Как две богатые женщины в 18 веке. Развлечения русских купцов

История: Развлечения XVIII века

Карнавально-маскарадные шествия
Петровское время отличалось не только жестокостью, кровавыми расправами с ворами и взяточниками, но и пестротой, яркостью всевозможных празднеств.
На той же Троицкой площади, где было лобное место, в сентябре 1721 года состоялось карнавальное шествие в честь окончания Северной войны, длившейся 21 год. Площадь пестрела всевозможными костюмами и масками. Сам государь выступал в роли корабельного барабанщика. Его супруга была в костюме голландской крестьянки. Их окружали трубачи, нимфы, пастушки, скоморохи. Античные боги Нептун и Бахус шли в сопровождении сатиров.
Бахус при Петре I был на почетном месте среди других античных богов. Царь любил медовуху и пиво и зело гневался, когда кто-нибудь при нем отказывался от чарки. Провинившегося угощали огромным “кубком Большого Орла”, вмещавшим около двух литров вина. Пить надо было до дна. После принятия кубка человек обычно валился с ног.
Иногда в карнавальных шествиях появлялись шутейные персонажи. Ехали всадники, сидящие в седлах задом наперед, старухи, играющие в куклы, карлицы рядом с высоченными мужиками, которые их брали на руки. Эти фигуры символизировали различные пороки.
До Петра I скоморохов на Руси преследовали. В юном Петербурге они участвовали в гуляниях на масленице и в Троицын день. Помимо зимних устраивались гуляния весной на пасху. Для этого были отведены Царицын луг и Адмиралтейская площадь. Она была обширной и занимала огромную территорию от Адмиралтейства до конца существующей ныне Дворцовой площади. Здесь строили балаганы, катальные горки, карусели.
Во время многочисленных празднеств устраивались фейерверки, которые так любил Петр. Петропавловская крепость и некоторые дома вблизи от нее вечером иллюминировались. Слюдяные керосиновые фонарики горели на воротах и крышах. В такие дни на одном из бастионов Петропавловской крепости поднимался флаг и гремели пушечные выстрелы. Они раздавались и с царской яхты “Лизетта”.
1710 год был рекордным по числу праздников. В ноябре месяце два карлика разъезжали по Петербургу в трехколесной коляске и приглашали на свадьбу гостей. В середине ноября открылось свадебное шествие. Впереди шел карлик с жезлом. За ним следовали семьдесят карликов. Свадебный пир состоялся в доме губернатора Меншикова, который в то время находился на посольской (позже Петровской) набережной. Шафером у невесты-карлицы был сам Петр I.
Танцевали карлики. Остальные гости были зрителями.

Танцы
Они вошли в моду при Петре I. В 1721 году был бал в доме Головкина, воспитателя и сподвижника государя, который находился неподалеку от домика Петра на Посольской набережной. Танцы сопровождались, как требовала мода того времени, частыми поцелуями дам. Особенно отличался генерал-прокурор Сената Ягужинский.
Широко известны заведенные Петром I ассамблеи. Сначала они проходили в галерее Летнего сада. Позже каждое знатное лицо обязано было в течение зимы устроить у себя ассамблею. Танцы на этих ассамблеях были весьма церемонны. Мужчина, желавший танцевать с дамой, должен был подходить к ней трижды, отвешивая поклоны. По окончании танца мужчина целовал даме ручку. С одним кавалером дама могла танцевать лишь один раз. Эти чопорные правила были привезены Петром из-за границы. Вскоре он понял, что этот этикет ужасно скучен и придумал новое правило для ассамблейных танцев.
Оно было заимствовано из старинного немецкого танца “гроссфатер”. Под звуки печальной и торжественной музыки двигались пары, медленно и важно. Неожиданно раздавалась веселая музыка. Дамы оставляли своих кавалеров и приглашали новых. Прежние кавалеры хватали новых дам. Поднималась страшная толкотня.
Сам Петр с Екатериной участвовали в подобных танцах. И смех государя звучал громче всех.
Мгновенно по поданному знаку все опять приходило в порядок, и пары продолжали чинно двигаться в прежнем ритме. Если же какой-нибудь нерасторопный кавалер оказывался без дамы в результате танцевальной постройки, его подвергали штрафу. Ему подносили “кубок Большого Орла”. В конце танцев провинившегося, как правило, уносили на руках.

Игры
Еще в XVI столетии на Руси были известны такие игры, как зернь (кости), шашки, шахматы и карты. Особенно в то время была распространена игра в зернь. Кости имели белые и черные стороны. Выигрыш определялся тем, какой стороной они упадут, когда их бросали. Упоминание о картах встречается в 1649 году в своде законов царя Алексея Михайловича. Наряду с воровством карточная игра на деньги приравнивалась к тяжким преступлениям. За это могли и кнутом побить, и в острог посадить, и ухо отрезать. Но в начале XVIII века во многих домах открыто, не опасаясь наказания, играли в карты.
Петр I не увлекался картами, предпочитая им шахматы. В юности его обучили этой игре немцы. Свой досуг государь чаще всего проводил с кружкой пива и трубкой за шахматной доской. Достойных противников у него было не так уж много. Один лишь адмирал Франц Лефорт умудрялся выигрывать у Петра. Тот не гневался за это, а напротив, хвалил.
В 1710 году царь запретил игру в карты и кости на кораблях, а спустя восемь лет издал указ о запрете карточной игры во время военных действий. Впрочем, это не касалось гражданского населения. Какие же карточные игры были в петровское время?
Играли в ломбер, марьяж и занесенную из Польши игру в короли. Она больше всего была распространена в семейном кругу. Проигравший расплачивался всевозможными штрафами, которые назначал выигравший “король”.
Из-за этой игры пострадала супруга знаменитого прадеда Пушкина, арапа Ибрагима Ганнибала. В 1731 году капитан Ганнибал вместе с женой Евдокией жил в городе Пернове. На пасхе Евдокия побывала в гостях, где ей предложили сыграть в карты. Среди гостей оказался опытный ловелас, некий Шишков. Выиграв и оказавшись в роли “короля”, он назначил Евдокие штраф в виде поцелуя. С этого поцелуя и началась их любовная история. Ибрагим Петрович вскоре узнал о ней. Пылкий и ревнивый прадед Пушкина по-своему наказал неверную супругу - сослал ее в монастырь.
Бильярд появился в Петербурге в 1720-х годах. Его завезли сюда французы. Первый бильярдный стол был поставлен в Зимнем дворце Петра, который находился примерно на том месте, где ныне Эрмитажный театр.
Петр увлекался игрой на бильярде. При его огромном росте и твердой руке он легко научился точно класть шары в лузы. Вскоре умели играть в бильярд и многие придворные. Бильярды были выписаны из Франции вельможами, а затем и содержателями трактиров. Скорее всего, бильярд стоял и в часто посещаемой царем “австерии” у Иоановского моста, ведущего в Петропавловскую крепость. В книге Ф. Туманского “Описание Санкт-Петербурга” (1793 г.) можно прочесть: “Австерия именовалась Торжественной, потому что государь все торжества и фейерверки отправлял на площади перед оною. В праздники Государь Петр Великий, выходя из обедни Троицкого собора, шел со знатными особами и министрами в сию Австерию на чарку водки перед обедом”.

Шуты
У маленького Петра были два карлика-шута, подаренные ему старшим братом Федором Алексеевичем. Одного звали Комар, другого - Сверчок. Последний вскоре погиб, а Комар, которого государь очень любил, дожил до самой смерти Петра I. В Зимнем дворце на Дворцовой набережной Петра окружали еще два шута: легендарный Балакирев и Акоста.
Шуты при дворе выполняли определенную роль, высмеивая старинные обычаи и предрассудки. Иной раз они могли донести Петру о его подчиненных, и те не раз жаловались царю на его шутов. Петр, как правило, с усмешкой отвечал: “Что поделаешь? Ведь они же дураки!” Балакирев при Петре находился не более двух лет, но оставил по себе память. Его имя известно как автора остроумных ответов и анекдотов.
В книгах об этих анекдотах легенды перемежаются с былью. Один из случаев, может быть, имевший место в жизни, мы приведем.
Однажды на вопрос Петра, что в Петербурге говорят о самом Петербурге, Балакирев отвечал:
- Народ говорит: с одной стороны море, с другой горе, с третьей мох, а с четвертой “ох”!
- Ложись! - закричал Петр и стал колотить шута дубинкой, приговаривая. - Вот тебе море, вот тебе горе, вот тебе мох, а вот тебе “ох”!
В царствование “царицы престрашного зраку” Анны Иоанновны отношение к шутам было еще более жестоким. Достаточно напомнить историю с ледяным домом, построенном на Неве в конце 1739 года для шутовской свадьбы М. А. Голицина и А. И. Бужениновой, где им приказано было провести первую брачную ночь.
Анна Иоанновна окружила себя и бабами-шутихами. И карлицами, и уродами. Для своих шутов императрица сама придумывала костюмы. Их шили из разноцветных лоскутов. Костюм мог быть из бархата, а штаны и рукава - из рогожи. На голове шутов красовались колпаки с погремушками. Балы и маскарады в третьем Зимнем дворце, который был построен Ф. Растрелли в 1730-х годах примерно на том месте, где стоит ныне существующий Зимний, следовали один за другим. На маскарадные балы все должны были являться в масках. К ужину раздавался приказ: “Маски долой!” и тогда все присутствующие открывали свои лица. Сама императрица обычно не надевала ни костюма, ни маски. Балами распоряжался, как врочем и всем остальным, ее фаворит Бирон.
Балы заканчивались пышным ужином. Анна Иоанновна не любила вина, и поэтому за ужином больше ели, чем пили. Шуты на балы и маскарады не допускались. Иногда императрица брала их с собою на прогулку и охоту. Она несмотря на полноту была неплохой наездницей и метко стреляла из ружья. На площади перед Зимним дворцом был выстроен загон для различных зверей. Анна Иоанновна могла среди дня схватить ружье и выпалить прямо из окон дворца по пролетающей мимо птице.

Прихоти Елизаветы Петровны
Еще будучи цесаревной, Елизавета имела огромный штат прислуги: четыре камердинера, девять фрейлин, четыре гувернантки, камер-юнкер, масса лакеев. Став императрицей, она расширила свой штат еще в несколько раз. При ней находились музыканты, песенники, которые услаждали ее слух.
В число прислуги входили и несколько женщин, которые по ночам, когда императрица не спала, а это бывало часто, чесали ей пятки. При этом им было позволено вести тихую, вполголоса беседу. Иногда чесальщицам удавалось шепнуть на ушко Елизавете два-три словца, оказывая своим протеже щедро оплачиваемую услугу.
В наследство от отца Елизавете досталась любовь к перемене мест. Ее путешествия напоминали стихийное бедствие. Когда она переезжала из Петербурга в Москву, в обеих столицах начинался настоящий переполох. Персоны, управляющие Сенатом и Синодом, казначейством, придворной канцелярией, должны были следовать за ней. Елизавета Петровна любила быструю езду. В ее карету или возок, снабженный специальной топкой, впрягали двенадцать лошадей. Мчали в карьер.
Великолепие балов и маскарадов при Елизавете Петровне превзошло все, что было раньше. Императрица имела превосходную фигуру. Она была особенно красива в мужском костюме. Поэтому за первые четыре месяца царствования она сменила мундиры всех полков. Вообще, императрица любила переодевания. Гардероб ее состоял из баснословного числа самых различных нарядов, которые дочь Петра I выписывала из-за границы. Однажды императрица распорядилась, чтобы все дамы на бал в Зимнем дворце (этот временный Зимний дворец находился на углу Невского и Мойки) появились в мужских костюмах, а все мужчины - в женских. На псовую охоту Елизавета выезжала тоже в мужском костюме. Ради охоты любившая поспать императрица вставала в 5 часов утра.
Конечно, в этом очерке мы не смогли рассказать о всех увеселениях старого Петербурга, в частности о тех, что были при Екатерине II. Об этом немного позже. Важно отметить, что город и во время правления Анны Иоанновны, и в период царствования Елизаветы Петровны видоизменялся, рос.
При Анне Иоанновне появились Алексеевский и Иоанновский равелины Петропавловской крепости, названные так в честь деда и отца этой жестокой правительницы. При ней же была организована Комиссия о Санкт-Петербургских строениях, распоряжавшаяся постройками новых зданий.
При Елизавете Петровне Петербург получил окончательно статус второй столицы, и были построены Аничков дворец, Строгановский (Невский,17), ансамбль Смольного монастыря, Зимний дворец (пятый по счету), который и ныне красуется на Дворцовой площади.

Чё-то жираф Мариус вспомнился сегодня:(

Бросание лисицы

Бросание лисицы было распространённым состязательным развлечением (кровавой забавой) в некоторых частях Европы в XVII и XVIII веках и заключалось в подбрасывании живых лисиц и прочих животных как можно выше в небо. Бросание обычно происходило в лесу или во внутреннем дворе замка или дворца, на круглой площадке, ограждённой натянутым холстом.

Два человека становились на расстоянии шести-семи метров друг от друга, держась за концы пращи, которая раскладывалась между ними на земле. Затем на арену выпускался зверь. Когда он пробегал между игроками, те изо всех сил дёргали за концы пращи, подкидывая животное в воздух. Победа в состязании присуждалась за самый высокий бросок. Высота бросков опытных игроков могла достигать семи метров и более. Случалось, что параллельно раскладывали сразу несколько пращ, чтобы в бросании одного животного могло поучаствовать подряд несколько команд.

Для бросаемого животного исход, как правило, был трагичен. В 1648 году в Дрездене на устроенном курфюрстом Саксонии Августом Сильным состязании было брошено и погибло 647 лисиц, 533 зайца, 34 барсука и 21 лесная кошка. Август лично принял участие в состязании. По рассказам, демонстрируя свою силу, он удерживал свой конец пращи одним пальцем, тогда как с другой стороны её держали двое самых сильных слуг.

Травля крыс

Травля крыс была особенно популярна в Великобритании и исчезла только в начале 20-го века. Мода на эту забаву появилась благодаря закону Парламента 1835 года, который ввел запрет на травлю медведей, быков и других крупных животных.

Травля проходила на арене, огороженной барьером. Вокруг амфитеатром размещались зрительские места, на арену запускали сначала по пять крыс на каждую собаку-участницу.

Бультерьер Джако поставил несколько рекордов - 100 крыс за 5 минут 28 секунд, 1000 крыс - меньше чем за 100 минут.

Последняя публичная травля состоялась в 1912 году. Исчезновению кровавой забавы во многом способствовала любовь королевы Виктории к животным и изменение отношения к собакам на более гуманное.

Закидывание петуха

«Первая ступень жестокости», гравюра Уильяма Хогарта (1751)

Забава состояла в том, что публика кидала палки в посаженного в горшок петуха до тех пор, пока птица не испускала дух. Обычно это действо происходило в Жирный вторник (время карнавала). В некоторых случаях птицу привязывали к бревну, либо бросающим палки завязывали глаза. В Суссексе птицу привязывали к колышку леской длиной в пять-шесть футов, так что она могла клюнуть нерасторопного забияку.

В отличие от петушиных боёв, кидание в петуха было распространено среди низших классов. Когда в 1660 г. власти Бристоля попытались запретить это развлечение, в городе взбунтовались подмастерья. Некоторые острословы писали, что петух в этой забаве символизирует старинного недруга англичан - Францию (петух является одним из национальных символов Франции).

В эпоху Просвещения это занятие высмеивалось в прессе как пережиток средневекового варварства и, как следствие, постепенно сошло на нет.

Растягивание гуся

Кровавый спорт, имевший распространение в Нидерландах, Бельгии, некоторых областях Германии, Великобритании и Северной Америке в период с XVII до начала XX века.

Смысл этой забавы заключался в следующем: живого гуся с хорошо смазанной жиром головой привязывали за ноги к горизонтальной жерди, располагавшейся на достаточно большой высоте и прикреплённой к двум вертикальным жердям, образовывавшим конструкцию наподобие ворот. Человек должен был проехать на лошади на полном скаку через эти «ворота» и суметь схватить гуся за голову, тем самым оторвав её. Сделать это было достаточно сложно ввиду смазки на голове гуся и трепыханий птицы; иногда в состязаниях вводились дополнительные элементы сложности - например, около «ворот» иногда ставили человека с хлыстом, который его ударами должен был пугать подъезжающую лошадь. Призом за победу в состязании служил обычно сам гусь, иногда - небольшие денежные суммы, собранные со зрителей, или алкогольные напитки.

Забава «Растягивание гуся» в наши дни, Бельгия. Видео

Принято считать, что за всю многовековую историю нашего государства именно Елизаветинская эпоха (1741-1762 гг.) была самой веселой, самой беззаботной, самой праздничной и так далее. В принципе, для этого есть все основания - уж сколько балов-то тогда проводилось, сколько ящиков шампанского было выпито, сколько тканей заморских было израсходовано на пошив нарядов! Вот только развлекалась таким образом лишь узкая прослойка, именуемая знатью. Все же остальные были вынуждены денно и нощно трудиться, дабы господа всегда находились в хорошем расположении духа.

А ежели не понравится чего хозяину, то он-то уж стесняться не будет - отыграется, как следует. Ведь едва ли не каждый помещичий дом тех времен был оборудован самой настоящей камерой пыток. Ну, так Екатерина вторая в своих дневниках писала, а это, согласитесь, источник авторитетный. Пыточные вообще считались самым обычным явлением. Любой молодой барин, занимаясь проектировкой своего дома, заранее учитывал ее наличие. Вот здесь вот гостиная будет находиться, здесь спальня, здесь кабинет, далее кухня, комната прислуги и вот там вот, сразу за овчарней, комната пыток. Все как у людей, что называется.

А как у людей? Жестокость, жестокость и еще раз жестокость. Причем совершенно беспричинная. И одним из самых известных таких примеров является русская помещица Дарья Николаевна Салтыкова. Изначально жизнь ее складывалась вполне обычно: родилась в дворянской семье, вышла замуж за благородного офицера, родила двоих сыновей. Да вот только беда с ней в возрасте 26 лет приключилась - овдовела. Горевать долго не стала, но этот-то и понятно - баба ведь еще молодая. Решила чем-то себя занять, и вот незадача - под руки попались только розги, а на глаза - одни лишь крепостные. В общем-то, с тех самых пор Дарья Салтыкова превратилась в грозную и безжалостную Салтычиху.

Полное число ее жертв так и осталось неизвестным, но то, что счет шел на сотни, сомнению не подлежит. Наказывала она свою "челядь" за любые провинности, даже за крошечные складочки на выглаженном белье. Причем не жалела она ни мужчин, ни женщин, ни детей. Стариков тоже, стало быть. А что вытворяла-то, что вытворяла. И на мороз выставляла, и кипятком ошпаривала, волосы рвала, уши отрывала. Ну, и чего попроще, вроде ударов головой об стену, тоже не чуралась.

А однажды, прознала она, что кто-то повадился охотиться в ее лесу. Мигом приказала изловить и заточить для дальнейших "забав". Как оказалось, этим незваным охотником оказался еще один помещик, Николай Тютчев, будущий дед великого русского поэта Федора Ивановича. И изловить его Салтычиха не смогла, ибо Тютчев и сам был не менее жестоким тираном. Более того, между ними даже завязались любовные отношения. Вот так-то, притягиваются не только противоположности. Дело едва ли до свадьбы не дошло, однако в последний момент Тютчев все же опомнился и быстро сосватался к какой-то молодой девице. Дарья же Николаевна, само собой, пришла в ярость и приказала своим крестьянам убить молодоженов. Те, слава богу, ослушались. А потом к власти пришла Екатерина II, которая едва ли не первым делом лишила Салтыкову дворянского титула и заточила ее в подземелье на пожизненный срок. Проведя три года в заточении, Салтычиха умерла. Это случилось в 1801 году.

Так и закончилась история одной из самых известных серийных убийц в истории Российской Империи. Увы, но на этом не закончился дворянский произвол, потому что та же Екатерина, хоть и устроила показательный процесс над Салтыковой, в последствии еще больше развязала руки дворянам и еще больше усугубила положение крепостных.

Прислуга

В допетровской Руси девушки и женщины, находящиеся в услужении, назывались дворовыми девушками, сенными (от сени - нежилая часть дома между жилой частью дома и крыльцом или разделяющая две половины дома, которая обычно использовалась для хозяйственных нужд, а летом могла использоваться и для ночлега) или горничными (от горницы или горней комнаты - чистой комнаты обычно на втором этаже дома, где жили дочери хозяина). «Одни из служанок - обыкновенно девицы - занимались исключительно вышиванием вместе с госпожой и другими особами хозяйского семейства женского пола, другие - обыкновенно замужние - выполняли черные работы, топили печи, мыли белье и платье, пекли хлебы, приготовляли разные запасы, третьим поручалась пряжа и тканье», - пишет Н. И. Костомаров в книге «Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях».

Дворовые и сенные девушки остались в родовых усадьбах, горничные переехали с хозяйками в Петербург. Им пришлось многому учиться: помогать хозяйкам надевать фижмы и зашнуровывать корсеты, высоко зачесывать и пудрить волосы, украшать прически цветами и лентами, стирать, гладить и хранить платья из новых, незнакомых тканей. Кроме того, горничные мыли пол, убирались в комнатах, проветривали и перестилали постели, чистили серебряные приборы. Если девушка была единственной служанкой в небогатом доме, на нее сваливалась вся домашняя работа.

В Англии, где все жители были лично свободны, слуг нанимали, причем за приличную сумму (горничная среднего звена получала в среднем 6–8 фунтов в год, плюс дополнительные деньги на чай, сахар и пиво, горничная, которая прислуживала непосредственно хозяйке (lady’s maid), получала 12–15 фунтов в год плюс деньги на дополнительные расходы, ливрейный лакей - 15–25 фунтов в год, камердинер - 25–50 фунтов в год). Русские были избавлены от этой необходимости - они, как правило, брали в услужение своих крепостных. Разумеется, обученная горничная ценилась выше простой девки, только что привезенной из деревни, ее при случае выгодно продавали.

В газетах того времени не редки такие объявления: «В приходе церкви Св. Николая чудотворца, в школе, продается 20-ти лет, собою видная и к исправлению горничной работы способная девка и хорошо выезженная верховая кобыла», «За 180 рублей продается девка двадцати лет, которая чистит белье и отчасти готовит кушанье. О ней, как и продаже подержанной кареты и нового седла, спросить на почтовом дворе», «За излишеством продается пожилых лет прачка за 250 рублей», «Продается молодая горнишная девка изрядная собой, умеющая шить золотом и приготовлять белье. Видеть ее и о цене узнать можно в Большой Миллионной у Конюшеннаго мосту в доме булошника под № 35, у дворника», «На Петербургской стороне в Малой Дворянской улице под № 495 продается горнишная 13 лет девка, знающая все принадлежащее до горничных услуг, и которая при том лица весьма приятнаго».

Очень редко у личных горничных имелась своя комната неподалеку от комнаты хозяйки. Как правило, служанкам обустраивали комнаты на чердаках или в специальном флигеле. В одной комнате могли спать несколько служанок, иногда им приходилось делить и постель. Слугам запрещалось пользоваться теми же ванными и туалетами, которыми пользовались хозяева. До появления водопровода и канализации горничным приходилось таскать ведра горячей воды для хозяйской ванны. Сами они мылись в тазах и лоханях - обычно раз в неделю, а пока горячую воду несли из подвала на чердак, она могла запросто остыть.

Мы видели, что в русских комедиях (кстати, в полном соответствии с европейской традицией) горничные часто становятся подружками и помощницами своих хозяек, дают им советы, как держать себя с родителями, как привлечь поклонника, передают им письма, устаивают любовные дела. В благодарность драматург обычно выдает горничную замуж за лихого камердинера - личного слугу хозяина дома. Кроме того, им часто поручается произнести заключительную фразу, в которой сконцентрирована мораль комедии. Например, уже знакомая нам комедия Екатерины II «О времена!» завершается так: «Мавра (одна). Вот так наш век проходит! Всех осуждаем, всех ценим, всех пересмехаем и злословим, a того не видим, что и смеха, и осуждения сами достойны. Когда предубеждения заступают в нас место здравого рассудка, тогда сокрыты от нас собственные пороки, а явны только погрешности чужия: видим мы сучок в глазу ближнего, а в своем - и бревна не видим».

Костюм горничной складывался постепенно, обычно они носили из платья простого фасона, из темной однотонной материи (шерсти или шелка) со стояче-отложным белым накрахмаленным воротничком, отделанным кружевами или рюшками. Затем стали обязательны белые манжеты, наколка из белых накрахмаленных кружев или, реже, накрахмаленный чепчик круглой формы с двумя короткими «хвостами» сзади и фартуки из белого накрахмаленного батиста или тонкого полотна.

В. Л. Боровиковский. «Лизонька и Дашенька». 1794 г.

И. Е. Георги отмечает, что «большая часть женщин среднего состояния, такожде и дочери многих ремесленников, горничные девушки и служанки знатных, особ ежедневно причесаны, чем многие руки занимаются». Под «многими руками» он подразумевал парикмахеров, которых было в Петербурге множество. Но, разумеется, горничные, которые, как правило, должны были уметь при случае причесать хозяйку по последней моде, без труда могли причесывать друг друга.

Портреты горничных семейства Державиных не сохранились, но горничных его ближайшего друга Николая Львова можно увидеть на картине Владимира Лукича Боровиковского «Лизонька и Дашенька», написанной в 1794 году. Для того чтобы позировать художнику, девушки надели господские драгоценности и модные платья в античном стиле.

Кроме горничных в доме работали кухарки, посудомойки, прачки. Женщины-служанки могли помогать накрывать на стол, но во время званых ужинов и приемов они не входили в столовую. Это было обязанностью ливрейных лакеев. Но их судьбе не завидовали - когда хозяева уже отказались от париков и пудры, лакеи еще долго вынуждены были надевать парики или пудрить волосы, из-за чего они часто утончались и выпадали. Если были дети, в доме появлялись кормилицы, няньки и гувернантки. О последних мы поговорим в следующей главе книги.

В богатых домах часто жило множество приживалок и приживалов, которые в благодарность за хлеб и кров развлекали хозяев и выполняли их мелкие поручения. Публика эта была большей частью скандальная, склонная к обманам и воровству. Приживалы и их плутни часто становились темами комедий XVIII века, например комедии Екатерины II «Шаман сибирский». Позже одинокие пожилые богатые дамы стали брать себе в дом компаньонок: как правило, из бедных родственниц. Были среди компаньонок девочки, взятые на воспитание из приюта, вдовы или старые девы. В их обязанности входило также развлекать госпожу, читать ей, писать письма, передавать распоряжения слугам и т. д. Иногда пожилые хозяйки развлекались, наряжая компаньонок в свои нарядные туалеты. Добрая хозяйка могла дать компаньонке приданое и устроить ее замужество, но чаще они старели вместе со своими госпожами и если переживали их, то жили на пенсию, оставленную им, и на те деньги, которые удалось скопить за годы службы.

Из книги Добрая Старая Англия автора Коути Кэтрин

Из книги Повседневная жизнь Парижа в Средние века автора Ру Симона

Вне цехов: прислуга и поденщики Столица предоставляла гораздо более широкий спектр занятости и видов труда, чем тот, о котором говорится в уставах ремесленных цехов. Были труженики, о которых реже упоминается в письменных источниках, ибо даже если у них и было постоянное

Из книги Жизнь художника (Воспоминания, Том 1) автора Бенуа Александр Николаевич

Глава 8 НАША ПРИСЛУГА Изо дня в день, без передышки, даже в дни недомогания, мама тянула свою "лямку". Такое вульгарное выражение однако в применении к ней требует оговорки, ибо этими словами "сама" мамочка во всяком случае не называла то, что было ее "призванием", "приятным

Из книги Петербургские женщины XIX века автора Первушина Елена Владимировна

Прислуга Из предыдущей главки становится ясно, как велика была роль прислуги в процветании хозяйского дома. Лексикон хороших манер предупреждает свою читательницу: «Одни настаивают на выборе такой-то квартиры, другие восхваляют изящество и удобство такой-то мебели.

Из книги Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2 автора Зимин Игорь Викторович

Из книги От дворца до острога автора Беловинский Леонид Васильевич

Из книги Москвичи и москвички. Истории старого города автора Бирюкова Татьяна Захаровна

Прислуга С Европой можно поспоритьЗа западными границами нашей страны к началу XX века существовали два ордена, предназначенных исключительно для прислуги.Один был учрежден великой герцогиней Гессен-Дармштадтской. Он представлял собой золотой крест, покрытый эмалью с

Китай – это древнее государство с самобытной культурой, позиционируемое как некий эталон, которому нужно подражать. На протяжении многих веков у жителей Поднебесной сформировались свои взгляды на секс и эротику, о чем свидетельствуют старинные рукописи и сопровождающие их рисунки.

Развлечения состоятельных китайских женщин

Состоятельные китайские женщины изобрели свой довольно странный способ медитации. Для этого они искали себе молодых парней, обязательно невинных, которым еще не исполнилось и восемнадцати лет. За солидное денежное вознаграждение богатые дамы предлагали молодым мужчинам предаться с ними любовным утехам. Возникает справедливый вопрос: что же здесь странного и шокирующего? Далее следовала самая жестокая часть их сексуального извращения. Невинных парней, согласившихся поучаствовать в развлечениях богатых дам, помещали в воду так, чтобы наверху у них оставалась только голова и шея. Молодых мужчин фиксировали к предварительно подготовленным устройствам, которые устанавливались в воде прямо над головой несчастного парня. Дамы садились на установку сверху так, чтобы их обнаженные гениталии оказались над лицом молодого невинного мужчины. Если верить древним манускриптам, такое странное и жестокое извращение богатых китайских дам доставляло им наслаждение.

Женщинам доставляло удовольствие то, что у невинного юноши не было возможности оторвать взгляд от открывшейся перед его глазами картины и им не оставалось ничего другого, как «узреть происходящее».

Хоть эти факты и не имеют научного подтверждения, но, анализируя стиль современных извращений, можно сделать вывод, что родиной большей их части является Китай или Япония.

Шокирующие извращения богатых китайских мужчин

В своих многочисленных дворцах императоры со своими придворными устраивали сексуальные оргии, предаваясь различным причудливым утехам. А объясняли подобные забавы тем, что так они вносят свою лепту в гармонию между женской (инь) и мужской (ян) энергией.

Развлечения древних китайских правителей

Ярким примером, демонстрирующим обычаи императорского двора, является царь Чжоу Синь из династии Инь. Регулярное выполнение упражнений и участие в поединках позволяло ему держать себя в прекрасной физической форме.

Но не только единоборства с дикими животными и бои с лучшими воинами интересовали царственную особу. Во дворце Чжоу Синь проживали царица, три главные жены, жены второго и третьего ранга (девять и двадцать семь соответственно), многочисленные наложницы. Помимо этого, в штате царского дворца состояло около трех тысяч девушек, которые принимали участие в праздничных мероприятиях и пиршествах, где им предоставлялась возможность показать какими достоинствами и умениями они обладают.

Царь выстраивал придворных по периметру арены, где он демонстрировал им свои сексуальные подвиги. Он мог прогуливаться по арене с зажаренной телячьей ногой в одной руке и двухлитровым бронзовым кубком полным вина в другой.

А в это время в его объятиях, обвивая ногами его талию, находилась обнаженная девушка, оседлавшая его мужское достоинство. Женщина двигалась вверх – вниз по его возбужденному члену, она стонала и издавала сладострастные звуки. Зрителей эта картина приводила в неописуемый восторг.

Любовные утехи китайских императоров нашей эры

Однако роскошная жизнь древних китайских правителей никак не может сравниться с образом жизни некоторых императоров, живших в более позднее время.

Один из них – император Янди, принадлежавший к династии Суй. Родился он в 581 году, а умер в 618 году н.э. Свое правление он начал со строительства одного из величайших дворцов в мире, для чего было задействовано около двух миллионов рабочих, собранных по всей империи. Снаружи дворец был отделан лучшим мрамором самых разных цветов. А внутреннее его убранство поражало своей роскошью. Императорский дворец находился на обнесенной стенами территории парка, площадь которого составляла 120 квадратных километров. В центре парка располагалось искусственно созданное озеро, по берегам которого было выстроено шестнадцать дворцов для наложниц и придворных дам. Император Янди предпочитал заниматься любовными утехами в лодках, плавно покачиваясь на волнах. На прогулки по парку император отправлялся в сопровождении тысячи придворных девушек. На всем протяжении парка на небольшом расстоянии друг от друга находились павильоны, огражденные невысоким забором.

У императора Янди сексуальное желание могло возникнуть внезапно, и тогда он выбирал несколько девушек, чтобы в одном из павильонов заняться с ними любовью. Все остальные женщины устраивались вокруг, напевая и наигрывая мелодии, которые нравились их повелителю.

Как только дворец был достроен, император начал строительство Великого канала, соединявшего север с югом по водному пути. На берегах канала также были сооружены дворцы, где Янди останавливался во время водных путешествий. В составе императорского флота были джонки, в которых за императором следовали около тысячи жен и многочисленные наложницы.

Неутомимый правитель, обожавший любовные утехи на волнах, хотел ощущать нечто подобное и на суше. Для этого была выстроена круговая дорога с волнистым покрытием. Повозка, проезжая по такой поверхности, покачивалась, что доставляло еще большее наслаждение людям, предававшимся в ней любовным усладам. По приказу императора были построены «семь чудесных колесниц». Внешне колесница больше напоминала гроб. В каждой из них находилась наложница, ожидавшая, когда повелитель обратит на нее внимание. Император любил ранним утром выехать на прогулку в колеснице, чтобы насладиться сексуальными играми со своими наложницами. В течение всего дня он занимался любовью с каждой выбранной им девушкой.

Заключение

Китай – одно из древнейших государств в мире, обладающее своей самобытной культурой, которая в корне отличается от культуры Запада. Это отчетливо прослеживается и в такой важной и интимной сфере человеческой жизни, как эротика. Исходя из описанного выше, можно увидеть, что китайские мужчины и женщины еще с древних веков искали новые способы сексуального наслаждения. Порой это были развлечения жестокие и шокирующие простых людей своей извращенностью.