыслями и чувствами. При этом в центре военных повествований Толстого стоит всегда человек из народа, своим ратным трудом, своим неприметным подвигом решающий судьбы отечества, а все другие персонажи освещаются с позиции той великой цели, которой вдохновлён народ.

В рассказах Толстого впервые в русской и мировой литературе традиционная батальная живопись была "очеловечена" , то есть углублена и обогащена правдивыми описаниями тончайших чувств и переживаний человека - участника баталии, дана сквозь призму его сознания. Война со всеми её ужасами и величием была показана "изнутри", путем раскрытия внутреннего отношения к ней рядовых её участников, а сами участники охарактеризованы в зависимости от их места во всенародной борьбе - вот в чём состоял тот шаг вперёд, который Толстой в своих военных рассказах сделал по сравнению с его предшественниками.

В толстовских описаниях человеческого поведения на войне прежде всего поражает исключительно меткая и острая наблюдательность. В севастопольских рассказах рассыпаны десятки метких психологических наблюдений над общими свойствами солдат в бою. Но Толстой не ограничивается этими наблюдениями. Он стремится проникнуть во внутренний мир каждого своего персонажа, уловить его индивидуальные, лишь ему свойственные переживания в боевой обстановке. А через эту индивидуализацию мы постигаем и общие черты поведения и переживаний человека на войне.

Исключительно разнообразны приемы психологизации , применяемые Толстым. Раскрывая "диалектику души" своих героев, он показывает, как отмечал Чернышевский, не только конечные результаты душевных движений, но и сам процесс внутренней жизни.

На первом плане в богатейшем арсенале приёмов психологической характеристики героев стоит у Толстого точное воспроизведение внутренней речи. Автор как бы "слышит" потаённые разговоры, которые люди ведут с самими собой, как бы "видит" весь процесс движения мысли и точно его воспроизводит в рассказе. И именно потому, что писатель глубоко проникает в души своих героев, их "неслышные" разговоры становятся самой правдивой и убедительной их характеристикой.

Но особенной художественной силы достигает Толстой в изображении предсмертных размышлений своих героев. Перед лицом смертельной опасности ощущения человека особенно остры. С молниеносной быстротой проносятся перед его умственным взором образы и воспоминания, зарождаются и исчезают ощущения, возникают и сменяются вереницы мыслей. Надо обладать гениальным даром психолога, высшей способностью проникать во внутренний мир людей, чтобы правдиво изобразить эти неповторимые, сокровенные минуты.

Раскрывая перед нами внутренний мир героев, Толстой не ограничивается ролью объективного наблюдателя этого мира. Он активно вмешивается в самонаблюдения героев, в их размышления, напоминает нам то, что они забыли, исправляет все отступления от правды, которые они допускают в своих мыслях и поступках. Такое авторское вмешательство помогает более углубленному восприятию внутренних переживаний персонажей, выявляет их подлинный характер. Чаще всего прием авторского вмешательства служит Толстому для прямого разоблачения персонажа, для "срывания масок".

Чертами новаторства отмечена и композиция рассказов Толстого . Её характеризует, с одной стороны, строгий отбор жизненного материала, ограничение повествования в пределах определенного времени и пространства, а с другой - тяготение к широкому, многоплановому изображению действительности, к постановке актуальных социальных проблем. Первый севастопольский рассказ, например, охватывает события, которые укладываются между утренней зарей и вечерним закатом, то есть события одного дня. А какое огромное жизненное содержание вместил в себя этот рассказ!

Своеобразны, новы и принципы построения образа , применяемые автором в севастопольских рассказах. Наряду с тонкостью и правдивостью психологических характеристик писатель всегда стремится к правдивому изображению поступков своих героев, а также к конкретно-наглядному изображению той среды, в которой они действуют. Герои Толстого, даже второстепенные, имеют своё индивидуальное лицо, четкую социальную характеристику, своеобразную манеру говорить и действовать. При всей кажущейся схожести персонажей каждый из них - индивидуальность, живая, неповторимая личность.

От "Севастопольских рассказов" многое важное идет в творчестве Л.Н.Толстого. От них прямой путь к "Войне и миру" . Б.М. Эйхенбаум назвал очерки о Севастополе своеобразными "этюдами" к "Войне и миру": "Здесь подготовлены и отдельные детали, и некоторые лица, и разнообразные "тональности", и даже сплетение батального жанра с семейным".

От "Севастопольских рассказов" многое идет в русской литературе, и больше всего, конечно, эта толстовская, эта обязательная после Толстого потребность правды при изображении войны. Все большие русские и зарубежные писатели, авторы произведений о войне, испытывали эту потребность правды. После Толстого она стала непременным долгом художника, законом художественного творчества.

«Севастопольские рассказы», анализ которых представлен в статье, делятся на следующие 3 части: «Севастополь в августе 1855 года», «Севастополь в декабре месяце» и «Севастополь в мае».

Многие события обороны Севастополя в 1-й части видятся нам глазами поручика Козельцова, а также его младшего брата Володи». Оба брата в конце первой части погибают — старший Козельцов в геройской атаке, закончившейся нашей победой, а Володя на батарее, захваченной французами.

Во 2-й части меняется манера изложения. Рассказчик, alter ego самого автора, выдвигается теперь на первый план и является деятельным участником событий произведения.

Реально-бытовая деталь в традициях очерковой прозы 1840-х годов с особым вкусом «выписывается» Толстым. Вслед за рассказчиком читатель видит суету на набережной, военный госпиталь, расположившийся в бывшем Севастопольском собрании, трактир. Однако плодотворно и мотивированно используя литературную технику натуральной школы, Л.H. Толстой не делает описание быта самоценным, как в физиологических очерках У него это просто частности, которые играют свою роль в сложном, организованном глубокой и самостоятельной авторской мыслью художественном целом.

Читая описание пребывания рассказчика на четвертом бастионе, можно почувствовать, на каком реальном жизненном опыте автора основано и описание в «Войне и мире» действий батареи Тушина под Шенграбеном, и пребывания Пьера на батарее Раевского под Бородином. Настоящий героизм не терпит театральности и аффектов. Рассказчик встречает на батарее морского офицера. Во время разговора возобновляется артиллерийская дуэль, от близких разрывов неприятельских бомб гибнут люди Рассказчик отмечает странность собственных ощущений.

Нравственные уроки, невольно преподанные ему защитниками четвертого бастиона, не ведающими, что они герои, приводят его к «кульминационным» по своему значению размышлениям («Итак, вы видели защитников Севастополя…»). К этим словам необходимо добавить то, чего рассказчик нигде не говорит. Он сам защитник Севастополя, имеющий мужество забираться в самые горячие точки обороны, разделяя все опасности передовой линии со сражающимися на ней воинами.

В третьей части произведения "Севастопольские рассказы" опять действует вымышленное лицо — штабс-капитан Михайлов, отличающийся «робостью и ограниченным взглядом». Как и в первой части, автор соответственно этому переходит от документально-очерковой манеры повествования к инсценировкам, диалогам и иным приемам сюжетной художественной прозы. Много внимания уделено характеристике сословного расслоения офицерской среды, которое вопреки разуму и военной целесообразности сохраняется и в обстановке непрерывных боев (Михайлова мучит то, что он «аристократ» но отношению к одним, но некоторые особы — «аристократы» по отношению к нему). Во время сцены боя вводится зарисовка, напоминающая эпизод со смертельным ранением князя Андрея под Бородином — возле Михайлова и другого офицера, Праскухина, падает бомба; Михайлов бросается ничком на землю, уцелев (его легко ранит в голову), а Праскухин, оставшийся на ногах, погибает.

Третья часть произведения "Севастопольские рассказы" Толстого кончается эпизодом перемирия, когда враги, русские и французы, встречаются и беседуют под белыми флагами. В этом эпизоде мысль Толстого обретает интонации, снова напоминающие «Войну и мир», ее философско-исторические и морально-религиозные обертоны.

Рассказ Льва Николаевича Толстого "Севастополь в декабре месяце" примечателен тем, что писатель показывает иную сторону военных действий при Севастополе - эта оборона известна всем лишь со стороны официальных данных, рассказывающих непосредственно о войне, а Толстой показывает собственные переживания этих событий.

"Севастополь в декабре месяце" в виде статьи был впервые опубликован в журнале "Современник" в 1855 году. Лев Толстой писал его, основываясь на собственном опыте, ведь в ноябре 1854 года он сам побывал в этом прекрасном и живописном городе.

Анализ переживаний автора

Своим живым и пронизанным настоящим переживаниям войны Толстой заставляет читателей ощущать совершенно разные, мощные эмоции - от страха до восхищения. В рассказе подробно описаны защитники Отечества и их жизнь, автор уделяет внимание тому, что они переживают, как воспринимают жизнь и окружающий мир.

Описывая их быт и привычки, Толстой раскрывает перед нами настоящую суть их жизни, и история об обороне Севастополя из официальных военных сводок превращается в творящуюся на глазах у читателей историю, в которой раскрываются человеческие судьбы.

Описывая военные действия глазами простых людей, Толстой заставляет читателей полностью прочувствовать действительную картину военной жизни. В этом и основная заслуга Толстого, как выдающегося писателя, он не просто со знанием дела описывает войну, он, прежде всего, заставляет людей испытывать настоящую гордость за русских солдат.

Это обусловлено тем, что Толстой специально выбрал лаконичный и сухой стиль повествования, и в рассказе не встречаются восторженные восклицания и прямое выражение восхищения - простота рассказа еще больше удивляет читателей. Свое мастерство Толстой сумел воплотить и в таком небольшом очерке, опубликованном в статусе статьи.

Душевные переживания героев рассказа

В большой мере "Севастополь в декабре месяце" посвящен раскрытию душевных переживаний героев, как и другие военные рассказы Толстого. Писатель не следует шаблонам, по которым выстроено большинство военных произведений - все его творчество на то, чтобы срывать маски и показывать действительность такой, какая она есть.

Как бы это странно не прозвучало, главная тема его военных рассказов - это правда. Толстой уходит от привычного восприятия войны, героических образов солдат и восторженного чувства победы, и раскрывает самую настоящую правду о войне и ее истинных героях.

И сам Лев Толстой раскрывает свои переживания по поводу происходящего, и анализируя его чувства и настроения, читатели могут полностью представить картину обороны под Севастополем. Толстой всегда уделял много внимания психологии людей, и старался раскрывать своих персонажей именно с этой стороны.

"Севастополь в декабре месяце" - не исключение, в рассказе показаны глубокие душевные переживания, их внутренние диалоги полны страстных и трепещущих чувств, которые помогают читателям проникнуться их жизнью и понять их.

Которой героем был русский народ». Это – подчеркнуто простой и деловой рассказ очевидца, стремящегося сказать всю правду о войне . Герои осады показаны обыкновенными людьми, со всеми человеческими слабостями и недостатками. Штабс-капитан Михайлов способен под пулями неприятеля отправиться спасать товарища, и он же на гулянье тщеславится тем, что ходит под руку с «аристократами». Автор беспощадно разрушает романтическую традицию «героизма»; война – не красивое, блистательное зрелище «с музыкой и барабанным боем, с развевающимися знаменами и гарцующими генералами; ее настоящее выражение в крови, в страданиях, в смерти».

Толстой. Правда о войне в «Севастопольских рассказах»

К предмету воспроизведения, к которому прежде подходили с запасами пышных слов, со всевозможными риторическими приемами, воспевая нечеловеческие доблести и красоту битв, Толстой подошел с совершено иными орудиями изображения. Он описал воинов во всей их будничной ежедневной обстановке, отбросив риторические украшения, ложный пафос; и если в описаниях Толстого исчез романтический героизм и вся так называемая «марлиновщина », то зато под его пером рельефно вырисовывались те скромные подвиги незаметных героев , которые сильнее говорят, чем романтические эффекты фальшивых повестей. Тяжкие труды солдат, их обратившаяся в привычку отвага под пулями и гранатами, патриотический подъем духа среди солдат и офицеров, спокойное отношение к смерти – все это тонко схвачено карандашом художника. Но характеризуя общее настроение, он со всей силой реалистического карандаша изображает отдельные фигуры и типы в войске, детали в характере и поведении людей, черты их душевного уклада.

Люди со всеми их слабостями, с чертами и мелочными и героическими, проходят здесь перед нами; писатель задачей себе ставит беспристрастное изображение того, что есть. Мы видим, какие различные побудительные причины являются источником героизма у различных людей: у одного строгое исполнение военного долга, у другого – честолюбие и пр. Сам деливший с защитниками Севастополя и труды и опасности, Толстой хорошо знал их быт и все условия жизни осажденного города. Наконец, в изображении войны писатель также оставался верен своей задаче – быть правдивым – и вместо блестящей картины, исполненной фальшивых эффектов, дал жизненную картину убийств, разрушения, наводящую ужас лужами крови, грудами трупов и муками раненых. Описывая битву, автор вспоминает о непримиримом противоречии между заветами христианского учения и этой страшной бойней людей.

«Севастопольские рассказы» разделены на три части: «Севастополь в декабре 1854 года», «Севастополь в мае 1855 года» и «Севастополь в августе 1855 года». Герой последнего очерка, Володя Козельцов переживает многое из того, что было испытано самим автором в осажденном городе.

Автор «Войны и мира » и «Анны Карениной », неутомимый разрушитель всякой красивой лжи, сокрушитель кумиров и разоблачитель «возвышающих обманов» уже осознал себя в «Севастопольских рассказах». Нарядному и фальшивому романтизму он противопоставляет суровый, трезвый реализм. «Герой моей повести, – пишет он, – которого я люблю всеми силами души, которого старался воспроизвести во всей красоте его и который всегда был, есть и будет прекрасен, – правда». Эта аскетическая борьба за правду начинается разрушением ложного искусства и кончается уничтожением искусства вообще. Толстой вступает на роковой путь, приводящий его к полному нигилизму – эстетическому, культурному и общественному.