Александр Петров

19.05.2017 Дмитрий Осташевский

22 мая на канале ТНТ выходит продолжение сериала «Полицейский с Рублевки». Исполнитель главной роли Александр Петров в эксклюзивном интервью рассказал THR о секрете успеха проекта, настоящем и будущем российских сериалов и личных кинопредпочтениях.

Задам сразу ужасный вопрос, после которого некоторые актеры встают и уходят: «Опишите своего героя?»

(Закуривает. Встает и уходит… Возвращается)

Мой персонаж, Гриша Измайлов - полицейский вне стереотипов. У него отличное чувство юмора, причем юмор этот иногда очень жесткий, особенно по отношению к его начальнику, которого играет Сережа Бурунов . У Гриши нестандартные методы борьбы со злом. А главное, это человек умный, с серьезными взглядами на жизнь. С трагичной личной историей: его родителей убили, он души не чает в сестре, которой помогает. При этом он богатый парень: живет на Рублевке, перечисляет деньги на благотворительность. То есть он такой - свой. Свой для всех.

Поэтому ваш герой и симпатичен зрителю, что каждый найдет в нем что-то для себя?

Да, мне кажется, такое нестандартное сочетание качеств - очень новая история для телефильмов в России. Не просто олигарх с Рублевки или полицейский или интеллигент, а и то, и другое, и третье. Мне очень нравится этот герой, я не хочу с ним расставаться. Сейчас выходит 2 сезон, я уверен, что будет и третий. И эта история станет по-настоящему народной.

Александр Петров и Сергей Бурунов в сериале

Сейчас все еще принято по привычке российское кино сначала ругать, потом смотреть, но вот с сериалами этот стереотип уже в прошлом. Русский сериал перестал быть по определению чем-то плохим. В чем вы видите причину?

По-моему, причина одна - появились умные люди, которые понимают, как это делается на Западе. И которые рискнули вкладывать немалые деньги в сериальное производство. Поначалу в России сериал считался чем-то дешевым, ниже кино, халтурой. Но даже при таком положении дел хорошие работы случались. Вспомните «Бригаду» или «Ликвидацию» . Сейчас хороших сериалов все больше. Зрителю это комфортно. Приятно подсесть на сериал - долго жить с персонажем. Ждать новых серий, новых сезонов. Российские продюсеры это поняли и приучили зрителя к тому, что Россия производит качественные сериалы. Причем не просто слизывает готовые приемы с западных образцов, а готова выйти за рамки шаблонов, как это происходит в «Полицейском с Рублевки».

Пытаться выйти за рамки шаблона - вам лично это близко?

Да, спасибо моей учительнице русского языка и литературы Шашковой Ольге Николаевне - именно она привила мне любовь к театру, вкус, научила мыслить нестандартно. Каждый урок она начинала с небольшого лирического отступления. Сейчас я понимаю, что это были не просто истории из газет, а истории из ее жизни, иногда связанные с темой урока. Ученики садились не друг за другом, а полукругом… Все это подсознательно научило меня, что нужно всегда пытаться выйти за рамки, и делать и жить иначе, не по стандартам, экспериментировать.

Я слышал, что при поступлении в студию Леонида Ефимовича Хейфеца в ГИТИСе вы получили от мастера какое-то очень нестандартное задание…

Да, мы с Леонидом Ефимовичем как раз недавно встретились на передаче «Ближний круг» и вспоминали задание, которое он дал мне тогда. Сейчас он сказал, что, наверное, это было слишком опасное задание и нельзя было так нагружать. В общем, он предложил мне представить ситуацию, когда ты приходишь на кладбище к родному человеку и видишь, что могила обезображена… После этого задания взял меня в ученики.

Вас часто сравнивают со Смоктуновским и по манере исполнения, и по списку сыгранных ролей: у вас был и угонщик, и Гамлет. А вы сами как зритель можете назвать своего любимого актера?

Леонардо ДиКаприо. Думаю, и у Смоктуновского он бы вызвал массу приятных эмоций. То, что делает ДиКаприо в последних фильмах - очень круто. Это потрясающий уровень подготовки к роли, внутреннее содержание, которое заставляет тебя развиваться и расти. Он пример для подражания.

А кто ваш любимый режиссер?

Мартин Скорсезе.

Он, кстати, много сотрудничает с ДиКаприо…

Да, они, говорят, уже задумали новый фильм, уже шестой…

Ну, хорошо, а как вообще к выбору ролей подходите? Или полагаетесь на агента?

Конечно, я советуюсь со своим агентом Катей Корниловой . Мы с ней работаем 8 лет со второго курса ГИТИСа. И когда мы 4-5 лет назад обсуждали стратегию пятилетки, чего хотим, к чему идем, то сейчас я вижу, что результаты достигаются задуманные. А вообще выбор роли - вещь очень интуитивная. Просто у нас с Катей это чувство как-то удивительно совпадает.

Вы учились на режиссерском факультете и не раз в интервью говорили, что в далеких планах у вас есть режиссура. А в каком жанре вам бы хотелось снимать?

Мне очень нравятся простые человеческие истории, дающие некий образ, в котором что-то было бы зашифровано какой-то подтекст, смысл. Вот, например, фильм «Черный лебедь» Даррена Аронофски - очень простая история, но рассказанная смелым кино языком. Или фильм Тома Форда «Под покровом ночи» - до безобразия простейший сюжет, но как она подана, как она рассказана, как снята! А пересказать его можно одним предложением. То есть я бы не хотел артхауса ради артхауса. Пусть будет зрительское кино, но с простой человеческой историей в основе. Это меня и как актера в сценариях цепляет. Но сейчас еще очень рано говорить о режиссуре. Это такой смелый шаг, который нельзя ни с чем совмещать, на год минимум придется все остальное отложить. Может быть, в сорок лет решусь, может позже. Пытаться усидеть на двух стульях не буду.

Что из ваших театральных работ можно сейчас посмотреть?

«Гамлет» в театре Ермоловой, «Вишневый сад» в театре Пушкина. И драматическое шоу «#ЗАНОВОРОДИТЬСЯ» совместно с группой «Ocean Jet» - спектакль необычной формы, который в апреле был на гастролях в Воронеже, Екатеринбурге и Питере. В Москве в ноябре была премьера в клубе Yotaspace. Будут и еще спектакли, так что следите за анонсами.

Темы: Интервью

Саша Петров: «В отношениях нельзя стремиться быть лучше партнера»

Популярный российский актер - о том, зачем его так много, зачем он пишет стихи и как отрабатывал сцену с застрявшим в ладони куском стекла.

Пожалуй, сложно сейчас найти более востребованного русского артиста, чем Александр Петров. Каждый год у него выходит по пять-шесть больших премьер: « », «Гоголь», «Полицейский с Рублевки», «Фарца». А еще Гамлет в Театре Ермоловой у Олега Меньшикова. А еще собственное шоу #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ. И это притом что дебют актера в кино состоялся сравнительно недавно, в 2010 году! Почему все помешались на Петрове и зачем берут его в каждый крутой проект? Эти вопросы «Телепрограмма» задала Саше. Именно так артист просит себя называть (и указывать в тексте) с самого начала беседы, тем самым располагая к открытому, честному и чуть хулиганскому тону разговора.

«Позавчера спрашивал себя: зачем тебе это все?»

— Ваш дебют в кино состоялся всего семь лет назад. Теперь каждый год у вас выходит пачка полнометражных фильмов и пучок сериалов. Вы сами задавали себе этот вопрос: почему Петров везде?

— Я не задумывался над этим. Думаю, в профессии, как и в жизни, есть система. Если жить бессистемно и не понимать, куда идешь, вряд ли что получится. Первое правило — ставить план на пятилетку, мечтать об этом и идти. Пять лет назад я понимал, что мне нужны главные роли в полнометражных фильмах. Как к этому идти? Бог его знает. Но шаг за шагом приближаешься. Сначала небольшие роли, потом в сериалах. Потом идет развитие. Многих это раздражает: почему столько фильмов за год? Зачем ты берешься за это все? Пять-шесть полнометражных фильмов и несколько сериалов за один сезон. «Ты выйдешь в тираж!» А мне так не кажется. Почему в ГИТИСе за это хвалят? Когда у артиста 7 отрывков из 8 в показе — и все разные. Это круто! А вот в жизни это вдруг оказывается плохо. Если и делает это качественно, он не надоест зрителю.

В шоу «Танцы со звездами» актер не сдерживал эмоций. Фото: Канал «Россия 1»

— Как-то все просто звучит. Тысячи других трудолюбивых и талантливых актеров, как персонаж Тимофея Трибунцева из короткометражки «Проклятие», всю жизнь играют предводителя команчей или Кота Базилио в детском театре…

— Конечно, есть определенные нюансы и вводные обстоятельства. Работа агента, к примеру. Когда актер молодой, зеленый и никому не нужный, агент начинает продавать его: звонить по всем кастингам и предлагать посмотреть видео, фото. Это тяжелый труд. Помню, ходил на мастер-класс американского актера второго плана, сыгравшего в « ». И он посвятил теме работы агента большую часть лекции. Уже взрослый, состоявшийся актер много лет ежедневно звонит агенту и разговаривает с ним часами. Обсуждает все: от погоды до рабочих планов и продвижения. Это надо делать. Это тоже часть профессии.

— Это все хорошо. Но есть же наверняка и секретные ходы: «занести» режиссеру, поужинать с продюсером…

— (Смеется.) Это все не работает, увы. Нет, есть и определенные хитрости. Вот у меня был период, когда вообще не было ролей и предложений. Никаких. Недолго, после выпуска из ГИТИСа, но такой период был. Хотя было много проб. И мой агент Катя Корнилова, когда звонили и звали на очередные пробы, говорила: «Извините, у нас сейчас пять предложений одновременно, мы думаем». Она делала это искусно и аккуратно. И в определенный момент это стало реальностью — пять проектов одновременно. Но не потому, что мы создавали какую-то видимость востребованности вокруг меня. А потому что я приходил и отрабатывал пробы на 400%. В любом случае у любого актера должна быть сверхзадача и высшая цель. Если думать о деньгах, ничего не выйдет. Буквально позавчера я спрашивал себя: «Зачем мне это все надо? Есть роли, есть предложения. Почему ты хочешь еще куда-то? Ведь и так комфортно». А мне хочется экспериментировать и расти. Поэтому просто нет времени на звездность.

В «Гоголе» Петров сыграл припадочного и уязвимого персонажа, который препарирует жизнь в компании сыщика Гуро (Олег Меньшиков). Фото: Кадр из фильма

— Экспериментов в России предостаточно. Но сейчас на столе перед вами — пачка сигарет и пособия по английскому языку. А недавно в официальном Инстаграме Люка Бессона появился ролик со съемок, где в кадре человек, похожий на вас. Это связано?

— Никак не могу прокомментировать ваш вопрос.

— У одного Александра Петрова, мультипликатора, уже есть «Оскар». У российского зрителя есть шанс увидеть вас в западных проектах?

— Есть. Больше ничего не скажу. (Улыбается.)

«Свои стихи литературой не считаю»

— Премьера моноспектакля, или шоу, как сейчас говорят, #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ прошла год назад. С тех пор он изменился?

— Думаю, да. Любой спектакль прибавляет. Потому родственников и близких не зовут на премьерные показы. Артисты со временем становятся спокойнее. Тут история в другом. Спектакль #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ всегда разный, ибо 70% текста — это импровизация. Она может завести меня куда угодно. Что будет на этот раз в «Крокус Сити Холле» (шоу пройдет 30 января в Москве, через 5 дней после дня рождения артиста, и 2 февраля — в Санкт-Петербурге. — Ред.) — даже сейчас не знаю. Каждый раз я прошу коллег импровизировать.

В военной драме «Т-34» Саше досталась еще одна главная роль — лейтенанта Ивушкина. Кадр из фильма

— Помимо спектакля, выходит и книга. Что это за опыт? И зачем она нужна вам?

— Я ехал в «Сапсане» из Питера в Москву после показа #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ. И в вагоне-ресторане встретил мужчину. Он поблагодарил за фильмы и спросил: «Саша, почему вы не выпускаете книгу? Сборник стихов». Я ответил: «Не дорос еще. Мне 28 лет. Какая книга? Рановато». А он говорит: «Ничего не рановато. Сколько у вас стихов? На книгу наберется? Ну вот. И чего вы ждете? Надо выпускать и закрыть гештальт». Я задумался. И все же не считаю это книгой в привычном понимании, литературным произведением. Это бонус, дополнение к спектаклю. Для тех, кто посмотрел и кому понравилось. К стихам тоже отношусь как к хобби. Профессиональная деятельность у меня другая: сниматься в кино и работать в театре. Герой спектакля #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ пишет стихи, потому что выбирает это как единственный способ общения с женщиной. Поэтому расценивать мои стихи как литературное достояние никто не будет — ни я, ни он. В книге есть стихи, есть отдельные мысли, личные фото, неопубликованные интервью. Захотелось сделать материал чуть глубже.

— Есть ли стихи, посвященные любимой?

— Конечно. Отдельной главы или блока стихотворений об Ире нет, но есть хаотично разбросанные стихи, непонятно как приходившие в голову. Обычно я записываю строчки в телефон. Потом уже получаются стихи.

— В каком месте пишется лучше?

— Я люблю летать. Особенно сидеть один. Без безумных взрослых или детей. Никто не отвлекает. Вставляю музыку в уши. Смотрю в облака. Связи нет, СМС не приходят. Очень спокойно и удобно. А бывает наоборот — сидишь в шумной компании, заказываешь еду и параллельно накидываешь строчки.

— Очень часто вы играете любовь и даже секс с самыми красивыми девушками российского кино: с в «Методе», с … Девушка спокойно на это смотрит?

— Про личную жизнь говорить не хочется, честно. Единственное, что могу сказать, мы с Ириной — взрослые, профессиональные люди. С этим нет никаких проблем.

Спектакль #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ частично посвящен возлюбленной Саши — актрисе Ирине Старшенбаум. Фото: Личный архив

— Еще в одной красивой актерской паре — Александр Абдулов и Ирина Алферова — было так: если дома что-то не ладилось, он «мстил» ей на сцене «Ленкома». По крайней мере по свидетельству Алферовой так и было.

— С Ирой мне работать вместе комфортно (помимо «Притяжения», оба снимались в фильме «Т-34». — Ред.). Она — большая актриса, которая правильно относится к профессии. У каждого из нас в ней своя дорога. Поэтому мы и не любим говорить о нас в интервью. Есть что рассказать, кроме этого.

— Конкуренции между вами нет?

— Мы, конечно, обсуждаем роли, но не соревнуемся. В паре никто не должен хотеть быть лучше второй половинки. Надо просто хотеть быть лучше. Рядом с любимым человеком. Артист, сварщик — не имеет значения. Когда рядом человек, которого ты любишь, есть стимул идти дальше и развиваться.

— Как, кстати, провели праздники?

— Были в Грузии. Безумно понравилась страна и люди — талантливые, гостеприимные, стильные. Тбилиси — абсолютно европейский город с прекрасными и душевными ресторанами, кафе. И горы. Когда доезжаешь до Казбека, открываются невероятные виды. Сидишь, залипаешь — и можешь делать это бесконечно. Мозг в этот момент перезагружается полностью. Мне не хватало этого. В конце 2017 года меня подкашивало — год был насыщенный и тяжелый. Я понимал, что нуждаюсь в очищении. Большое впечатление произвели грузины как нация. В определенный момент мы с Ирой поймали себя на мысли, что говорим только две фразы: «Очень вкусно» и «Очень красиво». И больше ничего.

«Мне говорили, что я стану дворником»

— В Институте программных систем РАН вы учились на экономическом факультете. Эти знания помогли на практике? Может, были мысли открыть бизнес?

— Помогли. Параллельно с экономическим образованием я занимался в театральной студии и открыл для себя новый мир. Обучение в институте не дало ничего. Правда, единственный урок я запомнил на всю жизнь. Нам дали задание: соединить точки на доске одной непрерывной линией. Мы долго думали, и никто не смог решить головоломку. Но когда преподаватель показал, как это делается, все офигели. Потому что для решения надо было выйти за пределы доски. То есть за пределы рационального мышления. Это меня перетряхнуло. Я понял, что зачастую надо выходить за рамки, чтобы достичь цели. Так происходит и в кино, и в спектаклях, в которых я работаю.

История издевательств наглого полицейского с Рублевки Гриши Измайлова над начальником Владимиром Яковлевым (Сергей Бурунов — справа) стала притчей во языцех. Кадр из фильма

— Известно, что вы любите футбол. Сейчас он присутствует в вашей жизни? Или травмы мешают?

— Почти не присутствует. Не хватает времени. Очень хочу, но некогда. Травмы были в основном на съемках, но уже зажили. Играть могу.

— Какая из них была самой болезненной или нелепой?

— Много всего было… Раньше я делал на площадке все трюки. На съемках отключаются все инстинкты — самосохранения, страха и другие. Кажется, что можешь абсолютно все! Один раз на съемках сериала «Беловодье. Тайна затерянной страны» (продолжение проекта «Пока цветет папоротник». — Ред.), которые проходили на Алтае, надо было упасть на землю и посмотреть в определенную точку. В это время работали поливалки — такие штуки, имитирующие дождь. Естественно, очень холодные. Я должен был упасть несколько раз подряд, оперевшись руками о землю, оператор это снимал. Отрабатываю. Потом встаю и чувствую, что с рукой что-то не так. Ко мне подходят каскадеры и спрашивают: «Сань, все нормально? Мы смотрели на твое лицо — как будто тебе очень больно было». «Нет, — отвечаю. — Все в порядке. Все хорошо». Потом поднимаю руку (смотрит на правую ладонь), вот эту. Она залита кровью. А это же горы, Алтай, «Скорая» доедет не сразу. Непонятно было, что в руке осколок стекла. И, пока я падал в грязь, забивал его еще глубже. Мне промыли рану, замотали руку целлофаном. И после этого еще один эпизод надо было отработать. А наутро улетать в Москву репетировать «Гамлета» (актер играет главную роль в этом спектакле Театра имени Ермоловой. — Ред.). И вот меня снимают по пояс, чтоб рука не была в кадре. Потом приезжает «Скорая», врачи спрашивают: «А где больной?» Им отвечают: «Сейчас, в сцене только доснимется». В итоге отвезли в больницу, достали осколок, зашили. Рука дико болела, не спал ни секунды, прилетел в Москву, утром пошел на репетицию, меня постоянно вело, были дикие боли, отработал и потом только пошел домой.

— Закалил вас Алтай…

— Да, «Беловодье» закалило мощно! В другом эпизоде, к примеру, я заходил под водопад. Некая сцена очищения. Температура воздуха — 14 градусов, все стоят в куртках, а я в набедренной повязке встаю под ледяную воду, которая мощно хлещет по спине. Вода — 4 градуса. Рядом — врач, постоянно измеряющий давление, пульс.

В фильме «Притяжение» Федора Бондарчука актер спасал Землю от инопланетян. И одну из сцен с Ириной Старшенбаум отыграл на костылях — после травмы на съемках другого проекта. Фото: Art Pictures Studio

На съемках «Притяжения» разбил ногой дверь и сильно порезал разбитым стеклом сухожилие. Под местной анестезией, которая не работала, мне сшивали нервы. Обезболивание кололи и кололи, а я орал и орал. Я так понял, что врачи проверяли, работает ли нерв. Потом было долгое восстановление, снимался на костылях. В сцене, когда главная героиня фильма падает, хватается за кровать, ей в голову попадает камень и она вырубается, мой герой ее держит. Так вот, в тот момент я был на костылях и в гипсе.

— Психологические травмы, детские комплексы или обиды — ранившие, но не преодоленные — остались?

— Думаю, нет. Страхи, обиды и комплексы есть у всех, конечно. Но я преодолеваю это путем работы.

— Может, ошибочные решения?

— А их не бывает. Если решение было принято не под давлением, это не ошибка. Даже если не очень удачный результат. Видимо, так было нужно. И это произошло не случайно. Казалось бы, зачем я учился два года на экономическом? Мне и моему другу говорили, что мы станем дворниками. Мы смеялись. И я слышал это нередко: «Ты раздолбай, ты не хочешь учиться, будешь мести дворы». Никто не пытался спросить, что интересно мне. Только педагог Вероника Алексеевна из театральной студии в Переславле-Залесском, в которую я ходил параллельно с институтом, задала этот вопрос. И тогда я задумался. И жизнь поменялась.

Саша с детства болеет за московский «Спартак». Фото: Личный архив

— У родителей в родном городе часто бываете?

— Да, случается. Сел в машину — и через полтора часа уже там. Стараюсь выбираться.

— Родители довольны тем, как вы зарабатываете?

— Конечно. Они счастливы. Сын нашел то, чем будет заниматься всю жизнь. У меня нет сомнений, что я могу передумать и начать писать картины.

— А сценарии? У вас же есть собственные наработки. Может, снять по ним кино?

— Такие мысли есть. И даже полноценная оформленная идея — снять фильм как режиссеру. Со своим видением и доработкой сценария. Мне было бы интересно узнать, что за той границей. Хочу сделать это по-хулигански. Как всегда.

Фото: личный архив

— То есть вы готовы управлять людьми?

— Если вспомнить детство, то меня всегда просили собирать людей на футбол. В провинциальном городе это непростая задача. У одного — дача, у второго — картошка, у третьего — пиво, у четвертого — телевизор. И каждого из 10 — 12 человек надо уломать поменять это на игру. Жизнь в провинции более вязкая и тягучая. Люди более тяжелые на подъем. Это не стремительная Москва. Там собраться на футбол — это долгие уговоры и мотивация с аргументами. И мне это нравилось! Организовывать людей, объединенных идеей.

Все идет из детства. Даже самые, казалось бы, бесполезные навыки, приобретенные в детстве, возвращаются и помогают во взрослой жизни. Интересные вещи… Наверное, в связи с этим можно говорить о таком понятии, как судьба.

Л ичное дело

Александр Петров родился 25 января 1989 года в Переславле-Залесском. Занимался футболом. После окончания школы учился на экономическом факультете ИПС РАН. Занимался в театре-студии «Антреприза». В 2012 году окончил ГИТИС (мастерская Л. Хейфеца). В 2010 году дебютировал в сериале «Голоса». Работал в театре Et Cetera, с января 2013 года является актером Московского драматического театра имени М. Н. Ермоловой. Сыграл главные роли в картинах «Обнимая небо», «Затмение», « », «Притяжение», «Лед», «Т-34». Снимался в сериалах «Фарца», «Метод», «Полицейский с Рублевки», « », а также в шоу «Танцы со звездами». Придумал и поставил драматическое шоу #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ. Не женат. Встречается с актрисой Ириной Старшенбаум.

Вечером 2 апреля на «Первом канале» будут показаны два заключительных эпизода первого сезона сериала «Фарца» - увлекательной авантюрной ретро-саги, рассказывающей историю знакового для СССР явления: фарцовщиках. Продюсерами и сценаристами громкого проекта, уже успевшего собрать множество восторженных отзывов, стали Александр Цекало и призер «Берлинале» Александр Котт . Не менее впечатляет и актерский состав: в сериале появляются Евгений Цыганов , Евгений Стычкин , Алексей Серебряков , Екатерина Волкова и еще добрая дюжина артистов с громкими именами. Главная роль - начинающего писателя Андрея, становящегося фарцовщиком, - досталась молодому актеру Александру Петрову , уже успевшему заявить о себе в сериале «Закон каменных джунглей» и комедии «Любовь в большом городе-3». Воспользовавшись случаем, ELLE решил побольше узнать об артисте, покорившем прайм-тайм центрального канала.

Александр Петров /фото: Анна Лис

ELLE: Сегодня выйдут последние две серии «Фарцы». А ты сам следишь за сериалом?

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВ: Я стараюсь смотреть все свои работы. Не заранее, не на премьерах, а как обычные зрители: на сеансах в кино и по телевизору. Получается другая атмосфера, другой взгляд – более отстраненный и, может быть, даже более объективный. Это всегда любопытно - видеть, как кино дышит, как зал реагирует.

ELLE: И какие первые впечатления?

А.П.: Конечно, любую историю нужно досмотреть до конца. Но пока мне очень нравится! Я ужасно волнуюсь, потому что понимаю, что такие сериалы как «Фарца» – это довольно новое явление для России. Новый формат, близкий к тому, что делают на Западе. У нас же раньше как было: снимали эпопею из ста эпизодов, и можно было начинать ее смотреть с любой серии, ничего не теряя – просто потому что и следить там особо не за чем. А в современном качественном сериале всегда много деталей, которые ни в коем случае нельзя упускать – только тогда складывается полная картина, тогда становится все понятно. Я очень хочу, чтобы массовый зритель привык смотреть сериалы внимательно.

ELLE: Как ты получил роль фарцовщика Андрея? Тебя сразу пригласили на главную роль, или был кастинг?

А.П.: Конечно! Я на них ходил, хожу и буду ходить. Это прекрасный тренинг, который очень помогает в работе. Когда я пришел на пробы, у меня уже была договоренность о съемках в другом проекте, но после кастинга я получил сообщение: «Саша, как будет возможность - позвони. Саша Цекало». Я немного удивился: продюсер, лично, а не через помощника, просит меня с ним связаться! Позвонил, и он честно сказал мне: «Я бы очень хотел, чтобы ты снялся в этом кино. Ты должен сделать выбор». Эта честность меня подкупила – и, конечно, я выбрал «Фарцу». О чем совершенно не жалею! Ведь эти первые восемь серий – только начало, у истории будет продолжение. И я не удивлюсь, если сериалом заинтересуются на Западе: я почти уверен в том, что тем же американцам, создателям легендарных «Безумцев», будет очень любопытно посмотреть, а как жили в шестидесятых в СССР. Тем более что интерес к России, к нашему кино, растет – вспомнить хотя бы, какой фурор произвел «Левиафан», да и наши актеры становятся там востребованными.

ELLE: Тебя определенно тянет на Запад! И, кажется, у тебя есть даже опыт работы с западными режиссерами...

А.П.: Да, сейчас идут съемки сериала «Мата Хари», над которым работает международная команда. Режиссер Денни Берри (режиссер телесаги «Горец» – ELLE) , актеры – Кристофер Ламберт, Джон Малкович... Недавно закончился первый этап съемок в Португалии, через пару месяцев будем снимать в Петербурге. Этот сериал, конечно, будет знаковым событием – этаким мостиком туда, за океан.

ELLE: В 26 лет ты уже можешь похвастаться главной ролью в сериале «Первого канала». Ты даже Гамлета в театре успел сыграть – чего некоторые актеры ждут всю жизнь. В чем секрет такого стремительного взлета?

А.П.: Забавно, но мне мой «взлет» стремительным совсем не кажется! У меня в жизни вообще ничего не происходило быстро, это всегда было последовательное восхождение по ступенькам. Даже поступая в театральный, я проходил тур за туром – тогда как многих ребят, чтобы не мучить, сразу отправляли на конкурс. Многие врываются в кино с громкими премьерами, а я начинал с небольших ролей в скромных проектах. Просто постепенно роли становились больше, а проекты – интересней. Так что моя карьера - это самая обычная лестница. Никакого лифта, все пешком! Наверное, именно поэтому я всегда готов и к критике, и к саморазвитию, и к экспериментам.

ELLE: А сам себя часто критикуешь?

А.П.: Когда смотришь на свою работу, сложно это делать, полностью абстрагировавшись: ты постоянно что-то анализируешь, подмечаешь ошибки, которые, возможно, остальным даже не заметны. Но все это не самокопание, а абсолютно нормальный процесс.

ELLE: Тебе ближе камера или сцена?

А.П.: Я могу совершенно честно сказать, что кино мне гораздо ближе, чем театр. На съемочной площадке я ощущаю себя, как рыба в воде! А в театре сложнее всего мне дается длинный и утомительный репетиционный этап. Правда, когда выходишь на сцену при полном зале и чувствуешь, что здесь и сейчас творится какое-то волшебство, то понимаешь, что все эти месяцы поисков, репетиций, обсуждений были не напрасны. Это кайф!

ELLE: Это правда, что ты поступал на экономический?

А.П.: Да, и даже проучился там два года! Студентом я был никудышным, преподаватели мне прямым текстом говорили: «Саша, учись! Иначе станешь дворником, и ничего у тебя в жизни не получится».

ELLE: Что заставило тебя стать актером?

А.П.: Театральная студия под руководством Вероники Иваненко в моем родном Переславле-Залесском! Я попал туда уже, будучи студентом-экономистом, и там мне в буквальном смысле открылся дивный новый мир. Я понял, как это сложно и одновременно увлекательно - быть актером. Мы выпустили несколько спектаклей, отвезли один из них на театральный фестиваль ГИТИСа, и после этого я твердо решил, чем хочу заниматься, от чего испытываю настоящее удовольствие.

ELLE: А что тебе еще нравится?

А.П.: Обожаю футбол! Сколько себя помню, болею за «Спартак». Более того, у меня даже была возможность стать профессиональным футболистом… Но обстоятельства сложились таким образом, что не получилось. Хотя, конечно, стараюсь время от времени погонять мяч с друзьями. Но если мне сейчас выйти на поле против себя же десятилетней давности, то тот Саша Петров меня сегодняшнего просто сделает!

ELLE: В итоге ты стал артистом, от чего российское кино только выиграло – чего не скажешь о футболе. Ты готов к армии поклонниц?

А.П.: Мне кажется, к этому надо относиться, как к части работы. Если у актера нет поклонников, то это, по меньшей мере, странно. Многие артисты говорят, что не любят давать интервью, что их раздражает навязчивое внимание, что работают для себя. Я же отдаю себе отчет в том, что работаю для людей. Мне приятно, когда меня узнают, подходят, благодарят за какие-то мои роли: будь это летчик, которому понравился сериал «Обнимая небо», или бывший неформал, который жмет мне руку за «Закон каменных джунглей»... Я, кстати, был удивлен, когда Олег Евгеньевич Меньшиков (худрук Театра Ермоловой, где служит Петров – ELLE) мне сказал, что с интересом посмотрел несколько эпизодов сериала! От него такой похвалы я совсем не ожидал!

ELLE: У тебя есть девушка? Как она относится к твоей популярности?

А.П.: Да, и мы уже давно вместе. Возможно, в глубине души она немножко ревнует! Даша не актриса, человек не публичный, но знает, что моя профессия иногда подразумевает повышенное внимание. Вначале, когда выходили первые фильмы с моим участием, конечно, переживала, но сейчас, мне кажется, относится к этому уже с абсолютным пониманием. Главное, что между нами ничего не меняется, чему я безумно рад.

ELLE: Ты романтик? Способен на безумные поступки?

А.П.: Да, я такой! И, мне кажется, подобные вещи здорово стимулируют отношения, освежают чувства и вообще взгляд на мир.

ELLE: А у тебя есть какие-нибудь табу в профессии?

А.П.: Нет, абсолютно никаких.

ELLE: Хорошо. А какое-нибудь мерило профессионального успеха?

А.П.: Конечно! «Оскар».

0 25 июля 2016, 12:35

В последнее время у Александра Петрова, известного зрителю по ролям в сериалах "Метод" и "Полицейский с Рублевки", очень часто берут интервью. Это не удивительно: съемки в кино и сериалах, театральные работы, поэтический эксперимент... С каждым днем популярность, а вместе с ней и загруженность артиста растет в геометрической прогрессии. И, казалось бы, любого человека столь плотный график уже давно бы вымотал и опустошил, но только не Петрова - он открыт для всего нового и подзаряжается исключительно от работы.

Во время беседы со сайт Александр рассказал о том, как не растерять внутреннее наполнение, о своем жизненном векторе, о работе вне кино и о многом другом.

В июне, в разгар "Кинотавра", в Сочи прошла презентация проекта "Поэтический эксперимент Александра Петрова". И, надо сказать, эксперимент этот удался — люди покидали клуб, в котором состоялось мероприятие, с изумленными и довольными лицами, мои коллеги и знакомые, побывавшие на вашем выступлении, до сих пор делятся впечатлениями. А на ваш взгляд, как все прошло?

Мне кажется, что все прошло даже лучше, чем я ожидал, я побаивался некоторых вещей. Никакой серьезной и длительной подготовки к этому мероприятию не было: мы не репетировали, а с ребятами из Ocean Jet общались по телефону и смс, но, тем не менее, результат превзошел все ожидания. Однажды мы уже делали нечто подобное: в одном из номеров программы "Танцы со звездами", в которой я участвовал, совмещали мое стихотворение с их музыкой. И на этот раз мы объединили несколько вещей. Я к этим ребятам отношусь с огромным уважением, я их фанат, это одна из моих любимых музыкальных групп.

Мы попробовали несколько историй, которые хотелось бы потом внедрять в свои выступления, например, монологи из известных фильмов. Думаю, что еще буду менять какие-то вещи, что-то, безусловно, оставлю. Есть огромное количество идей, команда уже складывается.

Александр Петров на презентация проекта "Поэтический эксперимент Александра Петрова"

Откуда вообще родилась идея этого проекта? Ведь сегодня читать стихи вроде бы считается забытым творческим самовыражением.

Стихи снова входят в моду. Люди перестают стесняться читать стихи, даже в школе в настоящее время к этому по-другому относятся. Это такой вид творчества, которым может заниматься любой человек, для этого не нужны деньги. Ты просто можешь написать стихотворение, просто его прочитать, выложить в интернет.

Тенденция сейчас такая, людям нужны стихи. На моем выступлении были не только люди, которых я приглашал, в основном пришли жители Сочи и обычные отдыхающие. Атмосфера была наитеплейшая, люди хорошо принимали нас, кайфовали... Неравнодушных не осталось, очень многие подходили и говорили слова благодарности.

Я всегда стараюсь выкладываться на 300 процентов. Иногда может показаться, что какое-то мероприятие не обладает особой важностью, но для меня наоборот - это всегда что-то новое, что-то, что требует полной отдачи. Планы всегда должны быть наполеоновскими. Очень круто, что у меня появляется новый вид деятельности кроме театра и кино, в данном случае это стихи, исполняемые в музыкальной атмосфере.

Вы много работаете, в вас много творчества. Но ведь это творчество отбирает и много сил. Знаю, что, закончив работу над очередным проектом, некоторые артисты впадают в депрессию, другие стараются сразу же приступить к другому новому проекту — это их методы "лечения". Как восстанавливаетесь вы?

Нет никакого такого момента. Мне не надо отдыхать, потому что я получаю обратную энергию от самой работы, от съемочной группы или от результата, который будет. Наоборот, это дает еще больше сил. Какой отдых? Мне 27 лет!

Работа в таком темпе может опустошить, невозможно все время только отдавать. Как не растерять то внутренне наполнение, благодаря которому артисты творят?

Это очень непростой вопрос. У меня, наверное, один раз было такое, когда я думал, что чего-то не хватает, чувствовал, что внутри образовалась пустота. Хотелось другого кино или каких-то других проектов, может быть, какого-то частичного отдыха, уединения. Но все это достаточно быстро проходит. Я думаю, тут у каждого своя кухня, но в любом случае, если тебе есть, что сказать, то сил у тебя хватит надолго: хочется постоянно что-то придумывать, делать.

Очень важно, как мне кажется, иметь в своей жизни людей, которые были бы с тобой на одном энергетическом уровне. В вашей жизни есть такие люди?

Ну, конечно, они есть. Это близкие мои. Это и театральное и нетеатральное окружение, но этих людей не много.

Вы довольны теми ролями, которые вам предлагают в последнее время?

Да, безусловно.

В связи с тем, что предложений в кино стало больше, в театре теперь играете реже?

Да, на театр меньше времени уходит. Сейчас я играю в двух спектаклях, этих ролей мне вполне хватает. Это четыре спектакля в месяц, которые заставляют твой организм гореть.

Я никогда не хотел, чтобы у меня было по 12 спектаклей, это очень сложно. Это выбор каждого — я выбрал кино. Но сцена, вся эта атмосфера — это невероятный кайф, который длится несколько часов. Ты получаешь эмоции от зрителя здесь и сейчас, это ни с чем не сравнимое удовольствие.

Вернемся в прошлое. Поступая в ГИТИС, вы стремились попасть именно к Леониду Хейфецу? Почему не пошли, скажем, к Кириллу Серебренникову?

Я тогда никого не знал — ни Хейфеца, ни Серебренникова. Я приехал в Москву зеленый, не понимал что и зачем. Я был на театральном фестивале в Самарской области, там познакомился с преподавателями из ГИТИСа, и мне очень понравилось, как они работают, их подход к занятиям. Поэтому я и поступал в мастерскую Хейфеца. Когда пришел в ГИТИС, я понял, что это то место, где я буду учиться. Ты видишь "свои" стены и понимаешь, что отсюда не уйдешь. Не знаю, откуда у меня появилась такая уверенность — у меня не было ни одного знакомого актера! Для меня студенты ГИТИСа казались просто богами! Откуда пришла уверенность в том, что нужно поступать именно сюда, не знаю. Помню, Хейфец сказал мне тогда: "Я хочу с тобой дружить".

Пожалуй, в вашей профессии сложно ставить цели в виде конкретных точек на оси. Но все же складывается впечатление, что вы следуете какому-то определенному вектору. Какому?

Я никогда не ставлю себе целей, но мне всегда хочется сниматься в кино, в котором мне будет трудно, в котором я буду развиваться, где мне будет интересно, и я буду понимать, что это интересно и людям. А люди, придя в кино, что-то получат, не просто набор положительных эмоций, а, может, начнут что-то менять в своей жизни. Для меня это очень важно, я получаю от этого кайф, а не просто отрабатываю.

Конечно, вектор есть, но он больше про наращивание опыта. В ходе любого процесса появляются профессиональные навыки, которые дают возможность смотреть на все с другой стороны. Ты начинаешь понимать, как устроена индустрия, как устроена профессия. Самое главное — внутренняя интуиция. Чувство, которое нельзя потерять.

Фото Анна Темерина/сайт

Фото Архивы пресс-служб

- Саша, поздравляем с премьерой! Сильно ли волнуетесь, ведь сыграли не абы кого, а самого Гоголя?

Да нет, совсем не волнуюсь. Не знаю почему. Премьера - это всегда праздник. А «Гоголь» - очень крутая, классная история. Это действительно большое кино и большой прокат - на экраны выйдет целых четыре части. Конечно, мне важно, как люди оценят эту работу. Но я почему-то на 99,9 процентов уверен в том, что зрителям кино понравится. Ведь это еще и детективная история, и зритель до конца не будет понимать, чем же все кончится. Этот фильм как некий парк развлечений, где есть все для того, чтобы получить массу эмоций.

- Что было самым сложным в работе над ролью?

Роль сама по себе очень специфическая. Это исторические костюмы, парик, в котором актеру всегда трудно существовать, потому что волосы постоянно мешают, особенно когда сильный ветер, плохая погода или, наоборот, когда жарко. Мы снимали в разное время - и снег лежал, и солнце припекало. И естественно, в парике было некомфортно.

А еще мне пришлось отрастить усы, которые я терпеть не могу. С париком они очень гармонично смотрятся, а вот в жизни совершенно мне не идут. И потому все эти долгие восемь месяцев работы над «Гоголем» я не особо любил показываться на людях. И мечтал о том дне, когда, наконец, сбрею ненавистные усы. Наклеить их, кстати, было нельзя, потому что на крупных планах, и тем более на большом экране, было бы очень видно, что усы ненастоящие.

Для роли Гоголя Александру пришлось отрастить усы, которые он терпеть не может. Фото: Пресс-служба телеканала ТВ-3

- Сюжет мистический, да и Гоголь был великим мистиком. На съемках никаких знаков вам Николай Васильевич не посылал?

Мы не пытались создать достоверно правдивую историю про Гоголя. Хотя сюжет и основан на фактах биографии и произведениях Николая Васильевича, но по большому счету все в нем вымышлено. Поэтому никаких темных сил мы не боялись.

Самый главный знак свыше: «Гоголь» выходит в кинотеатрах, чего изначально не предполагалось. Если бы мне и всем остальным сразу сказали, что это будут четыре отдельных полнометражных фильма, то подготовка к съемкам была бы совсем другая. Давила бы огромная ответственность, все бы тряслись и по 150 раз перестраховывались. А тут все получилось с хорошей долей талантливого хулиганства - как со стороны режиссера, так и артистов.

- Хочется провести небольшие параллели между вами и самим Гоголем. Фильм рассказывает о юности писателя, который служит писарем в императорской канцелярии, страдает от неуверенности в себе и сжигает тираж своей первой книги. Вам самому свойственно сомневаться в своих способностях?

Конечно. У каждого человека есть огромное количество сомнений, страхов и всего остального. И у меня их тоже хватает, но это нормальный творческий поиск и творческий процесс. Когда я попал в ГИТИС, уже после первого месяца обучения мне хотелось уйти: я понимал, что, возможно, это не совсем мое. Я казался себе очень маленьким человечком в масштабе Москвы. Но таких историй у иногородних первокурсников пруд пруди, у каждого второго, как я потом понял. Возникают сомнения, страхи, от тебя начинают много требовать педагоги, а ты еще совсем зеленый, пока не понимаешь, в какую сторону, в каком направлении тебе двигаться.

- А что помогло не поддаться страхам?

Мечта, сидящая глубоко внутри, желание стать артистом, сниматься в кино, работать на больших театральных площадках. У меня много этих «мечт», но нужно было перетерпеть трудности. И где-то в конце второго курса я уже начал получать удовольствие от учебы, понял, что освоился. Я был доволен, что удалось переломить ситуацию и побороть страхи.

- Был ли рядом человек, который поддержал вас в сложный период?

Мне кажется, в такие моменты, как ни странно, нужно оставаться одному, и тогда ты справишься точно. Конечно, в моей жизни появились близкие люди, друзья, которым я очень доверяю. Но вот изначально, строя фундамент своей жизни, ты должен научиться принимать важные решения самостоятельно. Тогда будет проще идти по жизни.

Есть хорошая присказка: если ты действительно искренне чего-то хочешь, то даже горы будут способствовать тому, чтобы желание твое осуществилось. Конечно, если ты не сидишь дома на диване и, попивая чай, думаешь: когда же я полечу в космос? Ну, слушай, старичок, никогда ты не полетишь с дивана в космос.

- Как вам работалось с Олегом Меньшиковым? Было волнение оттого, что рядом - театральный руководитель?

Нет. Мне всегда хотелось выйти на площадку вместе с крутыми мэтрами, глыбами, вступить с ними в схватку и на экране, и на театральной сцене. Возможно, сказывается мое футбольное прошлое, выработанный спортивный характер и нежелание проигрывать ни в чем. Помню, как еще на первом или втором курсе ГИТИСа встретился на съемочной площадке сериала «Петрович» с покойным ныне Алексеем Васильевичем Петренко. Я играл заключенного по кличке Волк, а он - моего адвоката, и у нас была серьезная сцена в тюрьме. Приходит Петренко, а у меня нет даже доли волнения, наоборот, интересно посмотреть, почему же он глыба, откуда это в нем, и вступить с ним в профессиональную схватку.

Так вот, тогда на съемках с Алексеем Васильевичем я начал импровизировать, поддевать его, добавлять какой-то свой текст, практически бросать вызов. А Петренко был уже в довольно солидном возрасте, для него это обыденная сцена, каких у него в жизни было миллион: ну, молодой пацан, сейчас быстро сыграем. И тут возникает какой-то укол. И он это чувствует. И вдруг - резкий взгляд на тебя, полуживотный какой-то: «Подожди, подожди, ах, вот так, хорошо!» И он тоже начинает импровизировать. В итоге получилась классная сцена, и он поблагодарил меня за это. Алексей Васильевич очень ко мне расположился, многому научил.

Из такой же породы Олег Евгеньевич Меньшиков. Эти люди владеют тем, чему нельзя научить, о чем не рассказывают в театральных институтах, тем, что дается от природы. У Олега Евгеньевича один взгляд, резкий поворот головы, секунда, когда он просто молчит, стоят дороже сотен слов. И это меняет сцену и может изменить фильм. В этом точно есть какая-то магия.

- У Олега Меньшикова один взгляд, резкий поворот головы, секунда, когда он молчит, стоят дороже сотен слов. Фото: Пресс-служба телеканала ТВ-3

- Гоголь родился в Сорочинцах Полтавской губернии, в декабре 1828 года переехал в Петербург. Несмотря на его многочисленные попытки, в актеры его так и не приняли. Вы родились в городе Переславле-Залесском Ярославской области, после школы поступали на экономфак переславского университета, а спустя два года, бросив его, отправились покорять Москву. Получается, вы оба были вынуждены адаптироваться к столичной жизни.

Естественно. Ты уезжаешь от мамки с папкой, из дома, где ты ко всему привык, где тебя всегда накормят, обогреют. Конечно, меня воспитывали самостоятельным мальчиком, я многое умел делать, но все равно это особенная атмосфера, когда прибежишь откуда-нибудь, а дома мама, бабушка сразу накормят пирогами с черникой.

И у меня был серьезнейший стресс в первые несколько месяцев учебы. Я никому не рассказывал, как мне хотелось уехать обратно домой, хотелось крикнуть: «На фига мне это все!» Занимаясь на подготовительных курсах в ГИТИСе, я представлял себе все несколько иначе. Мы, абитуриенты, восторженными глазами смотрели на педагогов, все было круто и весело, занятия приносили сплошное удовольствие. У нас был чудесный подготовительный курс, мы все сдружились безумно. И тут ты вдруг приходишь на первый курс, где включаешься в совершенно другую игру, в которой участвуют люди, которых отобрали одного из пятисот. Они все должны заявить о себе, и это страшно. Сейчас мы, естественно, по-другому общаемся, и уже курсу к третьему у нас сложился творческий коллектив. Но на первом курсе мы практически все готовы были вцепиться друг другу в глотки, конкуренция страшная. И это хорошо на самом деле. Но тогда я был к такому не готов.

Во время учебы пришлось преодолевать много трудностей, но самым большим препятствием для каждого приезжего человека остается бытовая неустроенность. Я не знал города, не понимал, как куда доехать, для меня была целая проблема разобраться в ветках и переходах метро.

Да и жизнь в общаге не сахар. Первые несколько месяцев в общежитии не хватало мест, и нам снимали квартиру на Чистых прудах. Мы там жили впятером - и девочки, и мальчики. Как-то уживались все в одной комнате, скидывались деньгами, девочки иногда готовили, иногда нет. Потом нас, мальчиков, переселили в двухкомнатную квартиру на Нагатинской, а после нее уже была общага. Там жили втроем в комнате, очередь в душ каждый вечер. Это была настоящая школа жизни, бесценный опыт. Я могу сейчас прийти в ГИТИС и определить по глазам - кто из Москвы, а кто нет. Счастливые и довольные глаза у тех, кто из Москвы, так как, грубо говоря, у них есть мамины пироги с черникой. А приезжие смотрят так, волчонком. И ты сразу понимаешь, что человеку надоело есть сосиски с пельменями.

Например, я очень скучал по ванной, которой не было долгое время. Мечтал полежать в ней хотя бы десять минут. Когда приезжал в Переславль на выходные, ложился в ванную, и меня невозможно было оттуда вытащить. В общаге душ надо было принимать быстро - пять минут, либо идти ночью, когда все спят.

На втором году стало гораздо легче, я понимал, что добился уже каких-то результатов на курсе, появилась другая заинтересованность в профессии, привык к быту и вроде бы все разложил по полочкам. Мне начала нравиться жизнь в большом городе, я уже ориентировался в метро и без карты мог доехать, куда надо.

- Для того чтобы вдохновиться, надо чуть проще относиться ко всему, понимать, что мир вокруг тебя прекрасен. Фото: Михаил Рыжов

- Интерес к театру у Гоголя проявился еще в детстве. В этом «повинен» отец писателя, который был замечательным рассказчиком и писал пьесы для домашнего театра. А кем в детстве мечтали стать вы? И влияли как-то на ваш выбор профессии родители?

Знаете, как это бывает обычно в семьях, когда ребенок прыгает, бегает, что-то рассказывает смешное, и все сразу: ой, какой талантливый, настоящий артист! Такие разговоры были, но никто никогда не настаивал, выбор был за мной, безусловно.

Родители никакого отношения к моей профессии не имеют. Папа работал электриком, мама – фельдшером, в больнице. Потом, в 90-х, у них появился небольшой бизнес в Переславле-Залесском.

В детстве мама меня учила читать стихи, и когда много лет спустя я пришел в институт, мне это вспомнилось. В актерской профессии есть термин - кинолента видения. Это когда ты запоминаешь большие тексты, в том числе стихотворные, воспроизводя их визуально. То есть ты в сознании снимаешь кино, фиксируешь не слова, а картинки. И вот мама, когда я не мог что-то запомнить, говорила: «Вот смотри, представь вот это, потом вот это, и у тебя поменяются картинки». Не знаю, откуда она это знала, мама никогда не училась ни в каких театральных студиях или институтах.

Потом в школе появилась Ольга Николаевна Шажко, учитель русского языка и литературы, которая начала прививать мне любовь к театру. И у нее была такая фишка, как это модно сейчас говорить: перед каждым занятием она делала лирическое отступление и рассказывала интереснейшие истории о своих учениках, о походах в театр. А уже потом начинался урок. И все такие: а можно еще? Я на всю жизнь это запомнил. И мечтал тогда о том, что когда-нибудь Ольга Николаевна другим своим ученикам расскажет и про меня…

Потом появилась Вероника Алексеевна Иваненко, которая, когда я уже учился на экономиста, привела меня в театральную студию. Она потратила много часов со мной на кухне, разговаривая обо всем, закладывая в меня очень серьезные вещи. Благодаря ей я понял, чем хочу заниматься всю дальнейшую жизнь. Это было на втором курсе экономического факультета. Помню, как мы приехали на любительский театральный фестиваль в город Похвистнево Самарской области со спектаклем «С любимыми не расставайтесь», поставленным Вероникой Алексеевной. Там были педагоги из ГИТИСа, которые занимались с нами сценическим движением, актерским мастерством. Мне это дико нравилось, я испытывал просто сумасшедшее удовольствие от процесса. И тогда я написал смс родителям: «Мама, папа, я буду поступать в ГИТИС. Точка».

- Родители за голову не схватились? Или сказали: дерзай, сынок?

Родители отнеслись спокойно: ну, попробуй, конечно, классно, но тяжело. То есть не обнадеживали, но и не отговаривали. Для жителей провинциальных городов в принципе поступить в Москве на бесплатное обучение, особенно в театральный институт, где 500-700 человек на место, да еще в мекку театрального мастерства, да на курс Хейфеца - это за гранью возможного, как в космос полететь. Есть такой стереотип: везде все куплено. Но я отвечаю за свой третий этаж, режиссерско-актерский факультет - там ничего не покупается, ничего не продается, сколько бы вы ни пытались. Вам не проломить мастодонтов и динозавров, которые там сидят. И дай Бог им здоровья, особенно Леониду Ефимовичу Хейфецу, которого пытались купить огромное количество раз. Он нам об этом рассказывал. Для Хейфеца всегда был важен не только талант абитуриента, но и то, какой это человек, что у него с сердцем и душой. Он говорил: «Вот как только дверь в аудиторию открывается, я сразу понимаю - будет человек у меня учиться или нет». У него феноменальная интуиция.

- Саша, а когда родители действительно поняли, что вы настоящий артист, и сказали вам об этом?

Вы знаете, никогда. Такого не было и не будет. И это хорошо. Обычно как у нас происходит: вот кино вышло, посмотрите. Классное? Классное. Понравилось? Понравилось. Ну и все. Но помню, папа рассказывал, как он переживал, когда я поступал и оставался буквально последний этап, один шажок. Если сорвешься, особенно обидно будет, вроде бы уже почти прошел. Папа говорит: «Ты поехал на очередной этап, а я на кухне жарю на сковородке что-то с утра. Стою у плиты, проходит много времени, уже ноги затекают, а ничего не жарится. И тут понимаю: блин, я же огонь забыл включить!» Понятно, что мыслями он был там, со мной. Конечно, родители очень обрадовались, когда я поступил.

- Николай Васильевич испытывал страсть к рукоделию, вязал на спицах шарфы, кроил сестрам платья, к лету сам себе шил шейные платки. А у вас есть какое-нибудь увлечение помимо работы, которому вы можете посвятить хоть немножко времени?

Сейчас времени нет, но вообще у меня мелкая моторика в почете. В детстве я очень любил футбол, у меня была куча тетрадок, в которые я переписывал футбольные результаты всех чемпионатов и турниров. И переписывал не просто, а выводя каждую буковку печатным шрифтом. Вот такой у меня был бзик. И если я, например, написал не ту буковку, я покупал такую же тетрадочку или находил такие же листы, аккуратненько вырезал один квадратик, вклеивал его и писал нужную букву… Тогда еще не было замазок, а когда они появились, они мне не нравились, потому что было видно, что замазано.

- Да вы аккуратист, в этом есть даже какое-то маньячество.

Маньячество, ага. В школе этого не было, там я писал, как Бог на душу положит, а вот футболом я жил, поэтому все должно было быть дико аккуратно. Я тетрадочки эти, естественно, пересматривал каждый раз, знал всю футбольную статистику от зарождения футбола, знал, кто с каким счетом, какие кубки, какие команды, чемпионат Европы, чемпионат мира и так далее.

А потом актерская профессия встала на один уровень с футболом. И когда я пришел в ГИТИС, так же аккуратно в тетрадочки начал переписывать тексты. Это и сейчас осталось. На каждый спектакль «Гамлет» я беру с собой тетрадочку, где полностью от руки аккуратно выведено каждое слово. Переписана вся роль, все мои сцены, которых немало.

Сцена из спектакля «Гамлет». Фото: Пресс-служба Театра им. М.Н. Ермоловой

- А стихи свои вы тоже от руки записываете?

Вот со стихами другая история! Тут мне удобнее без блокнота. Когда я сижу где-то в компании, иногда незаметно беру телефон, и все думают, что я копаюсь там. Параллельно я могу говорить, и потом вдруг начинаю что-то записывать. И вот - стихотворение написано, ты его больше не исправляешь, оно сохраняется у тебя в заметках. И не нужно для этого закрываться в подвале, чтобы никого не видеть и не слышать. Писать стихи я начал совсем недавно, года полтора назад, когда летел в самолете. Вдруг взял мобильный телефон и что-то в него записал, так родилось первое стихотворение, сейчас их 40-45.

- Гоголь в школе писал весьма посредственные сочинения, он был слаб в языках и делал успехи только в рисовании и русской словесности. А у вас какие предметы были в приоритете?

Ох, честно говоря, я был троечником. Мне нравились русский язык и литература - русский меньше, литература больше. И то я не могу сказать, что был в них очень успешен. Но все же успешнее, чем в других. То есть математика, химия, физика - это было совершенно не мое. Мне нравились лирические отступления Ольги Николаевны, предметы, которые, как я думал, что-то мне дают. Я спрашивал у учителя математики: «Что мне дает алгебра?» А в ответ слышал: «Смотри, Саш, когда ты будешь строить себе дом, у тебя возникнет много проблем, если ты не знаешь геометрию». А я сидел и думал: если у меня будут деньги на дом, то, скорее всего, я найму людей, которые знают геометрию и выстроят все как положено.

- А питомцы домашние у вас есть? Гоголь был очень привязан к своей собачке Джози, подаренной Пушкиным, и когда она умерла, он впал в жесточайшую депрессию.

Я понимаю причину, по которой Гоголь впал в жесточайшую депрессию. Потому что животные - это искреннейшие создания, которым все равно, кто ты, они просто тебя любят априори, таким, какой ты есть. Да, безусловно, я люблю животных, и у меня есть прекрасный кот, лысый сфинкс.

- Собираясь к вам на интервью, я спросила коллег: «Что вы скажете про Сашу Петрова?» И почти все ответили: «Это тот, который так здорово Маяковского читает?!» Они не роли почему-то в первую очередь вспомнили, а стихи. Как эта история со стихами вошла в вашу жизнь?

Случайно. Просто пришел на телеканал «Москва 24», который делал серию роликов, где известные и неизвестные люди читают стихи. Собственно, я знал на тот момент только небольшой отрывок из Маяковского, и был всего лишь один дубль. Даже не ожидал такого отклика.

После этого я понял: людям интересна поэзия, и мне захотелось сделать что-то экспериментальное. Так, по сути, родился мой спектакль #ЗАНОВОРОДИТЬСЯ - драматическое шоу, совмещающее в себе театр, музыку и поэзию, где я читаю и свои стихи, и Маяковского. Спектакль идет сейчас на сцене Театра имени М. Н. Ермоловой. Будем играть его в Москве и на других больших площадках, ездим с гастролями по стране. И планы громадные, наполеоновские прямо.

Мне приятно, что у людей появляется увлечение поэзией, и особенно приятно, когда мне говорят: «С тебя же все началось!» А вот в детстве я мало читал и к поэзии не питал большой любви. Хотя у меня получалось хорошо декламировать стихи - в школе даже отправляли на разные соревнования. Я был там чуть ли не главный чтец. Помню, мне Рождественский очень нравился. Но любовь та была к декламации, а не к самим стихам. У меня на тот момент были дела поважнее, чем книжки читать: футбол, какие-то посиделки в подъездах, в беседках с гитарами и без гитар, общение с друзьями. Мы постоянно придумывали развлечения, сами себе квесты устраивали, иммерсивные спектакли.

- К 28 годам вы сыграли уже более чем в 40 фильмах. Только в этом году у вас в работе 14 картин. Плюс литературные проекты, театр. Это то, к чему вы стремились, или все-таки хочется немного сбавить темп?

Конечно, иногда хочется взять небольшую паузу. И, наверное, как раз после насыщенного 2017 и 2018, 2019, 2020, 2021-го… Где-нибудь в 2035-м эта пауза и будет. Мне нравится, как складывается жизнь. Да, съемки бывают дико сложные - иногда лучше мешки с цементом разгружать. Но при всем при том ты получаешь просто сумасшедшее удовольствие от процесса, от того, что делаешь.

- Вы уже несколько лет служите в Театре им. М.Н. Ермоловой. Как получилось, что Олег Меньшиков доверил вам, такому молодому, роль Гамлета?

Мне кажется, Меньшиков обладает той самой чуйкой, когда решения принимаются быстро и чисто интуитивно. Он меня и в кино тогда еще не видел, увидел только в одной-единственной работе, дипломном спектакле«Божьи коровки возвращаются на землю» в постановке Валерия Саркисова, который мы с однокурсниками принесли в Театр им. М.Н. Ермоловой.

Подумали, вдруг возьмет наш спектакль на малую сцену, которая тогда должна была вот-вот открыться. Спектакль Меньшиков не взял, но зато взял меня как артиста. И тогда Олег Евгеньевич спросил: «Гамлета хочешь сыграть?» Я говорю: «Хочу». «Ну, сыграешь», - улыбнулся.

- В чем ваш источник вдохновения сегодня?

Это необъяснимо: посмотрел на человека и вдохновился, посмотрел кино и вдохновился, посмотрел на дерево - вдохновился почему-то. Вот сейчас тепло, можно сидеть в летних кафе и наслаждаться тем, что тебя окружает. Для вдохновения не нужно перечитывать 20 тысяч книг или пересматривать 20 тысяч фильмов. Надо просто чуть проще относиться ко всему, понимать, что мир вокруг тебя прекрасен.