Обломов 2 и 3 часть краткое содержание.

Часть вторая

Штольц был немец только по отцу, мать его была рус­ской. Вырос и воспитывался Штольц в селе Верхлеве, где его отец был управляющим. С детства Штольц был приучен к наукам. Но Андрей любил и пошалить, так что ему неред­ко разбивали то нос, то глаз. Отец никогда не ругал его за это, даже говорил, что так и должен расти мальчик.

Мать очень переживала за сына. Она боялась, что Штольц вырастет таким же, как его отец – настоящим не­мецким бюргером. В сыне ей мерещился идеал барина. И она стригла ему ногти, завивала локоны,

читала ему стихи, пела песни, играла произведения великих композиторов. И Андрей вырос на почве русской культуры, хоть и с немец­кими задатками. Ведь рядом были Обломовка и княжеский замок, куда нередко наведывались хозяева, которые ничего не имели против дружбы со Штольцем.

Отец мальчика даже и не подозревал, что все это окруже­ние обратит “узенькую немецкую колею в такую широкую дорогу, какая не снилась ни деду, ни отцу, ни ему самому”.

Когда мальчик вырос, отец отпустил сына из дома, что­бы дальше он строил свою жизнь сам. Отец хочет дать сыну “нужные адреса” нужных людей, но Андрей отказывает­ся,

говоря, что пойдет к ним лишь тогда, когда у него бу­дет свой дом. Мать плачет, провожая сына. Андрей обнял ее и тоже расплакался, но взял себя в руки и уехал.

Штольц – ровесник Обломову. Он всегда в движении. По жизни шел твердо и бодро, воспринимая все ясно и пря­мо. Больше всего он боялся воображения, мечты, все у него подвергалось анализу, пропускалось через ум. И он все шел и шел прямо по избранной раз им дороге, отважно шагая че­рез все преграды.

С Обломовым его связывали детство и школа. Он выпол­нял при Илье Ильиче роль сильного. Кроме того, Штольца привлекала та светлая и детская душа, которая была у Об­ломова.

Штольц и Обломов здороваются. Штольц советует Об­ломову встряхнуться, поехать куда-нибудь. Обломов жа­луется на свои несчастья. Штольц советует снять старо­сту, завести школу в деревне. А с квартирой обещает все уладить. Штольц интересуется, ходит ли Обломов куда – нибудь, бывает ли где? Обломов говорит, что нет. Штольц возмущен, он говорит, что пора давно выйти из этого сон­ного состояния.

Штольц решил встряхнуть Обломова, он зовет Захара, чтобы тот одел барина. Чрез десять минут Штольц и Обло­мов выходят из дома.

Обломов из уединения вдруг очутился в толпе людей. Так прошла неделя, другая. Обломов восставал, жаловался, ему не нравилась вся эта суета, вечная беготня, игра стра­стей. Где же здесь человек? Он говорит, что свет, общество, в сущности, тоже спят, это все сон. Ни на ком нет свежего лица, ни у кого нет спокойного, ясного взгляда. Штольц на­зывает Обломова философом. Обломов говорит, что его план жизни – это деревня, спокойствие, жена, дети. Штольц спрашивает, кто таков Илья Ильич, к какому разряду он себя причисляет? Обломов говорит, что пусть Захара спро­сит. Захар отвечает, что это – барин. Штольц смеется. Об­ломов продолжает рисовать Штольцу свой идеальный мир, в котором царят покой и тишина. Штольц говорит, что Илья Ильич выбрал для себя то, что было у дедов и отцов. Штольц предлагает познакомить Обломова с Ольгой Ильин­ской, а также говорит, что нарисованный ему Обломовым мир – это не жизнь, это обломовщина. Штольц напоми­нает Илье Ильичу, что когда-то тот хотел путешествовать, увидеть мир. Куда все это делось? Обломов просит Штоль­ца не бранить его, а лучше помочь, потому что сам он не справится. Ведь он просто гаснет, никто не указал ему, как жить. “Или я не понял этой жизни, или она никуда не го­дится”, – заключает Обломов. Штольц спрашивает, поче­му же Илья не бежал прочь от этой жизни? Обломов гово­рит, что не он один таков: “Да я ли один? Смотри: Михай­лов, Петров, Семенов, Алексеев, Степанов… не пересчита­ешь: наше имя – легион!” Штольц решает, не медля ни ми­нуты, собираться к отъезду за границу.

После ухода Штольца Обломов размышляет, что за та­кое ядовитое слово “обломовщина”. Что ему теперь делать: идти вперед или остаться там, где он сейчас?

Через две недели Штольц уехал в Англию, взяв с Об­ломова слово, что тот приедет в Париж. Но Обломов не сдви­нулся с места ни через месяц, ни через три. Что же стало причиной? Обломов более не лежит на диване, он пишет, читает, переехал жить на дачу. Все дело в Ольге Ильинской.

Штольц познакомил Обломова с ней перед отъездом. Оль­га – это чудесное создание “с благоухающей свежестью ума и чувств”. Она была проста и естественна, не было в ней ни жеманства, ни кокетства, ни доли лжи. Она любила музыку и прекрасно пела. Она не была в строгом смысле слова краса­вица, но всем казалось таковой. Ее взгляд смущал Обломова.

Тарантьев в один день перевез весь дом Обломова к сво­ей куме на Выборгскую сторону, и Обломов жил теперь на даче по соседству с дачей Ильинских. Обломов заключил с кумой Тарантьева контракт. Штольц рассказал Ольге все об Обломове и попросил приглядывать за ним. Ольга и Илья Ильич проводят все дни вместе.

Обломову Ольга стала сниться по ночам. Он думает, что это и есть тот идеал спокойной любви, к которому он стре­мился.

Ольга же воспринимала их знакомство как урок, кото­рый она преподаст Обломову. Она уже составила план, как отучит его от лежания, заставит читать книги и полюбить вновь все то, что он любил раньше. Так что Штольц не узна­ет своего друга, когда вернется.

После встречи с Обломовым Ольга сильно изменилась, осунулась, боялись, что она даже заболела.

Во время очередной встречи Обломов и Ольга разгова­ривают о предполагаемой поездке Ильи Ильича. Обломов не

решается признаться Ильинской в любви. Ольга протяги­вает ему руку, которую тот целует, и Ольга уходит домой.

Обломов вернулся к себе и отругал Захара за мусор, ко­торый повсюду в доме. Захар к тому времени успел женить­ся на Анисье, и теперь она заправляла всем хозяйством Об­ломова. Она быстро прибрала в доме.

Обломов же опять лег на диван и все думал о том, что, возможно, Ольга тоже любит его, только боится признаться в этом. Но в то же время он не может поверить, что его мож­но полюбить. Пришел человек от тетки Ольги звать Обломо­ва в гости. И Обломов вновь уверяется в том, что Ольга лю­бит его. Он опять хочет признаться Ильинской в любви, но так и не может перебороть себя.

Весь этот день Обломову пришлось провести с компа­нии тетки Ольги и барона, опекуна небольшого имения Оль­ги. Появление в доме Ильинских Обломова не взволновало тетку, она никак не смотрела на постоянные прогулки Оль­ги и Ильи Ильича, тем более, что слышала о просьбе Штоль­ца не спускать с Обломова глаз, раскачать его.

Обломову скучно сидеть с теткой и бароном, он стра­дает оттого, что дал понять Ольге, что знает о ее чувствах к нему. Когда Ольга наконец появилась, Обломов не узнал ее, это был другой человек. Видно было, что она заставила себя спуститься.

Ольгу просят спеть. Она поет так, как поют все, ничего за­вораживающего Обломов в ее голосе не услышал. Обломов не может понять, что же случилось. Он раскланивается и уходит.

Ольга переменилась за это время, она как будто “слу­шала курс жизни не по дням, а по часам”. Она теперь всту­пила “в сферу сознания”.

Обломов решает переехать либо в город, либо за грани­цу, но подальше от Ольги, ему невыносимы перемены, про­изошедшие в ней.

На следующий день Захар сообщил Обломову, что видел Ольгу, рассказал ей, как живет барин и что хочет переехать

в город. Обломов очень разозлился на болтливого Захара и прогнал его. Но Захар вернулся и сказал, что барышня просила Обломова прийти в парк. Обломов одевается и бе­жит к Ольге. Ольга спрашивает Обломова, почему он так давно у них не появлялся. Обломов понимает, что она вы­росла, стала выше его духовно, и ему становится страшно. Разговор идет о том о сем: о здоровье, книгах, о работе Оль­ги. Затем он решили пройтись. Обломов намеками говорит о своих чувствах. Ольга дает ему понять, что есть надежда. Обломов обрадовался своему счастью. Так они и расстались.

С тех пор уже не было внезапных перемен в Ольге. Она была ровна. Иногда она вспоминала слова Штольца, что она еще не начинала жить. И теперь она поняла, что Штольц был прав.

Для Обломова теперь Ольга была “первым человеком”, он мысленно разговаривал с ней, продолжал разговор при встрече, а потом опять в мыслях дома. Он уже не жил преж­ней жизнью и соизмерял свою жизнь с тем, что скажет Оль­га. Они везде бывают, ни дня Обломов не провел дома, не прилег. И Ольга расцвела, в глазах ее прибавился свет, в движениях – грация. В то же время она гордилась и лю­бовалась Обломовым, поверженным к ее ногам.

Любовь обоих героев стала тяготить их, появились обя­занности и какие-то права. Но все же жизнь Обломова оста­валась в планах, не была реализована. Обломов больше всего боялся, что однажды Ольга потребует от него реши­тельных действий.

Ольга с Обломовым много разговаривают, гуляют. Оль­га говорит, что любовь – это долг, и ей хватит сил прожить всю жизнь и пролюбить. Обломов говорит, что когда Ольга рядом, ему все ясно, но когда ее нет, начинается игра в во­просы, в сомнения. И ни Обломов, ни Ольга не лгали в сво­их чувствах.

На следующее утро Обломов проснулся в плохом на­строении. Дело в том, что вечером он углубился в самоана­лиз и пришел к выводу, что не могла Ольга полюбить его, это не любовь, а лишь предчувствие ее. А он – тот, кто пер­вым подвернулся под руку. Он решил писать к Ольге. Илья Ильич пишет, что шалости прошли, и любовь стала для него болезнью. А с ее стороны это не любовь, это всего лишь бессознательная потребность любить. И когда придет тот, другой, она очнется. Больше не надо видеться.

Обломову стало легко на душе, после того как он “сбыл груз души с письмом”. Запечатав письмо, Илья Ильич при­казывает Захару отнести его Ольге. Но Захар не отнес, а все перепутал. Тогда Обломов передал письмо Кате – горнич­ной Ольги, а сам пошел в деревню.

По дороге он увидел вдалеке Ольгу, увидел, как она прочла письмо. Он пошел в парк и встретил там Ольгу, она плакала.

Обломов спросил, что он может сделать, чтобы она не плакала, но Ольга просит лишь уйти и взять письмо с со­бой. Обломов говорит, что у него тоже болит душа, но он отказывается от Ольги ради ее же счастья. Но Ольга гово­рит, что он страдает оттого, что когда-нибудь она разлюбит его, а ей страшно, что когда-нибудь он может разлюбить ее. Это не любовь была, а эгоизм. Обломов был поражен тем, что говорила Ольга, тем более, что это была правда, которой он так избегал. Ольга желает Обломову быть спокойным, ведь его счастье в этом. Обломов говорит, что Ольга умнее его. Она отвечает, что проще и смелее. Ведь он всего боится, считает, что можно вот так взять и разлюбить. Она говорит, что письмо было нужно, ведь в нем вся нежность и забота Ильи Ильича о ней, его пламенное сердце – все то, за что она его и полюбила. Ольга уходит домой, садится за пиа­нино и поет, как еще не пела никогда.

Дома Обломов нашел письмо от Штольца с требованием приехать в Швейцарию. Обломов думает, что Андрей не зна­ет, какая трагедия здесь разыгрывается. Много дней кря­ду Обломов не отвечает Штольцу. Он опять с Ольгой. Меж­ду ними установились какие-то другие отношения: все было намеком на любовь. Они стали чутки и осторожны. Однаж­ды Ольге стало плохо. Она сказала, что у нее жар в сердце. Но потом все прошло. Ее мучило то, что Обломов стал для нее ближе, дороже, роднее. Он был не испорчен светом, не­винен. И это Ольга угадала в нем.

Время шло, а Обломов так и не сдвинулся с места. Вся его жизнь теперь крутилась вокруг Ольги и ее дома, “все остальное утопало в сфере чистой любви”. Ольга чувствует, что чего-то ей недостает в это любви, но чего, не может по­нять.

Однажды они шли вместе откуда-то, вдруг останови­лась коляска, и оттуда выглянула Сонечка – давняя зна­комая Ольги, светская львица, и ее сопровождающие. Все как-то странно взглянули на Обломова, он не мог вынести этого взгляда и быстро ушел. Это обстоятельство застави­ло его еще раз подумать об их любви. И Илья Ильич реша­ет, что вечером он расскажет Ольге, какие строгие обязан­ности налагает любовь.

Обломов нашел Ольгу в роще и сказал, что так любит ее, что если бы она полюбила другого, он бы молча проглотил свое горе и уступил бы ее другому. Ольга говорит, что она бы не уступила его другой, она хочет быть счастлива только с ним. Тогда Обломов говорит, что нехорошо, что они видят­ся всегда тихонько, ведь на свете столько соблазнов. Оль­га говорит, что она всегда сообщает тетушке, когда видится с ним. Но Обломов настаивает на том, что видеться наеди­не плохо. Что скажут, когда узнают? Например, Сонечка, она так странно смотрела на него. Ольга говорит, что Сонеч­ка давно все знает. Обломов не ожидал такого поворота. Пе­ред его глазами стояли теперь Сонечка, ее муж, тетка Ольги и все смеялись над ним. Ольга хочет уйти, но Обломов оста­навливает ее. Он просит Ольгу быть его женой. Она согла­шается. Обломов спрашивает Ольгу, смогла бы она, как не­которые женщины, пожертвовать всем ради него, бросить вызов свету. Ольга говорит, что никогда не пошла бы таким путем, потому что он ведет в итоге к расставанию. А она рас­ставаться с Обломовым не хочет. “Он испустил радостный вопль и упал на траву к ее ногам”.

Глоссарий:

• обломов 2 часть краткое содержание
• краткий пересказ 2 части обломова
• краткое содержание обломова 2 часть
• краткое содержание обломов 2 часть
• краткий пересказ обломов 2 часть

(Пока оценок нет)

В романе Гончарова "Обломов" глава "Сон Обломова" является девятой главой первой части. Всего в произведении 4 части. Предлагаем вам познакомиться с кратким содержанием главы "Сон Обломова", а также прочитать другие материалы по роману, представленные в конце статьи.

Снился Обломову чудный край. В том краю не было ни моря, способного наводить грусть на человека, ни гор и страшных пропастей, небо над которыми кажется таким далеким, как будто оно отступилось от людей. В мирном, райском уголке, где очутился Илья Ильич, небо, наоборот, ближе жалось к земле, распростиралось так невысоко над головой, как родительская надежная кровля, чтоб уберечь все и всех от невзгод и страданий. Вместо гор там зеленели отлогие холмы. Кажется, весь край тот пронизан счастьем.

Правильно и невозмутимо совершается там годовой круг. Весна сменяет зиму, лето — весну - и все четко по календарю. Не бывает в том краю ни страшных гроз, ни всеразрушающих бурь, ни шаров огненных, ни внезапной темноты, не поражают людей никакие страшные болезни, все умирают по старости.

Тишина и невозмутимое спокойствие царствуют и в нравах людей в том краю, не волнуют их никакие страсти. Жители этого благословенного края знали только, что верстах в восьмидесяти находится губернский город, однако редко кто там бывал. Слыхали, что есть Москва и Питер, что за Питером живут французы или немцы, а дальше — темный мир, населенный чудовищами, людьми о двух головах. Вот в этот край своего детства и перенесся во сне Обломов, главный герой романа Гончарова.

Ему всего семь лет. Он проснулся утром в своей маленькой постельке. Тут же вокруг него засуетилась няня, стала одевать. Одев и причесав, ведет к матери. Мать осыпает сына поцелуями, справляется о его здоровье. После чего они молятся, правда, Ильюша делает это без охоты. Помолившись, идут к отцу, потом к чаю. За чаем много людей, родственников и гостей Обломова, и все хвалят мальчика, норовят угостить его вкусненьким. Затем мать отпускает Ильюшу в сад погулять, не одного, с нянею, которой строго велит не подпускать сына к оврагу, где, ходят слухи, творятся разные страшные вещи.

Все интересно любознательному, живому мальчику, и особенно там, за забором, где овраг, речка, гора. Но как только устремится туда Ильюша, мать или няня возвращают его.

Острым своим взглядом наблюдает Ильюша, как и что делают взрослые, чему посвящают они утро. А те все в занятиях, даже сам старик Обломов. Все утро сидит он у окна и наблюдает, что делается во дворе, кто и сколько раз прошел мимо окна.

Главной заботою в доме была кухня и обед. Об обеде совещались целым домом. После принятия окончательного решения, в доме поднималась настоящая суматоха: стучали ножи, по нескольку раз бегали бабы в амбар и из амбара, гремели посудой. После обильного обеда наступало блаженное время отдыха, весь дом погружался в сон. Для мальчика это было долгожданное время: няня тоже поддавалась послеобеденному сну, и он лазил на голубятню, забирался в глубь сада, в канаву, выбегал за ворота, мчался к горе или к оврагу, но воспоминания о страшных рассказах останавливали его. После сна дом снова начинал оживать — готовились к чаепитию.

Напившись чаю, кто шел гулять — медленно прохаживаться вдоль реки, кто сядет к окну и ловит каждое мимолетное явление. Мать подзывает Ильюшу к себе, кладет его голову на свои колени, гладит по волосам, любуясь мягкостью их и заставляя любоваться всех остальных, прочит сыну великое будущее.Только начинает смеркаться, и снова доносится из кухни стук ножей, перезвон посуды, кухарка снова по нескольку раз бегает в погреб — готовится ужин. После ужина все погружается в сон, теперь уже на всю ночь.

Потом Обломову приснилась другая пора: в зимний вечер нянька рассказывает ему о неведомой стороне, где совершаются чудеса, где все только гуляют. Есть в той стороне волшебница, которая одаривает того, кто ей понравится, и богатством, и счастьем. И хоть, став взрослым, Илья Ильич точно знал, что никакой волшебницы не существует, но время от времени бессознательно грустил, почему сказка не жизнь, а жизнь не сказка.

Далее Илья Ильич вдруг увидел себя мальчиком 13 или 14 лет. Он учился уже в деревне Верхлево, в пансионе немца Штольца, тамошнего управляющего богатого помещика. У Штольца был сын Андрей такого же возраста. Может быть, у него Илюша и успел бы выучиться всему, если бы Обломовка была подальше от Верхлево, а то ведь все обломовские устои распространялись и на нее, за исключением дома Штольца.

Затем сон переносит Илью Ильича в длинную гостиную в родительском доме. Там все: мать что-то вяжет и время от времени зевает, отец, заложив руки назад, ходит по комнате взад и вперед, в совершенном удовольствии, тут же и родственницы, говорят мало, так как целый день проводят вместе: то о погоде, то об урожае, то вспоминают, когда их посещала та или другая родственница, то вспомнят об ушедших в иной мир. Это у всех вызывает грусть. Но никогда и ничто не нарушает размеренности и спокойствия этого дома.

Праздники прошли, и наступает время везти Илюшу к Штольцу, снова на неделю. Как только его не потчуют и чего только не дают с собой, и все это потому, что у немца не жирно кормят. Бывает, мальчик слукавит, пожалуется, что нездоров, — тогда никакого ученья, еще неделька дома.

Прознав, что грамоты мало, нужны еще другие всякие науки, чтобы стать титулярным советником или коллежским асессором, родители стали беспокоиться, как бы это заполучить для Илюшеньки аттестат, в котором бы сказано было, что он прошел все науки и искусства.

У Штольца все было по-другому. Он стремился перевоспитать на свой манер и обломовского барчонка, да ничего не получилось: сын Штольца делал за Обломова переводы, подсказывал ему уроки.

Так и рос Обломов, как цветок в теплице. Родители беспокоились, как бы он не простудился или не упал и не сломал что-нибудь, и не давали ему резвиться. Иногда он уходил без спроса погулять с ребятами, поиграть в снежки, но его тут же находили и возвращали, а ребят наказывали.

Это было краткое содержание главы "Сон Обломова" (часть 1, глава 9 романа "Обломов").

Краткое содержание глав романа "Обломов"

Часть 1	Часть 2	Часть 3	Часть 4

1

32-летний помещик Илья Ильич Обломов живет в Петербурге на те средства, которые приносит ему его имение – деревня Обломовка. Службу в департаменте он давно забросил и весь день лежит в халате на диване.

В этот день он проснулся необыкновенно рано – в 8 часов утра. Накануне он получил письмо из Обломовки, от старосты, который жаловался на неурожай, недоимки, уменьшение дохода и т.п. Нужно было принять какие-то меры, но сама мысль об этом доставляла Обломову неприятные ощущения. А тут еще слуга Захар в который раз напоминает барину, что хозяин доходного дома, где они квартируют, требует освободить зачем-то понадобившуюся ему квартиру.

2

Пришел с визитом Волков – модно одетый молодой человек лет 25-ти. Он в восторге от светской жизни и не может понять, как это Обломов весь век сидит дома. Невнятные объяснения Обломова (в одном известном доме на раутах говорят все обо всём, в другом всё об одном) Волкова не убеждают.

Волков ушел, пришел Судьбинский. Некогда он служил вместе с Обломовым, а теперь получил повышение и собирается жениться.

Следующий гость – литератор Пенкин, с которым Обломов, на миг оживившись, ведет литературные споры.

Каждому из троих гостей Обломов пытается рассказать о двух своих несчастьях, но никто не хочет его слушать.

Наконец приходит Алексеев, маленький незаметный человечек. Он никуда не торопится и выслушивает Обломова, но помочь ничем не может.

3

Вламывается Тарантьев – земляк Обломова и полная противоположность Алексееву: огромный и грубый. Но оказывается, что только эти двое – Алексеев и Тарантьев – постоянно и подолгу бывают у Обломова, остальные знакомые забегают лишь на минутку. Однако и этих двоих Обломов не любит, они его раздражают. Глядя на них, он уже не в первый раз вспоминает единственного дорогого ему человека – Штольца, который должен вот-вот вернуться из дальних странствий.

4

Выслушав рассказ Обломова о двух его несчастьях, Тарантьев сразу предлагает решительные меры: на лето отправляться в Обломовку и самому разобраться с «мошенником» старостой, а потом переезжать на окраину в дом его, Тарантьева, кумы, которая берет за квартиру в полтора раза меньше, чем платит теперь Обломов. Однако Илья Ильич, видимо подозревая в каком-то мошенничестве самого Тарантьева (а он не раз к тому давал повод), не принимает его советов, продолжая причитать о Штольце, которого, как оказывается, люто ненавидит Тарантьев.

5

Рассуждения о том, как Обломов дошел до такой жизни на двенадцатом году своего безвыездного пребывания в столице.

Провинциал, воспитанный в теплом домашнем кругу, он так и не смог принять жесткую дисциплину и бездушную атмосферу чиновничьей жизни. При первой же совершенной им служебной ошибке, испугавшись гнева начальника, Обломов сказался больным, а потом и вовсе отказался от службы.

6

Но и в домашней обстановке Илья не находит себя, ведь у него с самого детства не было никаких интересов, да и в юности на учебу в университете он смотрел как на наказание. Ничего сверх заданного никогда не читал, никаких дополнительных вопросов не имел, даже когда не всё понимал из того, что ему преподавали. Для него учеба никак не была связана с жизнью. Между наукой и жизнью для него лежала бездна, которую он и не пытался перейти. А план преобразования имения, над которым все эти двенадцать лет думал Обломов, имел отношение не к области знаний и решений, а к области мечтаний, вольно перетекая в область фантазий о том, как он, Обломов, станет знаменитым полководцем или не менее знаменитым мыслителем.

7

Пятидесятилетний Захар под стать Обломову. Безусловная преданность слуги барину – единственное достоинство Захара – сочеталась в нем с таким же, как у самого Обломова, фантастическим взглядом на мир, где нет ничего лучше Обломовки и где господствует Обломов, которого, тем не менее, сам Бог велел его слуге и обкрадывать по мелочам, и держать в вечной грязи.

8

Перепалка Обломова с Захаром о неоплаченных счетах прерывается появлением лечащего врача Обломова, который был вызван к соседу и решил заодно проведать еще одного пациента. Обломов жалуется на желудок, изжогу и т.п. Доктор предрекает Обломову смерть через 2 – 3 года от удара в том случае, если он будет продолжать жить в Петербурге и есть жирную пищу. Надо немедленно ехать заграницу! Совет доктора ужасает Обломова, а тут еще Захар опять пристает с сообщением о требовании управляющего немедленно съезжать с квартиры. Упрекая Захара в бесчувствии, Обломов доводит его и сам доходит до истерики. Утомившись от избытка мыслей и эмоций, Обломов засыпает.

9: «Сон Обломова»

Илье вдруг приснилось всё его детство и вся юность в Обломовке: любимые и любящие родители, их тихое, неспешное бытие; няня с ее страшными сказками, которые всегда кончались хорошо не потому, что герой побеждал зло, а потому, что добрая волшебница забирала его в свою страну, где нет забот и печалей. Снится Илье и сосед-немец Штольц, к которому его посылали «на ученье». И сын Штольца, ровесник Ильи, который то подсказывал ему уроки, то делал за него переводы.

10

Пока Обломов спит, Захар во дворе рассказывает соседской прислуге небылицы о своем барине.

11

Когда в начале пятого Захар возвращается домой, Обломов всё еще спит. Захар безуспешно пытается разбудить его. И тут появляется Штольц.

Часть вторая

1

От немца-отца Штольц получил деловое немецкое воспитание, от русской матери – нежное русское. Мать рано умерла, а отец запретил сыну жить при нем после окончания университета и отправил его в Петербург.

2

Недолго прослужив, Штольц вышел в отставку, занялся коммерцией и разбогател; старался жить просто, смотрел на жизнь реально, избегал фантазий. Будучи во всем полной противоположностью Обломову, Штольц искренне любил его за простоту, доброту и доверчивость, за те теплые воспоминания о детстве и юности, которые связывали двух друзей.

3

Штольц, возмущенный лежачей жизнью Обломова, заставляет его выйти в свет.

4

Так повторялось всю неделю, и наконец Обломов восстал. Он твердит, что свет полон мелочной суеты, и Штольц неожиданно с ним соглашается, но просит сформулировать свой идеал. В ответ Обломов фактически пересказывает свой сон – всё, что бывало и у дедов, и у отцов. Новое – только каватина Нормы из оперы Беллини, которая обязательно должна звучать по вечерам в гостиной. Для Штольца и это уже зацепка: он обещает познакомить Обломова с Ольгой Ильинской, которая прекрасно исполняет эту арию.

5

Познакомив Обломова с Ольгой, Штольц уехал заграницу. Илья снял дачу рядом с дачей Ольги и ее тетушки. Предыстория такого решения заняла всего два вечера: в первый Обломов услышал пение Ольги, во второй признался ей в любви.

6

Стыдясь своего невольно вырвавшегося признания, Илья избегает свиданий с Ольгой – и вдруг случайно встречает ее в парке. Происходит новое объяснение: пытаясь извиниться за «случайно вырвавшиеся» слова любви, Илья, к удовольствию Ольги, лишь подтверждает неслучайность этих слов.

7

Илья начинает догадываться, что и Ольга к нему неравнодушна. Он и надеется, и боится обмануться в своей надежде.

8

С Ольгой происходит странная перемена: благодаря своему чувству к Илье она вдруг сразу поняла и приняла жизнь во всей ее сложности. Но само чувство на время затаилось. В недоумении Илья перестает бывать у Ольги. Он явно тяготеет к прежнему образу жизни и заявляет Захару о своем желании вернуться в город. Случайно Захар встречает Ольгу и простодушно сообщает ей о состоянии и решении Ильи. Ольга через Захара назначает Илье свидание в парке, на котором дает ему понять о серьезности своего чувства к нему.

9

С тех пор не было внезапных перемен в Ольге, а ее ежедневные свидания с Ильей сплошь состояли из откровенных разговоров о любви, которую оба переживали глубоко и страстно. «Любовь – претрудная школа жизни», - думал Илья.

10

На Обломова вновь накатила волна сомнений: Ольга не любит его, таких не любят! Она готова была к любви, ждала ее – а он просто подвернулся под руку, по ошибке! Он пишет ей письмо, где прямо излагает эти мысли. Новое свидание, новое объяснение, всё большее физическое сближение опять возвращают всё на свои места.

11

Чувства обоих достигают опасной стадии; на них уже странно поглядывают знакомые... Наконец Илья решается сделать официальное предложение.

12

Решительное объяснение Обломов опять начинает с высказывания сомнений и опасений. Ольга выдержала всё это, ни на миг не потеряв достоинства, и уже встала, чтобы уйти. Лишь тогда Илья сказал давно ожидаемые ею слова. Оба безумно счастливы.

Часть третья

1

Тем же утром счастливого Обломова на его даче нетерпеливо ждет Тарантьев. Оказывается, в день переезда на дачу Илья подписал контракт на съем квартиры, который подсунул ему Тарантьев. На угрозы удивленного Тарантьева Илья отвечает спокойно, но и тоже как бы грозно. При поддержке Захара Обломову удается быстро избавиться от непрошенного гостя.

2

Вернувшись к Ольге, Илья хочет идти и объявить ее тетке об официальном предложении, но Ольга его не пускает. Сначала он должен закончить срочные дела и решить, где они будут жить после свадьбы: ведь квартиры в городе всё еще нет, а старый дом в Обломовке требует ремонта. На другой день Илья едет в город, но не успевает ничего из задуманного, кроме визита к вдове Пшеницыной (куме Тарантьева), которой он безуспешно пытался втолковать, что в ее квартире он больше не нуждается.

3

В конце августа Ольга переехала в город. Илья бывает у нее, и она упрекает его в так и не сделанных делах. Тем временем Обломов все-таки переезжает к Пшеницыной и успевает по достоинству оценить ее пироги. Разговор же с ее братом о том, что вскоре квартира не будет ему нужна, приводит лишь к тому, что тот требует уплатить всю сумму по контракту – 1354 р. 28 к. Таких денег у Обломова нет.

4

Илья смотрит квартиры в центре: за одну просят 4 тыс., за другую 6 тыс. А между тем положение Ильи и Ольги в свете становится всё более двусмысленным. И уже даже Захар приносит Обломову слух о его скорой свадьбе. Илья всё опровергает, всем велит молчать и уже сам не верит, что хочет жениться: такие расходы!

5

Приходит письмо: Ольга зовет Илью на свиданье в Летний сад. Она приходит одна, под вуалью. Они катаются на лодке по Неве. «Мы зашли далеко», - пугается Обломов. Ольга согласна: теперь уж она убеждает Илью официально поговорить с тетушкой, а он, наоборот, просит отложить этот разговор до решения всех насущных вопросов.

6

Сказавшись больным, Обломов перестал ездить к Ольге.

7

Не дождавшись Ильи, Ольга, презрев светские приличия, сама приезжает к нему. Обломов вновь воспрянул духом, в тот же вечер был с Ольгой в театре и после театра пил чай с Ольгой и ее тетушкой.

8

Пришло письмо от соседа Обломова по имению, которому он надеялся по доверенности передать управление. Это отказ. Более того, сосед подтверждает слова старосты: Обломова ждут большие убытки. У него опускаются руки: жениться невозможно. Можно было бы занять денег, но и на это он не решается.

9

За советом Илья обращается к брату Пшеницыной. Тот рекомендует ему сослуживца, который готов за вознаграждение поехать в Обломовку и устроить дела Обломова.

10

Брат Пшеницыной в трактире угощает Тарантьева, благодаря его за олуха-жильца. «И на мою сестру глаза пялит! Понимаешь, чем это пахнет?»

11

Обломов показывает Ольге письмо из деревни, «успокаивает»: через год всё устроится, и тогда… Ольга лишается чувств, а придя в себя, гонит Обломова прочь. Ее последний вопрос: «Кто проклял тебя? Что сгубило тебя?» И он отвечает: «Обломовщина!»

12

Обломов вернулся домой ночью, не помня, где бродил целый день. Захар надел на него халат, починённый Пшеницыной, тот самый, который он хотел выбросить, когда познакомился с Ольгой. Пошел первый снег – «всё засыпал». Обломов слег в горячке.

Часть четвертая

1

Прошел год, и этот год больше всех изменил Агафью Пшеницыну: она полюбила Обломова.

2

На именины Обломова неожиданно является Штольц. Ольга рассказала ему всё, и она живет теперь заграницей, радуясь, что не совершила ошибки, выйдя за Илью. Штольц берется избавить Обломова от ограбившего его брата Пшеницыной и его сообщника.

3

Брат Пшеницыной и Тарантьев остро переживают свое поражение: Штольц взял Обломовку в аренду, теперь он выведет их на чистую воду. Они задумали реванш – взять полную власть над Обломовым: «Он к сестре-то больно часто повадился ходить». Их план – шантаж и подписание Обломовым заемного письма на имя Пшеницыной.

4

Повесвование о том, что произошло с Ольгой и Штольцем еще до его появления на именинах у Обломова и о чем он умолчал в беседе с ним. Оказывается, случайно встретив Ольгу заграницей, Штольц поразился происшедней в ней перемене, выслушал ее исповедь – и сделал ей предложение.

5

Прошло еще полтора года после тех именин – и Штольц вновь навестил Обломова. За это время тот вконец обнищал, ибо брат Пшеницыной осуществил свой коварный план, не оставив денег ни Обломову, ни сестре. Тогда Агафья стала закладывать собственные вещи, чтоб прокрмить Обломова.

6

Штольц поражается нищете друга: ведь имение стало приносить доход! Узнав о закладном письме, он пытается расспросить Агафью и быстро понимает суть дела.

7

Получив от Агафьи подпись под свидетельством, что она никаких денежных претензий к Обломову не имеет, Штольц внезапно явился перед братцем: «Этим не кончится ваше дело». На другой день брата Пшеницыной вызвал начальник его департамента и потребовал во избежание скандала подать в отставку, а Обломов навсегда разругался с Тарантьевым.

8

Штольц и Ольга живут в уединенном имении в Крыму, у них родилась дочь. Сбывается та смутная мечта, ради которой Штольц изучал законы сердца и берег свое собственное сердце от всего случайного и наносного. И когда у Ольги возникают «вечные» вопросы и сомнения, он умеет их разрешить. Вместе они вспоминают Обломова: они не бросят его, разве что между ними и бедным Ильей разверзнется бездна! Ольга добивается от мужа обещания: когда они будут в Петербурге, то вдвоем навестят Илью.

9

Обломов тоже осуществил свой идеал, женившись на Пшеницыной: всё теперь в его быту напоминает старую Обломовку. У них родился мальчик, которого в честь Штольца назвали Андрюшей.

Счастливая жизнь Обломова прерывается апоплексическим ударом, который некогда предрекал ему доктор. Агафья заботливо выхаживает мужа.

Вот является и сам Штольц, который не видел Илью пять лет. Он поражен; для него эта жизнь друга – безнадежно затянувшее его болото. Узнав, что Ольга у ворот ждет мужа в карете и тоже хочет войти, Илья просит Андрея не пускать ее в дом. «Не забудь моего Андрея!» - были последние слова Обломова, обращенные к Штольцу.

Штольц идет к Ольге и говорит, что ей туда нельзя.

Разве бездна открылась? Да что такое там происходит?

Обломовщина! – мрачно отвечал Андрей.

10

Прошло еще пять лет, и уже три года вдовеет Агафья. Илья Ильич, пережив второй апоплексический удар, вскоре скончался: без боли и мучений, как будто остановились часы, которые забыли завести. Семь лет, прожитые Агафьей с Ильей и пролетевшие как мгновенье, пролили тихий свет на всю ее жизнь, и нечего было ей желать больше, некуда идти. Сын ее от первого брака кончил курс наук и поступил на службу, дочка вышла замуж, Андрюшу выпросили на воспитание Штольцы.

11

Штольц с другом-литератором от нечего делать рассматривают нищих на паперти. Внезапно в одном старике-нищем Штольц узнает Захара. В доме Пшеницыной, где снова поселился ее брат с семьей, Захару не стало места, а от новых господ, к которым пытался устроиться старый бестолковый лакей, его быстро выгоняли. Пригласив Захара к себе, Штольц вернулся к беседе с другом-литератором, заинтересовавшимся причиной гибели Обломова – человека, о котором так тепло вспоминал Захар. И уже в который раз Штольц назвал ее одним словом: Обломовщина. «Что это такое?» - спросил писатель. И Штольц рассказал ему всё то, что писатель (судя по всему, сам Гончаров) пересказал в своем романе.

Штольц ровесник Обломову: и ему уже за тридцать лет. Он служил, вышел в отставку, занялся своими делами и в самом деле нажил дом и деньги. Он участвует в какой-то компании, отправляющей товары за границу. Он беспрестанно в движении: понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента — посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу — выбирают его. Между тем он ездит и в свет и читает: когда он успевает — бог весть. Он весь составлен из костей, мускулов и нервов, как кровная английская лошадь. Он худощав; щек у него почти вовсе нет, то есть есть кость да мускул, но ни признака жирной округлости; цвет лица ровный, смугловатый и никакого румянца; глаза хотя немного зеленоватые, но выразительные. Движений лишних у него не было. Если он сидел, то сидел покойно, если же действовал, то употреблял столько мимики, сколько было нужно. Как в организме нет у него ничего лишнего, так и в нравственных отправлениях своей жизни он искал равновесия практических сторон с тонкими потребностями духа. Две стороны шли параллельно, перекрещиваясь и перевиваясь на пути, но никогда не запутываясь в тяжелые, неразрешаемые узлы. Он шел твердо, бодро; жил по бюджету, стараясь тратить каждый день, как каждый рубль, с ежеминутным, никогда не дремлющим контролем издержанного времени, труда, сил души и сердца. Кажется, и печалями и радостями он управлял, как движением рук, как шагами ног или как обращался с дурной и хорошей погодой. Он распускал зонтик, пока шел дождь, то есть страдал, пока длилась скорбь, да и страдал без робкой покорности, а больше с досадой, с гордостью, и переносил терпеливо только потому, что причину всякого страдания приписывал самому себе, а не вешал, как кафтан, на чужой гвоздь. И радостью наслаждался, как сорванным по дороге цветком, пока он не увял в руках, не допивая чаши никогда до той капельки горечи, которая лежит в конце всякого наслаждения. Простой, то есть прямой, настоящий взгляд на жизнь — вот что было его постоянною задачею, и, добираясь постепенно до ее решения, он понимал всю трудность ее и был внутренне горд и счастлив всякий раз, когда ему случалось заметить кривизну на своем пути и сделать прямой шаг. «Мудрено и трудно жить просто!» — говорил он часто себе и торопливыми взглядами смотрел, где криво, где косо, где нить шнурка жизни начинает завертываться в неправильный, сложный узел. Больше всего он боялся воображения, этого двуличного спутника, с дружеским на одной и вражеским на другой стороне лицом, друга — чем меньше веришь ему, и врага — когда уснешь доверчиво под его сладкий шепот. Он боялся всякой мечты, или если входил в ее область, то входил, как входят в грот с надписью: ma solitude, mon hermitage, mon repos, зная час и минуту, когда выйдешь оттуда. Мечте, загадочному, таинственному не было места в его душе. То, что не подвергалось анализу опыта, практической истины, было в глазах его оптический обман, то или другое отражение лучей и красок на сетке органа зрения или же, наконец, факт, до которого еще не дошла очередь опыта. У него не было и того дилетантизма, который любит порыскать в области чудесного или подонкихотствовать в поле догадок и открытий за тысячу лет вперед. Он упрямо останавливался у порога тайны, не обнаруживая ни веры ребенка, ни сомнения фата, а ожидал появления закона, а с ним и ключа к ней. Так же тонко и осторожно, как за воображением, следил он за сердцем. Здесь, часто оступаясь, он должен был сознаваться, что сфера сердечных отравлений была еще terra incognita. Он горячо благодарил судьбу, если в этой неведомой области удавалось ему заблаговременно различить нарумяненную ложь от бледной истины; уже не сетовал, когда от искусно прикрытого цветами обмана он оступался, а не падал, если только лихорадочно и усиленно билось сердце, и рад-радехонек был, если не обливалось оно кровью, если не выступал холодный пот на лбу и потом не ложилась надолго длинная тень на его жизнь. Он считал себя счастливым уже и тем, что мог держаться на одной высоте и, скача на коньке чувства, не проскакать тонкой черты, отделяющей мир чувства от мира лжи и сентиментальности, мир истины от мира, смешного, или, скача обратно, не заскакать на песчаную, сухую почву жесткости, умничанья, недоверия, мелочи, оскопления сердца. Он и среди увлечения чувствовал землю под ногой и довольно силы в себе, чтоб в случае крайности рвануться и быть свободным. Он не ослеплялся красотой и потому не забывал, не унижал достоинства мужчины, не был рабом, «не лежал у ног» красавиц, хотя не испытывал огненных радостей. У него не было идолов, зато он сохранил силу души, крепость тела, зато он был целомудренно-горд; от него веяло какою-то свежестью и силой, перед которой невольно смущались и незастенчивые женщины. Он знал цену этим редким и дорогим свойствам и так скупо тратил их, что его звали эгоистом, бесчувственным. Удержанность его от порывов, уменье не выйти из границ естественного, свободного состояния духа клеймили укором и тут же оправдывали, иногда с завистью и удивлением, другого, который со всего размаха летел в болото и разбивал свое и чужое существование. — Страсти, страсти все оправдывают, — говорили вокруг него, — а вы в своем эгоизме бережете только себя: посмотрим, для кого. — Для кого-нибудь да берегу, — говорил он задумчиво, как будто глядя вдаль, и продолжал не верить в поэзию страстей, не восхищался их бурными проявлениями и разрушительными следами, а все хотел видеть идеал бытия и стремлений человека в строгом понимании и отправлении жизни. И чем больше оспаривали его, тем глубже «коснел» он в своем упрямстве, впадал даже, по крайней мере в спорах, в пуританский фанатизм. Он говорил, что «нормальное назначение человека — прожить четыре времени года, то есть четыре возраста, без скачков и донести сосуд жизни до последнего дня, не пролив ни одной капли напрасно, и что ровное и медленное горение огня лучше бурных пожаров, какая бы поэзия ни пылала в них». В заключение прибавлял, что он «был бы счастлив, если б удалось ему на себе оправдать свое убеждение, но что достичь этого он не надеется, потому что это очень трудно». А сам все шел да шел упрямо по избранной дороге. Не видали, чтоб он задумывался над чем-нибудь болезненно и мучительно; по-видимому, его не пожирали угрызения утомленного сердца; не болел он душой, не терялся никогда в сложных, трудных или новых обстоятельствах, а подходил к ним, как к бывшим знакомым, как будто он жил вторично, проходил знакомые места. Что ни встречалось, он сейчас употреблял тот прием, какой был нужен для этого явления, как ключница сразу выберет из кучи висящих на поясе ключей тот именно, который нужен для той или другой двери. Выше всего он ставил настойчивость в достижении целей: это было признаком характера в его глазах, и людям с этой настойчивостью он никогда не отказывал в уважении, как бы ни были неважны их цели. — Это люди! — говорил он. Нужно ли прибавлять, что сам он шел к своей цели, отважно шагая через все преграды, и разве только тогда отказывался от задачи, когда на пути его возникала стена или отверзалась непроходимая бездна. Но он не способен был вооружиться той отвагой, которая, закрыв глаза, скакнет через бездну или бросится на стену на авось. Он измерит бездну или стену, и если нет верного средства одолеть, он отойдет, что бы там про него ни говорили. Чтоб сложиться такому характеру, может быть нужны были и такие смешанные элементы, из каких сложился Штольц. Деятели издавна отливались у нас в пять, шесть стереотипных форм, лениво, вполглаза глядя вокруг, прикладывали руку к общественной машине и с дремотой двигали ее по обычной колее, ставя ногу в оставленный предшественником след. Но вот глаза очнулись от дремоты, послышались бойкие широкие шаги, живые голоса... Сколько Штольцев должно явиться под русскими именами! Как такой человек мог быть близок Обломову, в котором каждая черта, каждый шаг, все существование было вопиющим протестом против жизни Штольца? Это, кажется, уже решенный вопрос, что противоположные крайности если не служат поводом к симпатии, как думали прежде, то никак не препятствуют ей. Притом их связывало детство и школа — две сильные пружины, потом русские, добрые, жирные ласки, обильно расточаемые в семействе Обломова на немецкого мальчика, потом роль сильного, которую Штольц занимал при Обломове и в физическом и в нравственном отношении, а наконец, и более всего, в основании натуры Обломова лежало чистое, светлое и доброе начало, исполненное глубокой симпатии ко всему, что хорошо и что только отверзалось и откликалось на зов этого простого, нехитрого, вечно доверчивого сердца. Кто только случайно и умышленно заглядывал в эту светлую, детскую душу — будь он мрачен, зол, — он уже не мог отказать ему во взаимности или, если обстоятельства мешали сближению, то хоть в доброй и прочной памяти. Андрей часто, отрываясь от дел или из светской толпы, с вечера, с бала ехал посидеть на широком диване Обломова и в ленивой беседе отвести и успокоить встревоженную или усталую душу и всегда испытывал то успокоительное чувство, какое испытывает человек, приходя из великолепных зал под собственный скромный кров или возвратясь от красот южной природы в березовую рощу, где гулял еще ребенком.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

В Петербурге, на Гороховой улице, в такое же, как и всегда, утро, лежит в постели Илья Ильич Обломов - молодой человек лет тридцати двух, не обременяющий себя особыми занятиями. Его лежание - это определённый образ жизни, своего рода протест против сложившихся условностей, потому Илья Ильич так горячо, философски осмысленно возражает против всех попыток поднять его с дивана. Таков же и слуга его, Захар, не обнаруживающий ни удивления, ни неудовольствия, - он привык жить так же, как и его барин: как живётся...

Этим утром к Обломову один за другим приходят посетители: первое мая, в Екатерингоф собирается весь петербургский свет, вот и стараются друзья растолкать Илью Ильича, растормошить его, заставив принять участие в светском праздничном гулянии. Но ни Волкову, ни Судьбинскому, ни Пенкину это не удаётся. С каждым из них Обломов пытается обсудить свои заботы - письмо от старосты из Обломовки и грозящий переезд на другую квартиру; но никому нет дела до тревог Ильи Ильича.

Зато готов заняться проблемами ленивого барина Михей Андреевич Тарантьев, земляк Обломова, "человек ума бойкого и хитрого". Зная, что после смерти родителей Обломов остался единственным наследником трёхсот пятидесяти душ, Тарантьев совсем не против пристроиться к весьма лакомому куску, тем более что вполне справедливо подозревает: староста Обломова ворует и лжёт значительно больше, чем требуется в разумных пределах. А Обломов ждёт друга своего детства, Андрея Штольца, который единственный, по его мысли, в силах помочь ему разобраться в хозяйственных сложностях.

Первое время, приехав в Петербург, Обломов как-то пытался влиться в столичную жизнь, но постепенно понял тщетность усилий: ни он никому не был нужен, ни ему никто не оказывался близок. Так и улёгся Илья Ильич на свой диван... Так и улёгся на свою лежанку необычайно преданный ему слуга Захар, ни в чём не отстававший от своего барина. Он интуитивно чувствует, кто может по-настоящему помочь его барину, а кто, вроде Михея Андреевича, только прикидывается другом Обломову. Но от подробного, с взаимными обидами выяснения отношений спасти может только сон, в который погружается барин, в то время как Захар отправляется посплетничать и отвести душу с соседскими слугами.

Обломов видит в сладостном сне свою прошлую, давно ушедшую жизнь в родной Обломовке, где нет ничего дикого, грандиозного, где всё дышит спокойствием и безмятежным сном. Здесь только едят, спят, обсуждают новости, с большим опозданием приходящие в этот край; жизнь течёт плавно, перетекая из осени в зиму, из весны в лето, чтобы снова свершать свои вечные круги. Здесь сказки почти неотличимы от реальной жизни, а сны являются продолжением яви. Всё мирно, тихо, покойно в этом благословенном краю - никакие страсти, никакие заботы не тревожат обитателей сонной Обломовки, среди которых протекало детство Ильи Ильича. Этот сон мог бы длиться, кажется, целую вечность, не будь он прерван появлением долгожданного друга Обломова, Андрея Ивановича Штольца, о приезде которого радостно объявляет своему барину Захар...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Андрей Штольц рос в селе Верхлёве, некогда бывшем частью Обломовки; здесь теперь отец его служит управляющим. Штольц сформировался в личность, во многом необычную, благодаря двойному воспитанию, полученному от волевого, сильного, хладнокровного отца-немца и русской матери, чувствительной женщины, забывавшейся от жизненных бурь за фортепьяно. Ровесник Обломова, он являет полную противоположность своему приятелю: "он беспрестанно в движении: понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента - посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу - выбирают его. Между тем он ездит и в свет, и читает; когда он успевает - Бог весть".

Первое, с чего начинает Штольц - вытаскивает Обломова из постели и везёт в гости в разные дома. Так начинается новая жизнь Ильи Ильича.

Штольц словно переливает в Обломова часть своей кипучей энергии, вот уже Обломов встает по утрам и начинает писать, читать, интересоваться происходящим вокруг, а знакомые надивиться не могут: "Представьте, Обломов сдвинулся с места!" Но Обломов не просто сдвинулся - вся его душа потрясена до основания: Илья Ильич влюбился. Штольц ввёл его в дом к Ильинским, и в Обломове просыпается человек, наделенный от природы необыкновенно сильными чувствами, - слушая, как Ольга поёт, Илья Ильич испытывает подлинное потрясение, он наконец-то окончательно проснулся. Но Ольге и Штольцу, замыслившим своего рода эксперимент над вечно дремлющим Ильей Ильичом, мало этого - необходимо пробудить его к разумной деятельности.

Тем временем и Захар нашёл своё счастье - женившись на Анисье, простой и доброй бабе, он внезапно осознал, что и с пылью, и с грязью, и с тараканами следует бороться, а не мириться. За короткое время Анисья приводит в порядок дом Ильи Ильича, распространив свою власть не только на кухню, как предполагалось вначале, а по всему дому.

Но всеобщее это пробуждение длилось недолго: первое же препятствие, переезд с дачи в город, превратилось постепенно в ту топь, что и засасывает медленно, но неуклонно Илью Ильича Обломова, не приспособленного к принятию решений, к инициативе. Долгая жизнь во сне сразу кончиться не может...

Ольга, ощущая свою власть над Обломовым, слишком многого в нём не в силах понять.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Поддавшись интригам Тарантьева в тот момент, когда Штольц вновь уехал из Петербурга, Обломов переезжает в квартиру, нанятую ему Михеем Андреевичем, на Выборгскую сторону.

Не умея бороться с жизнью, не умея разделаться с долгами, не умея управлять имением и разоблачать окруживших его жуликов, Обломов попадает в дом Агафьи Матвеевны Пшеницыной, чей брат, Иван Матвеевич Мухояров, приятельствует с Михеем Андреевичем, не уступая ему, а скорее и превосходя последнего хитростью и лукавством. В доме Агафьи Матвеевны перед Обломовым, сначала незаметно, а потом всё более и более отчетливо, разворачивается атмосфера родной Обломовки, то, чем более всего дорожит в душе Илья Ильич.

Постепенно все хозяйство Обломова переходит в руки Пшеницыной. Простая, бесхитростная женщина, она начинает управлять домом Обломова, готовя ему вкусные блюда, налаживая быт, и снова душа Ильи Ильича погружается в сладостный сон. Хотя изредка покой и безмятежность этого сна взрываются встречами с Ольгой Ильинской, постепенно разочаровывающейся в своем избраннике. Слухи о свадьбе Обломова и Ольги Ильинской уже снуют между прислугой двух домов - узнав об этом, Илья Ильич приходит в ужас: ничего ещё, по его мнению, не решено, а люди уже переносят из дома в дом разговоры о том, чего, скорее всего, так и не произойдёт. "Это все Андрей: он привил любовь, как оспу, нам обоим. И что это за жизнь, всё волнения и тревоги! Когда же будет мирное счастье, покой?" - размышляет Обломов, понимая, что всё происходящее с ним есть не более чем последние конвульсии живой души, готовой к окончательному, уже непрерывному сну.

Дни текут за днями, вот уже и Ольга, не выдержав, сама приходит к Илье Ильичу на Выборгскую сторону. Приходит, чтобы убедиться: ничто уже не пробудит Обломова от медленного погружения в окончательный сон. Тем временем Иван Матвеевич Мухояров прибирает к рукам дела Обломова по имению, так основательно и глубоко запутывая Илью Ильича в своих ловких махинациях, что вряд ли уже сможет выбраться из них владелец блаженной Обломовки. А в этот момент ещё и Агафья Матвеевна чинит халат Обломова, который, казалось, починить уже никому не по силам. Это становится последней каплей в муках сопротивления Ильи Ильича - он заболевает горячкой.

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Год спустя после болезни Обломова жизнь потекла по своему размеренному руслу: сменялись времена года, к праздникам готовила Агафья Матвеевна вкусные кушанья, пекла Обломову пироги, варила собственноручно для него кофе, с воодушевлением праздновала Ильин день... И внезапно Агафья Матвеевна поняла, что полюбила барина. Она до такой степени стала предана ему, что в момент, когда нагрянувший в Петербург на Выборгскую сторону Андрей Штольц разоблачает темные дела Мухоярова, Пшеницына отрекается от своего брата, которого ещё совсем недавно так почитала и даже побаивалась.

Пережившая разочарование в первой любви, Ольга Ильинская постепенно привыкает к Штольцу, понимая, что её отношение к нему значительно больше, чем просто дружба. И на предложение Штольца Ольга отвечает согласием...

А спустя несколько лет Штольц вновь появляется на Выборгской стороне. Он находит Илью Ильича, ставшего "полным и естественным отражением и выражением [...] покоя, довольства и безмятежной тишины. Вглядываясь, вдумываясь в свой быт и всё более и более обживаясь в нём, он, наконец, решил, что ему некуда больше идти, нечего искать...". Обломов нашел свое тихое счастье с Агафьей Матвеевной, родившей ему сына Андрюшу. Приезд Штольца не тревожит Обломова: он просит своего старого друга лишь не оставить Андрюшу...

А спустя пять лет, когда Обломова уже не стало, обветшал домик Агафьи Матвеевны, и первую роль в нём стала играть супруга разорившегося Мухоярова, Ирина Пантелеевна. Андрюшу выпросили на воспитание Штольцы. Живя памятью о покойном Обломове, Агафья Матвеевна сосредоточила все свои чувства на сыне: "она поняла, что проиграла и просияла её жизнь, что Бог вложил в её жизнь душу и вынул опять; что засветилось в ней солнце и померкло навсегда..." И высокая память навсегда связала её с Андреем и Ольгой Штольцами - "память о чистой, как хрусталь, душе покойника".

А верный Захар там же, на Выборгской стороне, где жил со своим барином, просит теперь милостыню...