Представители романтизма в литературе и их произведения. Романтизм: представители, отличительные черты, литературные формы

франц. romantisme) – идейное и художеств. движение 1-й пол. 19 в., захватившее Европу и Америку и нашедшее отражение во всех областях духовной культуры – в лит-ре, музыке, изобразит. иск-вах, философии, эстетике, филологии, историч. науках, социологии, мн. отраслях естествознания. Пришедший на смену Просвещению, Р. был порожден разочарованием в историч. результатах франц. революции 18 в, и бурж. прогресса в целом, к-рые, по словам Энгельса, "...оказались злой, вызывающей горькое разочарование карикатурой на блестящие обещания просветителей" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 193). Временем расцвета Р. является период 1795–1830, период европ. революций и нац.-освободит. движений. Р. возникает на рубеже 18–19 вв. в Германии, Англии, Франции, несколько позже, в 1810–20-х гг., в России, Испании, Италии, Польше и др. странах. Ранний нем. Р., связанный с деятельностью иенского кружка романтиков (1798–1801, Ф. и А. Шлегели, Новалис, Ваккенродер, Тик, к ним примыкали Шлейермахер и Шеллинг, последователями к-рого в области натурфилософии были Риттер, Стеффенс, Окен, Карус, Гюльзен), носил преим. теоретич., филос.-эстетич. характер; в центре внимания второй, "гейдельбергской" группы нем. романтиков (1805–08, Арним, Брентано, Геррес и др.) – проблемы фольклора и истории. К представителям филос. Р. относятся также Зольгер, Баадер. В лит-ре вершиной нем. Р. является творчество Гельдерлина, Клейста, Гофмана, Гейне, поэзия к-рого содержит одновременно иронич. критику Р., в музыке – творчество Шуберта, Шумана, Р. Вагнера. Начало англ. Р. отмечено деятельностью поэтов т.н. озерной школы ("Лирические баллады" Вордсворта и Колриджа, 1798), а его кульминация – творчеством Байрона и Шелли. Переходное место в развитии от Р. к реализму занимает В. Скотт. Поздний англ. Р. сер. 19 в. нашел выражение в филос.-эстетич. и публицистич. сочинениях Карлейля и Рескина (1819–1900). Во Франции ранний этап Р. (1800-е гг.) связан с творчеством Шатобриана и г-жи де Сталь, а также с филос. соч. де Местра и Бональда. Расцвет франц. Р. относится к периоду Реставрации и Июльской революции 1830. Крупнейшими представителями Р. во франц. лит-ре 1820–30-х гг. являются В. Гюго, предисловие к-рого к драме "Кромвель" (1827) стало эстетич. манифестом романтиков, Ламартин, Виньи, Мюссе, Ж. Санд, в живописи – Делакруа, Жерико, в музыке – Берлиоз, в области истории – Гизо, Минье, Тьерри. В России начало Р. связывается обычно с поэзией Жуковского, молодого Пушкина, нек-рых декабристов, а также деятельностью кружка московских "любомудров" (Веневитинов, В. Ф. Одоевский), в среде к-рых зародились и идеи позднейшего славянофильства (Хомяков, Киреевский). Р. в Польше достиг художеств. вершины в творчестве Ю. Словацкого, Мицкевича, Ф. Шопена. Р. был своеобразной формой художеств. и филос. критики противоречий бурж. цивилизации. Пафос Р. заключался в разоблачении дисгармонии совр. мира, в безотчетном стремлении к цельному человеч. развитию и гармонич. обществ. связям. Однако, воспринимая преим. теневую, разрушит. сторону историч. прогресса, романтик часто не мог и не хотел видеть в современной ему действительности высшей по отношению к прошлому ступени обществ. развития. Это приводило мн. романтиков к идеализации историч. прошлого, в первую очередь ср.-век. обществ. уклада с его неподвижными и "прочными" патриархальными связями, выступавшими в ограниченных формах личной зависимости и непрсредств. сословных противоположностей и свободными как от всеобщей власти товарного производства, так и от формализма и лицемерия бурж.-демократич. порядков. Идеализируя эти утраченные в процессе дальнейшего развития черты ср.-век. обществ. отношений, Р. становится тем самым на путь сентимент. критики капитализма. Классич. представитель Р. в экономич. науке, франц. экономист Сисмонди, писал: "Меня выставляли в политической экономии врагом общественного прогресса, партизаном учреждений варварских и принудительных. Нет, я не хочу того, что уже было, но я хочу чего-нибудь лучшего по сравнению с современным. Я не могу судить о настоящем иначе, как сравнивая его с прошлым, и я далек от желания восстановлять старые развалины, когда я доказываю посредством них вечные нужды общества" (цит. по кн.: Ленин В. И.,. Соч., т. 2, с. 220). По словам Ленина, доказывая "„...вечные нужды общества“ посредством "развалин", а не посредством тенденций новейшего развития", "...романтик поворачивает от конкретных вопросов действительного развития к мечтаниям..." (там же, с. 220–21, 240). Противоречия Р. находились в историч. соответствии с идеологией широких обществ. движений 1-й четверти 19 в., прежде всего нац.-освободит. войн против наполеоновской Франции, к-рым "... свойственно сочетание духа возрождения с духом реакционности..." (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 10, с. 436). Общую судьбу этих движений Маркс и Энгельс резюмируют след. образом: "... Именно тогда, когда народ, кажется, стоит на пороге великих начинаний, когда ему предстоит открыть новую эру, он дает увлечь себя иллюзиями прошлого..." (там же, с. 373). Романтич. восстание против деградации человеч. личности при капитализме не было свободно от этих "иллюзий прошлого", оно защищало и поэтизировало их; торжествующей прозе бурж. строя романтики противопоставляли древние обычаи и иск-во, патриархальные учреждения разбуженных революцией народов. Но именно в силу глубокой связи с историч. движениями современности романтич. иск-во проникнуто пафосом нар. жизни и нац.-освободит. борьбы, достигая подлинного величия образов (Байрон, Шелли, Мицкевич, Делакруа). Познание историч. прошлого народов, как в науч., так и в худож. форме многим обязано Р. А. Вишневский. Москва. Одно из глубоких определений Р. дал поздний Шеллинг; вспоминая иенский кружок романтиков, он писал: "Прекрасное было время... человеческий дух был раскован, считал себя вправе всему существующему противополагать свою действительную свободу и спрашивать не о том, что есть, но что возможно" (цит. по кн.: "Лит. теория нем. романтизма". Док-ты, [Л., 1934], с. 12). У ранних романтиков, почти прямых современников франц. революции, воспитанников ее, господствует порыв к возможному, к-рое для них постоянно впереди действительного. Гл. интерес романтиков относился к невоплощенному, еще лишенному формы, находящемуся в становлении. Ф. Шлегель писал панегирик Лессингу, объявляя, что его занимает не реальный Лессинг, но Лессинг, каким он мог бы быть – скрытый Лессинг, несостоявшийся Лессинг. Философия молодого Шеллинга рассматривает весь мир, природу и человека как вечное творчество. За Шеллингом пошли молодые биологи, физики, геологи, подхватившие осн. идеи его натурфилософии, проводившие их в спец. областях науки. Только свидетели великого историч. переворота могли усвоить себе эту т. зр.: нет застывшей жизни, непререкаемых форм, догматов, есть творимая жизнь, есть вечное обновление и в мире вещей и в мире мысли. Шеллинг, Ф. Шлегель, Новалис устанавливают настоящий культ бесконечного в философии, в поэзии. Ф. Шлегель, Зольгер, Жан Поль Рихтер развили своеобразные концепции романтич. юмора, романтич. иронии. В ее художеств. воплощении мы находим иронию в творчестве Л. Тика, Брентано, Байрона, Мюссе. Романтич. юмор состоит в том, что подчеркивается относительность, едва ли не иллюзорность всяких ограничительных по своему смыслу форм жизни, – бытовая косность, классовая узость, идиотизм замкнутых в себе ремесел и профессий изображаются как нечто добровольное, шутки ради принятое на себя людьми. Жизнь играет, не зная для своих свободных сил к.-л. неодолимых препон, вышучивая, выставляя в осмеянном виде всех и вся, кто противится ее игре. Этот оптимистич. характер юмора исчезает у поздних романтиков. Отчасти у Байрона, а более всего у Гейне силы косности и гнета начинают преобладать над свободными силами жизни; поэт заносится высоко, но его задерживают в его свободном полете, отзывают его назад, едко и грубо издеваясь над ним. Романтич. юмор претерпел эволюцию: у ранних романтиков это юмор свободы, у поздних – сарказм необходимости. У Гофмана и Гейне мы встречаем иронию и в том и в другом ее виде, причем ирония необходимости нередко переходит в трагизм, порывая с областью комического. Образцом и нормой для всех прочих областей иск-ва романтики объявляли музыку, – в ней им слышалась сама освобожденная стихия жизни. В стихах, повествоват. прозе, живописи – всюду они взывали к принципу музыкальности; в поэзии за отдельными, в той или иной мере отчетливыми высказываниями должна стоять общая, логич. понятиями не улавливаемая настроенность. Романтики вносили лирич. начало во все области иск-ва, они исходили из лирики и очень часто прибегали к ее орудию – стиху; проза, как правило, имитировала стиховую речь, была тщательно организована в звуковом отношении, изобиловала по примеру стиха метафорами, речевыми тропами и украшениями (как, напр., у Шатобриана). Романтич. эпоха заканчивалась такими произв., как романы в стихах "Дон Жуан" Байрона, "Пан Тадеуш" Мицкевича, "Евгений Онегин" Пушкина. Это было высшее соперничество стиха со свободной повествоват. прозой, достигшее наибольшей высоты с тем, чтобы отныне открыть дорогу прозе и художеств. реализму: роман в стихах Пушкина мы числим первым высоким достижением в рус. реалистич. лит-ре. Романтиков отделяло от реализма настойчивое стремление сохранить в неприкосновенном виде свои идеалы, в к-рых трагически разочаровывало послереволюц. развитие бурж. общества. Это приводило их к религии. Развитие раннего Р. в Германии подытоживается "Речами о религии" (1799) Шлейермахера: именно внутр. опыт Р. объявляется здесь некоей новой религией, что дает повод отделить его от всей остальной жизненной практики, поставив этот опыт вне ее или над ней. Светская, пантеистич. религиозность Шлейермахера оказалась преддверием религиозности конфессиональной, орто-доксальной, ожившей в среде романтиков, нередко склонявшихся к самому правоверному католицизму. Романтики воображали, что сохранят в церковности утрачиваемое ими в общественности. Они глубже просветителей поняли природу зла, но возвели его в предвечную, внеисторич. силу. Придав отрицанию абс. значение, они тем самым лишили его действенности: если зло, находимое в бурж. обществе, заложено в вечной природе вещей, то неизбежным становится принять это зло. Истолкование зла как натуральной материальной силы встречается у романтич. философов – Шеллинга (среднего и позднего периода), Шубарта, Баадера. Шеллинг в "Разыскании о человеческой свободе" утверждал, что зло неотделимо от принципа личности, где индивидуум – там зло. Трагич. сущность индивидуума заложена в самой внутр. жизни космоса – здесь есть связь между Шеллингом и Шопенгауэром, а также и Ницше. Поздняя романтическая мысль часто нигилистически оценивала человека; например, Баадер отделял творчество от творящей личности и отводил человеку в процессе познания роль лишь соучастника и восприемника божеств. разума. В художеств. лит-ре тематика "мирового зла" и "мировой скорби" – достояние таких жанров, как "черный роман" Анны Радклиф, Льюиса, Мэтьюрина, как "драма судьбы" Цахариаса Вернера, Грильпарцера и Клейста. Эти темы мы находим во мн. произв. Байрона, они определяют творчество Брентано и Гофмана и становятся центральными у Эдгара По и Хоторна. Романтич. ирония в более поздний период усвоила себе филос. скепсис и присоединилась к философии вселенского отрицания. Одновременно Р. продолжал поиски положит. идеала, стремясь найти историч. реальность, социальное тело, к-рые вмещали бы без оговорок романтич. красоту бесконечной жизни и индивидуальной свободы. По иронии судьбы именно эти поиски приводили мн. романтиков к жалким развязкам. Устремленные вперед, в будущее, они становились апологетами отсталости, провинциализма, остатков средневековья в политич. и обществ. быту европ. наций. Герцен в романе "Кто виноват" сформулировал характерно романтич. коллизию "довольства" и "развития": либо "довольство", гармония, слаженность к.-н. отсталых и застойных жизненных форм, либо совр. развитие, но со всеми его драмами, разрывами и потрясениями. Романтики изображали ужасы "развития" и целыми школами погружались в "довольство": "гейдельбергские" романтики, "швабская" школа с Уландом и Ю. Кернером во главе в Германии, "озерная школа" с Вордсвортом и Колриджем во главе в Англии, поэзия Жуковского, особенно позднейшего ее периода. Сюда же можно отнести и нек-рые идейные настроения славянофилов – привязанность к патриархальным временам и нравам, идеал "почвенности" у Ап. Григорьева как неизменности условий, в к-рых совершается жизнь нации, предпочтение умиротворенного сердца расколотому и болезненно неустроенному совр. рассудку в философии И. Киреевского. Уланд, Вордсворт, Колридж, Жуковский проповедовали замкнутую жизнь и замкнутое счастье, однако укрытые уголки, изображенные ими, освещены неким всемирным светом, представлены в качестве явлений космоса, "универсума", как выражались романтики: консервативная тема обезвреживалась неконсервативным способом ее разработки. Р. много энергии уделил критич. обзору и истолкованию прошлой художеств. и филос. культуры (соч. Ф. и А. Шлегелей, Шеллинга в Германии, г-жи де Сталь и Констана во Франции, Колриджа, Хэзлитта, Чарлза Лэма, Карлейля в Англии). Романтики едва ли не впервые обратились к систематич. изучению духовного наследия средневековья и Ренессанса, а также культуры Востока (особенно Индии), они дали новую жизнь Данте, Шекспиру, Сервантесу, Кальдерону, в философии проводили идеи Дж. Бруно, Николая Кузанского, Спинозы, к-рого они связывали с романтич. пантеизмом и считали предшественником Шеллинга. Романтики по-новому взглянули на антич. культуру. Отвернувшись от Рима, притягательного для классицистов, и выбрав только Элладу, они искали в греч. культуре не устойчивое, неизменно нормативное (как Винкельман, Гете, Шиллер), но им дороги были силы жизненного брожения, хаос творящей жизни. Теорию романтич. эллинизма развивали молодой Ф. Шлегель, обративший внимание на орфическую Грецию, Шеллинг в своей эстетике, поэтами этого направления были Гельдерлин, Андре Шенье, Шелли, в нек-рых своих произв. – Китс, Байрон, Пушкин. В борениях за широкую историч. основу для своей поэзии романтики пришли к фольклору, к корням народности в иск-ве и культуре. Предшественниками их в этом отношении были Гердер, движение "Бури и натиска". В Германии Арним и Брентано издали сб. нар. песен, братья Гримм – сб. нар. сказок. В Англии В. Скотт издал собрание баллад шотл. побережья. Историч. романы В. Скотта положили начало реалистич. истолкованию истории, подготовили концепцию классовой борьбы в трудах Тьерри, Гизо, Минье и др. историков периода Реставрации. Романтики дали толчок изучению нар. иск-ва и нар. культуры. В то же время отношение к фольклору в их собств. творчестве далеко не всегда свободно от двусмысленности. У "гейдельбергских" и "швабских" романтиков, у поэтов "озерной школы" в обрамлении фольклора, его форм и традиций гаснет поэт как совр. эмансипированная личность. Увлечению наивностью и непосредственностью нар. культуры у поэтов-романтиков соответствовали апология непосредственного, минующего рассудочный анализ познания в философии Шеллинга и его последователей. Приверженцы примитивной нар. культуры высказывались против культуры сколько-нибудь изощренной, внутренне самостоятельной, противопоставляя "естест- венное", натуральное умышленному, искусственному. Консервативные устремления романтиков поддерживала Реставрация. Сложилась политич. доктрина в духе консервативного, охранит. Р. (Бональд, де Местр, А. Мюллер, поздний Ф. Шлегель). Особое место заняла т.н. историческая школа в правовой науке Германии во главе с Савиньи, к-рая отвергала всякий новый почин в законодательстве, считая его произволом, претензией зазнавшегося рассудка: давность – вот обоснование закона для юристов этой школы. Остается дискуссионным вопрос, насколько правомерно относить этих филос. защитников церкви и престола, дворянской монархии и крепостничества к Р., к-рый по существу своему был чужд всякого застоя и стоял за восприятие жизни в ее непрестанном развитии. Нередко Р. толкуют неверно, имея в виду не духовную биографию движения в целом, но биографию отд. его носителей. Р. сходил с историч. сцены в разное время, но к сер. 19 в. он становился уже воспоминанием, достоянием историков, писавших о нем с немалым недоумением, ибо наступало господство позитивизма, к-рый вяз в ближайших фактах, с раздражением относился к голосу утопий и не мог освоить духовное наследие Р., сложившегося в революц. героич. условиях бурж. развития. Умение или неумение совладать с этим наследием оказалось важным показателем дееспособности др. художеств. и филос. направлений 19 в. В иск-ве 19 в. высок был тот реализм – Бальзака, Стендаля, Диккенса, рус. классиков – к-рый справился с наследием романтиков, включив в себя Р. как преодоленный момент собств. жизнепонимания. Это же определило и место, занятое философией Гегеля, к-рая восприняла достижения романтич. мысли, во многом преодолев неадекватность их методов познания. Н. Берковский. Ленинград. Р. и ф и л о с о ф и я. Деятельность иенского кружка нем. романтиков (в особенности Ф. Шлегеля, Шеллинга и Новалиса) имела наибольшее значение для филос. самоопределения Р. – как в Германии, так и в др. странах [в Англии – через посредство Колриджа и Карлейля; во Франции – благодаря книге г-жиде Сталь "О Германии" (t. 1–3, Р., 1810), в к-рой популяризировались идеи иенского Р.; в России под влиянием философии и эстетики Шеллинга протекала деятельность кружка московских "любомудров"]. Философия Фихте с его учением о творч. деятельности абс. субъекта, "Я", порождающего свой объект, как об универсальном принципе философии, с помощью к-рого Фихте преодолевает дуализм кантовской философии, является исходным пунктом миросозерцания иенских романтиков. Но, в отличие от Фихте, они ориентируются не на этику Канта, а на его эстетику, на содержащееся в ней представление об эстетич. способности суждения как о соединит. звене между мышлением и волей, в чем Кант усматривал возможность объединения естеств. необходимости и нравств. свободы. Эта идея была развита далее Шиллером в "Письмах об эстетическом воспитании", где иск-во призвано восстановить внутр. целостность человека, и легла в основу философии раннего Шеллинга, рассматривающего художеств. творчество как "извечный и подлинный органон" философии, непосредственно разрешающий все теоретич. антиномии: сознательного и бессознательного, созерцания и действия, чувственного и интеллигибельного, природы и свободы. Взгляд на действительность как на эстетич. феномен и истолкование иск-ва как метафизич. первоосновы мира определяют своеобразие филос. позиции иенского Р. и его место в общем развитии нем. идеалистич. философии конца 18 – нач. 19 вв. Мир рассматривается романтиками не как совокупность неизменных вещей и готовых форм, а как процесс бесконечного становления, к-рое является творческой духовной деятельностью и притом деятельностью символич. воплощения и раскрытия внутреннего во внешнем, т.е. художеств. деятельностью. Иск-во отображает эту сокровенную сущность мира и одновременно является ее самым совершенным воплощением, выступая как высшая реальность по отношению к эмпирич. действительности. "Поэзия на деле есть абсолютно-реальное. Это средоточие моей философии" (Новалис, Фрагменты, см. "Лит. теория нем. романтизма", с. 121). Иск-во не отображение жизни, а ее преображение (в этом оно сближается с религией): законы художеств. творчества мыслятся как конструктивные принципы преобразования действительности. Художник, реализующий в акте творчества все способности человеч. души, в противоположность одностороннему виртуозу к.-л. ограниченной профессии является человеком по преимуществу, и наоборот: каждый человек адекватно раскрывается только как художник, то, "...чем люди являются среди прочих творений земли, тем являются художники по отношению к людям" (Шлегель Ф., там же, с. 170). Природа – это бессознат. художеств. произведение духа. Рассмотрение природных образований по аналогии с произведениями иск-ва, бывшее у Канта в "Критике способности суждения" только методич. приемом, предстает в иенском Р. как раскрытие изначальной сущности природы. Отсюда вытекает идея всеобщего символизма ("тайнописи") природы ("Мир – универсальный троп духа, его символический образ" – Novalis, Briefe und Werke, Bd 3, В., 1943, S. 236; Вакенродер говорит о "двух чудесных языках" – природе и иск-ве – см. "Лит. теория нем. романтизма", с. 157–160). Т.о., эстетика оказывается ключом к пониманию романтич. натурфилософии, антропологии (к деятельности художника восходит, в частности, идея Новалиса об "обращенном употреблении органов чувств", о зрении и слухе как вынесенном вовне внутр. деятельном созерцании – см. там же, с. 128) и гносеологии ("поэт постигает природу лучше, нежели разум ученого", – там же, с. 121). Если классицизм ориентировал красоту на истину как нек-рую общезначимую меру всего бытия, то в Р. истина – это красота (Новалис: "чем поэтичнее, тем истинней", позже Мюссе перефразирует Буало: "Нет ничего истинного, кроме красоты" – цит. по кн.: Hausеr ?., Sozialgeschichte der Kunst und Literatur, Bd 2, M?nch., 1953, S. 187–88). Иенские романтики стирают грани между философией и иск-вом: интуитивный символ, а не рассудочное понятие является адекватной формой философии, к-рая мыслится прежде всего как спонтанное выражение целостного переживания действительности, – в этом романтики противопоставляют себя всей традиции рационалистич. философии 17–18 вв. и выступают как предшественники Ницше и позднейшей философии жизни (самый термин принадлежит Ф. Шлегелю – "Philosophie des Lebens", 1827); характерно осуждение Шлейермахером фихтевского разделения жизни и философии: "Кто так строго разделяет философию и жизнь, как Фихте, что может быть в том великого? Большой односторонний виртуоз, но слишком мало человек" (Briefe Schleiermachers, В., 1923, S. 190). Новалис разграничивает мысль и идею; последняя не мыслится, а переживается и дает не знание, а убеждение. Ведущая роль в познании принадлежит не интеллекту, а "интуиции", "внутреннему откровению" (Новалис). Интуитивное созерцание, непосредственно постигающее целое, бесконечно выше дедуктивного доказательства ("Универсум нельзя ни объяснять, ни понимать, а только созерцать и открывать" – Sch1еgel Fr., Seine prosaischen Jugendschriften, Bd 2, W., 1882, S. 306). Несистематический, фрагментарный характер философии?. Шлегеля и Новалиса отвечает их представлению о мире как о незавершенном творч. процессе становления и об относительности любого филос. и поэтич. высказывания (Новалис: философия – "бессистемность в системе", см. Briefe und Werke, Bd 3, S. 151). Фрагмент оказывается адекватной формой постижения этого незавершенного целого и обнажает относительность всякого аналитич. расчленения (идея "циклической философии" Ф. Шлегеля, предвосхищающая гегелевское понятие "опосредствования": философия – не прямолинейное изложение, а круг, "эллипс", в ней все – первое и последнее, она должна начинать, подобно эпич. произв., прямо с "середины" – см. "Seine prosaischen Jugendschriften", Bd 2, S. 210, 216). Представление об историч. динамике, выдвинутое Р., противостоит просветительскому пониманию истории как простой последовательности во времени, как прямолинейного восхождения вечного и неизменного в своей основе разума. Для романтиков характерно сознание прерывности и необратимости историч. процесса, качеств. отличия его отд. ступеней, однократности историч. становления; в философии культуры – признание равноправия прошлых культур и их индивидуальной неповторимости (Ваккенродер). Внутр. проблематичность совр. культуры фиксируется романтиками в четком противопоставлении античной и "христианской" культур: последней свойственны рефлексия, разлад между идеалом и действительностью, "устремленность в бесконечное", в противоположность "естественной гармонии" и спокойному "обладанию" античности (см. A. W. Schlegel, Ueber dramatische Kunst und Literatur, Tl 1, Heidelberg, 1817, S. 25, 24). Отличит. чертой романтич. историзма является персонификация и мифологизация историч. сил: историч. эпохи рассматриваются как манифестация и воплощение самостоят. принципов, идей, как замкнутые саморазвертывающиеся индивидуальные организмы, проходящие известный цикл развития, в течение к-рого они реализуют определ. духовную структуру. Философия культуры Р. складывается в процессе критики утилитаризма и авторитарных норм бурж. культуры (Шлейермахер говорит о "безнравственности" всякой морали, Новалис – о том, что для истинной религии нет ничего греховного). Р. подчеркивает автономность культуры, ее независимость от внешних целей. Свободное раскрытие личности (к-рое адекватно осуществляется только как художеств. творчество) – высший идеал романтич. этики: осуществление внутр. "призвания" важнее выполнения внешних обязанностей. Художеств. свобода понимается как право каждого художника следовать своему внутр. чувству, не считаясь с к.-л. внешними правилами и традиц. границами иск-ва: каждое индивидуальное произв. само создает себе законы и критерии оценки. Иенские романтики выдвигают утопич. идеал новой культуры, осн. чертами к-рой являются: 1) универсальность: она вбирает в себя все прошлые культуры, представляющие собой как бы предварит. опыт ее создания; 2) динамич. характер: творчество как бесконечный процесс выше любого его результата; всякая однозначная и окончат. форма менее ценна, чем открытая и неосуществленная возможность; 3) целостность: в ней сливаются воедино иск-во, наука, философия и религия; прообраз этой культуры романтики видят в древней мифологии и стремятся к созданию новой общезначимой мифологии как продукта сознат. поэтич. творчества (в отличие от древности, где мифология была источником поэзии, здесь поэзия становится источником мифологии); 4) самоизображение: постоянная рефлексия культуры по поводу самой себя и своих продуктов (Ф. Шлегель говорит о "трансцендентальной философии" как "философии философии" и "трансцендентальной поэзии" как "поэзии поэзии" – см. там же, S. 242, 249); с этим связана романтич. ирония как имманентное сознание неадекватности между объектом и его любым художеств. и филос. отображением, между замыслом и воплощением, как чувство "языковой невыразимости", условности любого высказывания вообще. Сознание несводимости языков различных иск-в друг к другу сопровождается у романтиков стремлением к их сочетанию, совместному воздействию различных иск-в, что приводит их к идее универс. художеств. произведения (Gesamtkunstwerk), реализованного впоследствии в творчестве Вагнера. Художеств. образ в противоположность предшествующей эстетике классицизма и Просвещения мыслится не как воплощение существующего независимо от него идеального содержания, а впервые создает само это содержание: он оказывается не результатом идей, а их источником (с этим связана у романтиков вера в спонтанную творч. силу языка). Натурфилософия Р., отталкиваясь от механистич. естествознания 17–18 вв., возрождает натурфилософию античности и Возрождения и продолжает традиции нем. мистики (Беме) и теософии 18 в. (Баадер в своей полемике с Декартом и Ньютоном ориентируется на Сен-Мартена). Осн. идеи натурфилософии Р.: 1) по аналогии с произведениями иск-ва природа рассматривается как органич. целое, не сводимое к сумме своих частей и не выводимое из них; 2) генетич. подход к природе; Окен: натурфилософия – это "история порождения мира", космогония; Новалис: "Чтобы постичь природу, нужно заставить ее вновь возникать... во всей ее последовательности" ("Нем. романтич. повесть", вступ. ст. и коммент. Н. Я. Берковского, т. 1, М.–Л., 1935, с. 135); 3) мистич. учение об универсальном соответствии природы и духа, внутреннего и внешнего. Новалис переосмысляет философию Фихте в объективном плане, понимая его антитезу "Я" и "не-Я" как параллелизм двух взаимно символизирующих друг друга начал (в духе мистич. представления о человеке- микрокосмосе и мире-макроантропосе, как у Я. Беме). Человек рассматривается как средоточие и конечная цель естеств. процесса и одновременно как начальный пункт сверхъестеств. откровения (Стеффенс). Движущими силами человеч. души являются не мышление и интеллект (в к-рых философия Просвещения видела осн. отличие человека от животных), а фантазия и чувство. Новалис: чувство так относится к мышлению, как бытие – к изображению. Бессознат. влечения и инстинкты, неконтролируемые психич. состояния стоят в центре внимания романтич. антропологии; болезнь, к-рая рассматривается ею как "равноценная возможность" бытия, занимает в ней такое же место, как парадокс в философии: как критика обыденного сознания и отрицание повседневного, "нормального" существования. При этом происходит рационализация бессознательного и критика проникает в самые интимные реакции, амбивалентность к-рых порождает представление о "множестве личностей", сосуществующих в одном и том же человеке (плюралистич. понимание личности у Новалиса; фигура двойника во мн. романтич. произведениях). Ю. Попов. Москва. Определение термина "Р." и его и с т о р и я. Schultz Т., "Romantik" und "romantisch" als literarhistotische Terminologien und Begriffsbildungen, "Deutsche Vierreljahrsschrift f?r Literaturwissenschaft und Geistesgeschichte", 1924, H. 3; Ullmann R. Und Gotthard H., Geschichte des Begriffes "romantisch" in Deutschland, В., 1927; Lovejoy ?. ?., The meaning of romanticism for the historian of ideas, "J. of the History of Ideas", 1941, v. 2, N 3; его же, Essays in the history of ideas, Baltimore, 1948, ch. 12; Peckham M., Toward a theory of romanticism, "Publications of the Modern Language association of America", 1951, v. 66, No 2; G?rard ?., On the logic of romanticism, "Essays in Criticism", 1957, v. 7, No 3; Remak H. H., West European romanticism: definition and scope, в сб.: Comparative literature: method and perspective, ed. by N. P. Stallknecht and H. Frenz, Carbondale, ; We11ek R., Romanticism re-examined, в сб.: Romanticism reconsidered, selected papers..., ed. by N. Frye, N. Y.–L., 1964. Лит.: Гайм P., Романтич. школа, пер. с нем., М., 1891; Козмин Н., Очерки по истории рус. Р., П., 1903; де-Ла-Барт?., Шатобриан и поэтика мировой скорби во Франции, К., 1905; Степун Ф., Трагедия творчества (Ф. Шлегель), "Логос", 1910, кн. 1; Сакулин П. Н., Из истории рус. идеализма. Князь В. Ф. Одоевский, т. 1, М., 1913; Жерлицын М., Кольридж и англ. Р., О., 1914; Рус. Р. Сб. ст., под ред. А. И. Белецкого, Л., 1927; Асмус В. Ф., Муз. эстетика филос. Р., "Сов. музыка",1934, No 1; Берковский Н. Я., Эстетич. позиции нем. Р., в кн.: Лит. теория нем. Р., Л., 1934, с. 5–118; Обломиевский Д., Франц. Р., М., 1947; Реизов Б. Г., Между классицизмом и Р., Л., 1962; Соколов А. Н., К спорам о Р., "Вопр. лит-ры", 1963, No 7; Ванслов В. В., Эстетика Р., М., 1966 (есть библ.); Jоасhimi M., Die Weltanschauung der deutschen Romantik, Jena–Lpz.,1905; Poetzsch ?., Studien zur fr?hromantischen Politik und Geschichtsauffassung, Lpz., 1907 (Diss.); Zurlinden L., Gedanken Platons in der deutschen Romantik, Lpz., 1910; Deutschbein M., Das Wesen des Romantischen, G?then, 1921; Unger R., Herder, Novalis und Kleist. Studien ?ber die Entwicklung des Todesproblems in Denken und Dichten vom Sturm und Drang zur Romantik, Fr./M., 1922; Walzel О., Deutsche Romantik, 5 Aufl., Bd 1–2, Lpz.–В., 1923–26; Baxa J., Einf?hrung in die romantische Staatswissenschaft, 2 Aufl., Jena, 1931; Кluсkhоhn P., Pers?nlichkeit und Gemeinschaft. Studien zur Staatsauffassung der deutschen Romantik, Halle (Salle), 1925; Schmitt С., Politische Romantik, 2 Aufl., M?nch.–Lpz., 1925; Вrinton С., The political ideas of the English romanticists, L.–, 1926; Brinkmann H., Die Idee des Lebens in der deutschen Romantik, Augsburg, 1926; Baumgardt D., Franz von Baader und die philosophische Romantik, Halle (Saale), 1927; Strich F., Deutsche Klassik und Romantik oder Vollendung und Unendlichkeit, 3 Aufl., M?nch., 1928; Knittermeyer H., Schelling und die romantische Schule, M?nch., 1929; Gundolf F., Romantiker, , В.–Wilmersdorf, 1930–31; В?guin ?., L´?me romantique et le r?ve. Essai sur le romantisme allemand et la po?sie fran?aise, t. 1–2, Marseille, 1937; Kainz F., Die Sprach?sthetik der j?ngeren Romantik, "Deutsche Vierteljahrsschrift f?r Literaturwissenschaft und Geistesgeschichte", 1938, Jg. 16, H. 2; Benz R., Die deutsche Romantik, 2 Aufl., Lpz., 1940; Gode-von Aesch ?., Natural science in German romanticism, ?. ?., 1941; Hedderiсh H. F., Die Gedanken der Romantik, ?ber Kirche und Staat, G?tersloh, 1941; Reiff P., Die ?sthetik er deutschen Fr?hromantik, Urbana, 1946; Grimme ?., Vom Wesen der Romantik, В.–, ; Ruprecht E., Der Aufbruch der romantischen Bewegung, M?nch., 1948; Van Tieghem P., Le romantisme dans la litt?rature europ?enne, P., 1948; Clark M. U., The cult of enthusiasm in French romanticism, Wash., 1950; Huch R., Die Romantik. Bl?tezeit. Ausbreitung und Verfall, T?bingen, 1951; Giraud J., L´?cole romantique fran?aise. Les doctrines et les hommes, 6 ?d., P., 1953; Benjamin W., Der Begriff der Kunstkritik in der deutschen Romantik, Schriften, Bd 2, , 1955; P?ggeler O., Hegels Kritik der Romantik, Bonn, 1956; Bowra С. М., The romantic imagination, , L. ; ?i?evski D., On romanticism in Slavic literature, ´s-Gravenhage, 1957; Кorff ?. ?., Geist der Goethezeit, , Tl3-4, Lpz., 1959-62; Markwardt В., Geschichte der deutschen Poetik, Bd 3- Klassik und Romantik, В., 1958; Jensen Chr. ?. ?., L´?volution du romantisme. L´ann?e 1826, Gen.-P., 1959; Mason ?. С., Deutsche und englische Romantik, G?tt., ; Schultz F., Klassik und Romantik der Deutschen, 3 Aufl, Tl 1-2, Stuttg., 1959; Abrams M. H., The mirror and the lamp: romantic theory and the critical tradition, L., 1960; Strohschneider-Kоhrs I., Die romantische Ironie in Theorie und Gestaltung, T?bingen, 1960; Ayrau1t R., La g?n?se du romantisme allemand, , P., 1961; Jones W. T., The romantic syndrome, The Hague, 1961; Kluckhоhn P., Das Ideengut der deutschen Romantik, 4 Aufl., T?bingen, 1961; Shroder M. Z., Icarus, the image of the artist in French romanticism, Camb., 1961; Boas G. (ed.), Romanticism in America, N. Y., 1961; S?rensen ?. ?., Symbol und Symbolismus in den ?sthetischen Theorien des 18. Jahrhunderts und der deutschen Romantik, Kph., ; Boas G., French philosophies of the romantic period, N. Y., 1964. Ал. В. Михайлов. Москва.

Первую половину девятнадцатого столетия с полным правом можно назвать "эпохой романтизма". Как литературное направле­ние, как метод изображения человека и действительности роман­тизм формируется еще в начале столетия, но ведущее место зани­мает в тот период, что последовал за событиями 1812 года и ко­торый принято называть "двадцатыми годами". С этой поры на дол­гий временной период (вплоть до 1840-х годов) именно романтизм будет определять общий характер русской культуры (и литературы, в частности).

Что же способствовало этому? Прежде всего остановимся на исторических предпосылках возникновения русского романтизма, ведь именно исторические события, особенности той или иной эпо­хи формируют в общественном сознании те настроения, чувства и идеи, которые неизбежно находят отражение в различных литера­турных направлениях и методах.

Настроение, господствовавшее в русском обществе в 1820-е годы, то, что можно назвать "духом эпохи", во многом определя­лось победоносным завершением войны с наполеоновской Францией.

"Между тем война со славою была кончена. Полки наши возв­ращались из-за границы. ... Офицеры, ушедшие в поход почти отроками, возвращались, возмужав на бранном воздухе, обвешанные крестами. Солдаты весело разговаривали между собою, вмешивая поминутно в речь немецкие и французские слова. Время незабвен­ное! Время славы и восторга! Как сильно билось русское сердце при слове отечество !"

Эти строки из пушкинской повести "Ме­тель"(1830) можно считать наиболее полной и выразительной соци­ально-исторической характеристикой двадцатых годов девятнадцатого столетия. Отечественная война 1812 года, заграничные похо­ды 1813-1815 годов, триумфальное взятие Парижа, "битва народов" при Ватерлоо - все эти исторические события давали немало при­меров удивительной храбрости и силы духа, ярких воинских подви­гов и необычайных проявлений милосердия, стремительных взлетов и трагических падений человеческих судеб. Русские полководцы - генералы П. И. Багратион, Н. Н. Раевский, Я. П. Кульнев, А. П. Ермолов и другие - проявляли поразительную доблесть и в глазах современников являлись легендарными личностями, титанами.

Неудивительно, что в общественном сознании окрепла и заня­ла одно из ведущих мест уверенность в необыкновенных способнос­тях человека, возможности кардинально менять свою судьбу и судьбу всего мира. Видную роль в формировании этой поистине ро­мантической идеи сыграла такая историческая личность как Напо­леон Бонапарт. Невозможно переоценить значение его натуры и судьбы в истории мировой романтической культуры. Наполеон, ка­залось, служил наиболее убедительным подтверждением излюбленной идеи романтизма - идеи исключительной личности. Бедный корси­канский поручик становится генералом французской армии, затем консулом, императором Франции, чуть было не достигает мирового господства: в начале девятнадцатого века волею Наполеона свер­гаются многовековые монархии, он властно "перекраивает" карту Европы, уничтожая старые государства и создавая новые, его войска сражаются в Африке. И все это достигается благодаря лич­ным качествам Бонапарта: его исключительной храбрости, уму, энергии, силе воли, наконец, нечеловеческой жестокости и эгоиз­му.

Когда же император посетил чумные бараки в Яффе, где от неизле­чимой болезни умирали ветераны его армии, современники поверили в победу Бонапарта над самой смертью, а этот полный мужества и милосердия поступок был воспет и историками, и живописцами, и поэтами, в том числе и А. С. Пушкиным, написавшем в 1830 году стихотворение "Герой". На долгие годы личность и судьба Наполеона Бонапарта будут вдохновлять нес­колько поколений писателей-романтиков.

Другим кумиром романтического поколения 1820-х годов был Дж. Г. Байрон . Не только творчество великого английского поэ­та-романтика, но и его личность оказывали сильнейшее воздейс­твие на душевный склад, мировоззрение, поступки людей того вре­мени. Рано проявившаяся исключительная поэтическая одаренность Байрона, его пренебрежение знатным происхождением и литератур­ными авторитетами, независимое поведение и демонстративная ра­зочарованность (ставшая модой для европейского юношества первой трети века), его экзотическое путешествие по странам Востока, "бунтарские" речи в Палате лордов, разлука с родиной, преследо­вавшей поэта, скитания по европейским странам, дружба с карбо­нариями (деятелями национально-освободительного движения Ита­лии), наконец, смерть в греческом городе Миссолунги, куда Бай­рон приехал для участия в освободительной войне против турецко­го ига, - все это заставляло видеть в Байроне такую же исключи­тельную, необыкновеную личность, как и Наполеон.

Еще одной социально-исторической предпосылкой формирования русского романтизма был характер правления Александра I в 20-е годы ХIХ столетия . Пришедший к власти в 1801 году молодой импе­ратор пообещал и даже начал проводить определенные социальные реформы: комиссия под руководством М. М. Сперанского работала над проектом конституции, вышел императорский указ о "вольных землепашцах", была ослаблена цензура, не преследовались законом различные общественные кружки и объединенения. Но теперь, после окончания войны с Наполеоном, "дней Александровых прекрасное начало" сменилось явным поворотом в сторону реакции. Прекрати­лась работа по созданию российской конституции, многие минис­терства возглавляли государственные деятели, придерживающиеся консервативных взглядов, усилилась цензура, преследовались про­явления "вольнодумства" и в литературе, и в общественной дея­тельности, и в образовании. Русское крестьянство, народ-победи­тель не только не получил желанного освобождения от крепостной зависимости, но и узнал еще более страшную форму закабаления - военные поселения, где крестьянин-землепашец к тому же еще и "тянул солдатскую лямку". Все это не могло не вызывать в об­щественном сознании чувства неудовлетворенности существующим порядком вещей, самой действительностью, что также является од­ной из ведущих идей романтизма. Таким образом, социально-исто­рическая обстановка 1820-х годов подготовила развитие и гос­подствующую роль в русской культуре романтизма.

Необходимо обозначить также и историко-культурные предпосылки возникновения и развития русского романтизма. С одной стороны, несомненное и благотворное влияние на идеологию и поэ­тику романтического направления оказали достижения классицизма и сентиментализма, которые были ведущими направлениями русской литературы предшествующей эпохи - в XVIII столетии . С другой стороны, после победных заграничных походов русской армии, в период активной внешнеполитической жизни государства российское общество и его культура были открыты влиянию западноевропейско­го романтизма , к тому времени уже ставшего ведущим направлением в культуре Германии и Англии, Франции и Италии. Все разнообра­зие романтического творчества зарубежных писателей стало дос­тупным и вызывало восторг у русской публики: читатели "упива­лись" игрой фантизии в повестях немецкого прозаика Э. Т. А.Гоф­мана, чарующими строками лирики английских поэтов "озерной шко­лы" (У. Водсвордт, С. Кольридж, Р. Саути и др.), мятежной мощью и пряной экзотикой поэм Байрона, глубокими философскими раз­думьями французских писателей Ламартина и Шатобриана. Русская литература чутко восприняла все открытия западноевропейских мастеров художественного слова, и русский романтизм, ставший ведущим литературным направлением в первой трети девятнадцатого столетия, по своему художественному совершенству, по разнообра­зию и сложности литературных явлений, входящих в него, не усту­пает вершинным образцам мировой литературы.

Как и любое литературное направление, русский романтизм включал в себя сложный комплекс идей. Остановимся на наиболее существенных из них.

1. Наиболее ярко проявлялся в романтическом произведении культ необыкновенной личности. Романтический герой - это всегда натура неординарная, яркая, исключительная. Это относится как к персонажам баллад и поэм, повестей и романов, так и к лиричес­кому герою романтической поэзии. Необъятность внутреннего мира, сила страстей, мощь личности, удивительные дарования, - такими свойствами щедро наделяли писатели-романтики своих героев. Иск­лючительными, в полной мере романтическими личностями являются и Войнаровский, главный герой поэмы К. Ф. Рылеева, все силы, думы, жизнь свою отдавший за свободу родной Украины; и герои гоголевской повести "Тарас Бульба", где старый Тарас и его старший сын Остап предстают воплощением удали и мужества, а младший сын Андрий - всепобеждающей силы любви, заставившей его бросить Отчизну, семью, боевых товарищей, любви, которой будет верен молодой казак и на пороге смерти; и вольнолюбивый Мцыри, силу души которого воспел М. Ю. Лермонтов в одноименной поэме. Поистине космической необъятностью внутреннего мира отличается лирический герой лермонтовской поэзии, слышащий то, как "звезда с звездою говорит", и утверждающий:

В душе моей, как в океане,

Надежд разбитых груз лежит.

("Нет, я не Байрон..." 1832)

При этом необходимо отметитить, что романтический герой не обязательно является средоточием необыкновенных достоинств. Не положительность, а исключительность прежде всего привлекали писателей-романтиков, поэтому они могли сделать главным героем, а то и воспеть в своих произведениях и эгоистичного ревнивца (по­эма "Цыганы"), и преступников-душегубов (еще одна пушкинаская поэма - "Братья-разбойники"), и жестоких колдунов (повести Го­голя "Вечер накануне Ивана Купалы" и "Страшная месть"), и даже самого духа зла (поэма Лермонтова "Демон"). Конечно, в большин­стве этих произведений, как и во многих других творениях русс­кого романтизма, осуждается то страшное и злое, что есть в ду­шах подобных персонажей. Но нельзя не заметить и того, что эти необычайные злодеи привлекают внимание романтических писателей гораздо чаще, чем положительные, но заурядные натуры. Только тогда, когда русская литература сумеет преодолеть этот культ исключительной личности, с сочувствием и пониманием изобразит жизнь обыкновенного человека, произойдет и смена литературных направлений, ведущее место займет реализм.

2. Не менее значимым в идеологии русского романтизма было и чувство недовольства окружающей действительностью. Именно оно было "движущей пружиной " романтического мировоззрения, не поз­воляло погрузиться в душевную успокоенность, отрешенность и оцепенение. Вот почему не может быть в принципе никакого "пас­сивного" или "консервативного" романтизма, это литературное направление, в основе которого лежит стремление "оттолкнуться" от не удовлетворяющей романтика действительности, а следова­тельно, порыв к движению. Это недовольство могло выражаться в романтической литературе в самых разнообразных формах:

в прямых высказываниях повествователя в повестях и поэмах или лирическо­го героя стихотворения –

И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг,

Такая смешная и глупая шутка.

(М. Ю. Лермонтов "И скучно, и грустно..." 1840);

устами персонажа -

Я мало жил и жил в плену,

Таких две жизни за одну,

Но только полную тревог,

Я променял бы если б мог.

(М. Ю. Лермонтов "Мцыри" 1839);

в поступках и образе жизни героя, явно направленных против существуюшего порядка вещей -

Мы жили в горе, средь забот,

Наскучила нам эта доля,

И согласились меж собой

Мы жребий испытать иной:

В товарищи себе мы взяли

Булатный нож да темну ночь;

Забыли робость и печали,

А совесть отогнали прочь.

(А. С. Пушкин "Братья-разбойники" 1822);

в трагической поворотах сюжета, вызванных несправедливостью и несовершенством окружающей действительности, мстительным роком, злой волей высших сил -

Ездок оробелый не скачет, летит;

Младенец тоскует, младенец кричит;

Ездок погоняет, ездок доскакал...

В руках его мертвый младенец лежал.

(В. А. Жуковский "Лесной царь" 1818);

наконец, в том чувстве "светлой грусти", которое, словно дымка, овевает самые "мирные" по настроению романтические описания:

Луны ущербный лик встает из-за холмов...

О тихое небес задумчивых светило,

Как зыблется твой блеск на сумраке лесов!

Как бледно брег ты озлатило!

Сижу задумавшись; в душе моей мечты;

К протекшим временам лечу воспоминаньем...

О дней моих весна, как быстро скрылась ты,

С твоим блаженством и страданьем!

(В. А. Жуковский "Вечер" 1806).

Существовала и еще одна, более "скрытая" форма недовольст­ва, когда оно проявлялось не столько в осуждении окружающей действительности, сколько в восторженном описании чего-то дале­кого, недостижимого . Так, славное историческое прошлое Украины, воспетое в "Тарасе Бульбе" Н. В. Гоголя, оттеняло безысходность современного писателю существования, в котором бесконечно длит­ся нелепая судебная тяжба двух помещиков, героев "Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем".

3. Существенную роль в комплексе ведущих идей романтизма играло романтическое двоемирие. В произведениях писателей-ро­мантиков реальной, во многом не совершенной, действительности противопоставлялся идеальный мир, средоточие всего лучшего. Противопоставление реального и идеального миров определяет ос­новной конфликт романтического произведения. Чрезвычайно разно­образны варианты изображения идеального мира в творчестве писа­телей, принадлежащих к романтическому направлению, но все же можно остановиться на наиболее часто встречающихся.

Достаточно много писателей (и среди них те, кого мы назы­ваем литераторами-декабристами) находили свой идеальный мир в прошлом . Наиболее часто для поэтов К. Ф. Рылеева и В. К. Кю­хельбекера, для автора романтических повестей А. А. Бестужева таким идеалом являлся древний Новгород. В их изображении ста­ринный русский город выглядел совершенным государственным обра­зованием, воплощением истинной демократии, поскольку все важ­нейшие вопросы в нем решало городское Вече, выражающее "мнение народное". Такая же степень идеализации отличала и образы исто­рических деятелей России. Стремясь дать современникам пример для подражания, Рылеев в своих "Думах" создает целую галерею исключительных героев, напоминая читателям о людях, составивших славу России. Но рылеевские Иван Сусанин, княгиня Ольга, Волын­ский, Петр 1 воплощают в себе не столько историческую правду, сколько мечту поэта-гражданина об идельном правителе или насто­ящем патриоте.

"Славна кончина за народ!

Певцы, герою в воздаянье,

Из века в век, из рода в род

Передадут его деянье.

Вражда к неправде закипит

Неукротимая в потомках,

И Русь священная узрит

Неправосудие в обломках".

Так, сидя в крепости, в цепях,

Волынский думал справедливо,

Душою чист и прав в делах,

Свой жребий нес он горделиво.

(К. Ф. Рылеев "Волынский" 1822)

Таким видели прошлое России сторонники гражданского романтизма, противопоставляя данный идеальный образ современной безотрадной действительности.

Поиски идеального мира осуществлялись и в другом направле­нии, писатели обращались к изображению "естественной среды ". Это могли быть не испорченные цивилизацией народы: гордые гор­цы, вольные цыгане. Так, в поэме Лермонтова "Мцыри" создан именно такой идеальный образ жизни горцев, и герой всем сердцем стремится

В тот чудный мир тревог и битв,

Где в тучах прячутся скалы,

Где люди вольны как орлы.

(М. Ю. Лермонтов "Мцыри" 1839)

Понятие "естественная среда" не менее часто относилось и к природе. Она могла выступать в роли идеального мира, где успо­каивается измученная душа и обретается счастье.

Бывало, все - и солнце за горой,

И запах лип, и чуть шумящи волны,

И шорох нив, струимых ветерком,

И темный лес, склоненный над ручьем,

И пастыря в долине песнь простая,

Веселием всю душу растворяя,

С прелестною сливалося мечтой;

Вся жизни даль являлась пред тобой...

(В. А. Жуковский "Тургеневу..." 1813)

Такое понимание природы пронизывает лучшие пейзажные зари­совки литературы русского романтизма: лирическое отступление об украинской ночи в повести "Майская ночь или Утопленница" и опи­сание запорожских степей в повести "Тарас Бульба", созданные Гоголем; виды Кавказских гор в романтических поэмах Пушкина и Лермонтова; картины тихого вечера или таинственной ночи в эле­гиях Жуковского.

Часть русских романтиков, и прежде всего, Жуковский, свое понимание идеального мира связывали с потусторонней действи­тельностью, неведомым "т а м". Если земная жизнь чаще всего приносила лирическому герою или персонажам баллад страдания, то за гранью гроба, в "небесной стране" встречались разлученные, вознаграждалась добродетель, соединялись любящие.

Сей гроб - затворенная к счастию дверь;

Отворится... жду и надеюсь!

За ним ожидает сопутник меня,

На миг мне явившийся в жизни.

(В. А. Жуковский "Теон и Эсхин" 1814)

Но где бы ни искали писатели-романтики свой идеальный мир, реальная действительность неизбежно противопоставлялась любому из выбранных вариантов.

4. Еще одной существенной идеей русского романтизма явля­лось убеждение в независимости внутреннего мира героя от окру­жающей среды. Романтическая личность никогда не поддается влия­нию контрастирующей с нею действительности, исключительные спо­собности, сила чувств героя, его убеждения и мироощущение оста­ются неизменными до конца повествования. Невозможно представить романтического персонажа, изменившего самому себе. Так, лермон­товский Мцыри, которого сама судьба вернула к стенам монастыря, продолжает до последнего мгновения жизни мечтать о свободе. Стойкость и мужество - вот отличительные свойства Остапа, героя повести Гоголя "Тарас Бульба", и они неизменно сопутствуют пер­сонажу и в бурсацкой юности, и в битвах с "ляхами", и в плену, и на плахе. Грозный владыка Ордал может отправить в изгнание Арминия, разлучив бедного певца с царевной Минваной, но их лю­бовь сильнее и социального неравенства, и людского мнения, и времени, и расстояния, и даже самой смерти (баллада Жуковского "Эолова арфа"). Герой пушкинской поэмы Алеко, добровольно присоединившись к вольному племени цыган, не может принять их жизнен­ной философии, их понимания свободы и потому обречен на вечное одиночество эгоиста:

Оставь нас, гордый человек!

Ты не рожден для дикой доли,

Ты для себя лишь хочешь воли...

(А. С. Пушкин "Цыганы", 1824)

В этой неизменности внутеннего мира героя была и безуслов­ная художественная слабость романтического метода, не учитываю­щего и не показывающего воздействие среды на личность; но также и его удивительная благотворная сила, поскольку именно литера­тура романтизма, как никакая другая, призывала человека пове­рить в собственные силы, противостоять губительному влиянию жизненных обстоятельств. Не случайно, романтическое направление выдвигается на первый план в самые непростые исторические эпо­хи.

Этому комплексу идей должны были соответствовать опреде­ленные черты поэтики . Отметим наиболее существенные из них.

1. Большое значение имели принципы, по которым осуществля­лось изображение романтического героя. Прежде всего следует обозначить каноны, обязательные детали романтического портрета. Он должен был предельно ясно обозначать незаурядность натуры, богатство внутреннего мира персонажа. Писатели-романтики непре­менно подчеркивали такие особенности внешности, как "горящие" ("пылающие", "сверкающие" и т.д.) глаза, высокое чело, мраморно-белую кожу, вольно вьющиеся кудри, кривящийся в горестной усмешке рот.

Таким, типично романтическим, является описание наружности Андрия, героя гоголевской повести "Тарас Бульба": "...ясною твердостью сверкал глаз его, смелою дугою выгнулась бархатная бровь, загорелые щеки блистали всею яркостью девственного огня, и, как шелк, лоснился молодой черный ус».

Канонические детали романтического портрета можно обнаужить в самых различных про­изведениях 1 трети Х1Х столетия: "... и на челе его высоком не изменялось ничего" (А. С. Пушкин "Кавказский пленник"), "... в глазах вдруг пламень засверкал" (К. Ф. Рылеев "Войнаровский"), "...венец из радужных лучей не украшал его кудрей"(М. Ю. Лер­монтов "Демон").

Примечательно, что в описании костюма романтического пер­сонажа писатели чаще всего придерживались одного из двух поляр­ных вариантов. В первом случае герой "одевался" в черный плащ, (камзол, кафтан, сюртук и т.д.), который должен был служить контрастным фоном для мраморного чела и огненного взора. При этом отсутствовало подробное описание костюма - ничто не должно было отвлекать от лица, осененного печатью исключительности.

И зрит: к оленю подбегает

С винтовкой длинною в руке,

Окутанный дохою черной

И в длинношерстном чебаке,

Охотник ловкий и проворный...

(К. Ф. Рылеев. "Войнаровский", 1825)

Во втором случае, наоборот, описание одежды персонажа поражает своим богатством красок и подробным детализированием, но это связано с национальным или историческим характером данного кос­тюма. Как и в первом случае, главная цель подобного описания состояла в том, чтобы подчеркнуть незаурядность романтической личности, что осуществлялось при "погружении" персонажа в исторический или экзотическо-национальный контекст. Вообще этногра­физм, интерес к культурно-бытовому своеобразию той или иной на­циональности был характерен для идеологии романтизма. Свои веч­ные поиски "народного духа" романтики стремились осуществить, обращаясь к фольклору той или иной нации, любовно изучая и опи­сывая обряды, обычаи, предметы быта и костюмы. Именно благодаря романтической литературе для широкого круга читателей стали близки и интересны разнообразные национальные культуры. В пол­ной мере разнообразие национальных костюмов далекой историчес­кой эпохи представлено в повести Гоголя "Тарас Бульба".

С тщательностью профессионального этнографа и мастерством живописца автор воссоздает детали старинного одеяния, касается ли это одежды запорожских казаков ("Бурсаки вдруг преобрази­лись; на них явились, вместо прежних запачканных сапогов, сафь­янные красные с серебряными подковами; шаровары шириною в Чер­ное море, с тысячью складок и со сборами, перетянулись золотым очкуром; к очкуру прицеплены были длинные ремешки, с кистями и прочими побрякушками для трубки. Казакин алого цвета, сукна яр­кого, как огонь, опоясался узорчатым поясом; чеканные турецкие пистолеты были засунуты за пояс; сабля брякала по ногам."); или польских рыцарей ("...польские витязи, один другого красивей, стояли на валу. Медные шапки сияли, как солнца, оперенные белы­ми, как лебедь, перьями. На других были легкие шапочки, розовые и голубые, с перегнутыми набекрень верхами. Кафтаны с откидными рукавами, шитые золотом и просто выложенные шнурками...."); или богатой горожанки-еврейки ("На голове ее был красный шелковый платок; жемчуги или бусы в два ряда украшали ее наушники; две-три длинные, все в завитках, кудри выпадали из-под них...").

Не менее значимым для характеристики романтического героя был пейзаж, на фоне которого он представал перед читателем. Природный фон должен был предельно ясно обозначить необыкновен­ность натуры героя, служить своего рода параллелью к его душев­ному состоянию. Использование писателем природных образов с этой целью получил название романтического параллелизма. Осо­бенно часто авторами романтических произведений проводились следующие параллели:

1) душевные переживания центрального персонажа - буря,

гроза:

И в час ночной, ужасный час,

Когда гроза пугала вас,

Когда, столпясь при алтаре,

Вы ниц лежали на земле,

Я убежал. О, я как брат

Обняться с бурей был бы рад!

Глазами тучи я следил,

Рукою молнии ловил...

Скажи мне, что средь этих стен

Могли бы дать вы мне взамен

Той дружбы краткой, но живой,

Меж бурным сердцем и грозой?...

(М. Ю. Лермонтов "Мцыри", 1839);

2) мощь, широта души героя - бескрайняя стихия (море, океан, дремучие леса, степи и т. д.):

"... они почувствовали близость Днепра. Вот он сверкает вдали и темной полосою отделился от горизонта. Он веял холодны­ми волнами и расстилался ближе, ближе и, наконец, обхватил по­ловину всей поверхности земли. Это было то место Днепра, где он, дотоле спертый порогами, брал наконец свое и шумел, как мо­ре, разлившись по воле, где брошенные в средину его острова вы­тесняли его еще далее из берегов и волны его стлались широко по земле, не встречая ни утесов, ни возвышений."

(Н. В. Гоголь "Тарас Бульба", 1835);

3) величие внутреннего мира персонажа - гора, на вершине которой "помещается" герой :

Как часто пленник над аулом

Недвижим на горе сидел!

У ног его дымились тучи...

(А. С. Пушкин "Кавказский пленник", 1821).

Этим же "правилам" следовали и романтики-живописцы, изоб-

ражая в качестве фона на создаваемых ими портретах заснеженные

пики гор или грозовые тучи.

Таким образом, все многообразие приемов изображения роман­тического героя преследовало одну цель - предельно полно обоз­начить его исключительность.

2. Раскрытию необыкновенных свойств романтического героя способствовал и сюжет произведения. Он неизменно включал в себя яркие, исключительные события, поскольку именно в таких сюжет­ных линиях и поворотах в наибольшей степени проявлялась незау­рядность персонажа. Романтическое произведение насыщено описа­ниями приключений, таинственных или мистических происшествий, битв, поединков, историй любви или ненависти. Людмилу, героиню баллады Жуковского, увозит на кладбище жених-мертвец:

Мчатся всадник и Людмила.

Робко дева обхватила

Друга нежною рукой,

Прислонясь к нему главой.

Скоком, летом по долинам,

По буграм и по равнинам,

Пышет конь, земля дрожит;

Брызжут искры из копыт;

Пыль катится вслед клубами;

Скачут мимо них рядами

Рвы, поля, бугры, кусты;

С громом зыблются мосты.

(В. А. Жуковский "Людмила", 1808)

Попадает в плен к черкесам, а затем бежит из него при по­мощи влюбленной в него горянки герой пушкинской поэмы "Кавказс­кий пленник". Сражается за свободу Украины против тирании Петра 1 заглавный герой поэмы Рылеева "Войнаровский"; сосланный в Якутию, он неожиданно встречает там свою жену, с которой был разлучен и которая добровольно отправилась в Сибирь, чтобы най­ти любимого. Насыщена удалыми приключениями, героическими сражениями, взрывами разнообразных чувств, трагическими событиями жизнь героев гоголевской повести "Тарас Бульба". В мир чертей и ведьм, колдунов и русалок попадают герои повестей Гоголя, вхо­дящих в сборник "Вечера на хуторе близ Диканьки", и в полной мере проявляют эти персонажи присущие им исключительные свойс­тва души во всех необыкновенных происшествиях, что выпадают на их долю. Скитается по горам Кавказа, сражается с барсом лермон­товский Мцыри.

Разнообразны сюжеты романтических произведений, но всегда им присуща увлекательность и яркость составляющих фабулу собы­тий, отсутствие интереса к повседневному, неспешному существо­ванию. Писатели-романтики были убеждены: достойна для изображе­ния только незаурядная жизнь исключительного героя.

3. Исключительности героя и его судьбы должен был соот­ветствовать особый романтический стиль. Он представляет собой эмоционально-окрашенную речь , что достигается благодаря щедрому использованию писателем разнообразных тропов: эпитетов, сравне­ний, метафор, олицетворений и др.

Что видимо очам - сей пламень облаков,

По небу тихому летящих,

Сие дрожанье вод блестящих,

Сии картины берегов

В пожаре пышного заката -

Сии столь яркие черты -

Легко их ловит мысль крылата,

И есть слова для их блестящей красоты.

(В. А. Жуковский "Невыразимое", 1819)

Но романтический стиль характеризуется не только насыщен­ностью языка разнообразными тропами, но также и единством рече­вой манеры и персонажей, и повествователя. В полной мере это ощущается в повести Гоголя "Тарас Бульба". Живописность, обилие используемых метафор, сравнений, эпитетов и т.д., постоянная взволнованность, приподнятость интонации присуща речи всех ге­роев повести, будь это суровый Тарас ("Как двум концам сего па­лаша не соединиться в одно и не составить одной сабли, так и нам, товарищи, больше не свидеться на этом свете!"); или пылкий Андрий ("Не слыхано на свете, не можно, не быть тому, < ... > чтобы красивейшая и лучшая из жен понесла такую горькую часть, когда она рождена на то, чтобы пред ней, как пред святыней, преклонилось все, что ни есть лучшего на свете..."); или жалкий Янкель ("Кто бы смел связать пана Андрия? теперь он такой важ­ный рыцарь... далибуг, я не узнал. И наплечники в золоте, и на поясе золото, и везде золото, и все золото; так, как солнце взглянет весною, когда в огороде всякая пташка пищит и поет и всякая травка пахнет, так и он весь сияет в золоте...").

Такая же повышенная эмоциональность отличает и авторское слово, в особенности, многочисленные, как и полагается в романтичесой повести, лирические отступления: "Так вот она, Сечь! Вот то гнездо, откуда вылетают все те гордые и крепкие, как львы! вот откуда разливается воля и казачество на всю Украйну!" Единство душевного настроя автора и героя, проявляющееся прежде всего в стиле произведения, - важнейший момент романтической поэтики, неизбежно оказывающий глубокое воздействие на читателя.

Романтизм оставался ведущим направлением в русской литера­тур двадцатых и тридцатых годов Х1Х столетия . Комплекс романти­ческих идей оказал влияние на формирование и того поколения, что вышло 14 декабря 1825 года на Сенатскую площадь, и тех мо­лодых людей, кто готов был в годы николаевской реакции бросить вызов земле и небесам, погрузиться в мировую скорбь или разоча­рованность, но не превратиться в "умеренных и аккуратных" мол­чалиных, столь процветающих в последекабристской России. Черты романтической поэтики господствовали в русской литературе на протяжении нескольких десятилетий, читатели всей душой погружа­лись в яркий и чарующий мир романтической литературы.

Русский романтизм господствовал в эпоху, которую мы называем теперь "золотым веком русской поэзии". Русский романтизм подарил нам таинственные баллады и светлые элегии В. А. Жуковского, полные смеха и чудес малороссийские повести Н. В. Гоголя и насыщенные страстями и жаждой воли южные поэмы А. С. Пушкина, окрашенную гражданским пафосом поэзию К. Ф. Рылеева и бескрайнюю мощь творчества М. Ю. Лермонтова. Романтиками были такие не похожие друг на друга писатели, как В. Ф. Одоевский и Е. А. Баратынс­кий, А. А. Бестужев-Марлинский и Н. В. Кукольник, Н. А. Полевой и А. И. Одоевский. Романтизму отдали дань в начале своего творческого пути те писатели, что составят гордость литературы русского реализма: Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, А. К. Толс­той, Ф. И. Тютчев. Романтизм был ведушим направлением во всей русской культуре первой трети Х1Х века, в рамках этого направ­ления творили многие великие деятели искусства России: живопис­цы О. А. Кипренский, К. П. Брюллов, И. К. Айвазовский, скуль­птор И. П. Мартос, композитор А. Н. Верстовский, архитектор А. А. Штакеншнейдр и многие другие. Поэтому русский романтизм сле­дует считать одним из важнейших и интереснейших этапов в разви­тии русской культуры в целом, и литературы в особенности.

Похожая информация.

Романтизм есть не что иное, как внутренний мир души человека, сокровенная жизнь его сердца.

В. Белинский

I. Понятие “романтизм”. Исторические предпосылки. Основная задача романтизма.

Последнее десятилетие XVIII – начало XIX века – время больших социальных и исторических потрясений, а вместе с этим – перемен во всех сферах жизни. Три главных события этого периода – Великая французская революция 1789 года, наполеоновские войны, подъем национально-освободительного движения в Европе.

Великая французская буржуазная революция завершила эпоху Просвещения. Писатели, художники, музыканты оказались свидетелями грандиозных исторических событий, революционных потрясений, неузнаваемо преобразивших жизнь. Многие из них восторженно приветствовали изменения, восхищались провозглашением идей “Свободы, равенства, братства”.

Но время шло, и все более становилось заметно, что новый общественный порядок далёк от того идеала справедливого мира, который предвещали философы XVIII века. Наступила пора разочарования в цивилизации, в социальном, промышленном, политическом и научном прогрессе, результатом чего явились новые контрасты, противоречия, духовное опустошение личности.

В философии и искусстве начала XIX века зазвучали трагические ноты сомнения в возможности преобразования мира. Попытки уйти от действительности и в то же время осмыслить её вызвали появление новой мировоззренческой системы – РОМАНТИЗМА.

Впервые этот термин был использован немецкими писателями и поэтами в 1798 году.

Сформировавшись в рамках литературного течения на рубеже XVIII – XIX вв. в Германии, романтизм получил распространение во всех странах Европы и Америки. Наивысший пик развития приходится на первую четверть XIX века.

Само слово “романтизм” (франц. romantisme) происходит от испанского romance. Так в средние века называли рыцарский роман. В XVIII в. оно означало “странное”, “фантастическое”, “живописное”. Это значение как нельзя лучше обозначило суть эпохи. Разница между идеалами и реальностью была очевидна для всех. В своем воображении романтики преображали неприглядную действительность или же замыкались в себе, уходили в мир своих переживаний. Разрыв между мечтой и действительностью, противопоставление прекрасного вымысла объективной реальности лежали в основе всего романтического движения.Главной задачей романтизма стало изображение внутреннего мира человека, его душевной жизни.

Разочаровавшись в настоящей, реальной жизни, романтики искали духовную опору в прошлом, тем самым, открыв принцип историзма в искусстве. В результате появляется интерес к национальной культуре, народной жизни, увлечение народными сказаниями и песнями.

II. Романтический герой

Особенности мировоззрения романтиков нашли выражение в образах романтических героев.

Романтический герой – личность сложная, страстная, внутренний мир которой необычайно глубок, бесконечен; это целая вселенная, полная противоречий.

Романтики стремятся противопоставить яркую свободную личность мрачной действительности, и в этом противопоставлении проявляется образ “лишнего человека”, тема одиночества.

Прогрессивные романтики создают образы сильных людей с необузданной энергией, с бурными страстями, бунтующих против обветшалых законов несправедливого общества. “Мировое зло” вызывает протест, требует отмщения, борьбы. Но судьба таких бунтарей-одиночек также глубоко трагична: в этом мире господствуют непостижимые и загадочные силы, которым необходимо подчиниться и не пытаться изменить судьбу.

Романтический герой не обязательно положителен, главное, что он отражает тоску по идеалу.

III. Темы романтизма

Романтиков интересовали все страсти – и высокие и низкие, которые противопоставлялись друг другу. Высокая страсть – любовь во всех её проявлениях, низкая – жадность, честолюбие, зависть. Тема любви занимает господствующее место и сквозной нитью проходит через творчество всех романтиков.

Интерес к сильным и ярким чувствам, всепоглощающим страстям, к тайным движениям души – характерные черты романтизма.

Подобно образам любви, душевное состояние олицетворяет природа. Этот образ может быть сродни страстной натуре романтического героя, но может и противостоять ему, оказываться враждебной силой, с которой он вынужден бороться. Поэтому в произведениях романтиков природа – это часто стихия (море, горы, небо), с которой героя связывают сложные взаимоотношения.

С образами природы часто соперничает тема фантастики, что, вероятно, порождено стремлением вырваться из плена реальной жизни. Типичными для романтиков стали поиски чудесного, сверкающего богатством красок мира, противостоящего серым будням.

IV. Жанры

Новые темы и образы потребовали и новых жанров. В это время в литературе появляются фантастическая повесть, лиро-эпическая поэма, баллада. Крупнейшим художественным открытием эпохи явился исторический роман. Основоположником его стал В.Скотт (1771-1832). Романтические поэмы на средневековые сюжеты и исторические романы В.Скотта отличает интерес к родной старине, к устной народной поэзии.

Ведущими жанрами эпохи становятся новелла и литературная романтическая сказка (Л. Тик, А. Арним, К. Брентано и, прежде всего, Э. Т. А. Гофман).Почему же именно в это время возрастает интерес к сказке? В первые два десятилетия XIX века почти во всех странах совершается новое открытие своей национальной истории, народных обычаев, песен, сказок, обрядов. Именно в эпоху романтизма были опубликованы первые сборники народных песен и сказок. Особенно значительна была в этом роль немецких лингвистов и сказочников братьев Гримм – Якоба, 1785-1863 и Вильгельма, 1786-1859 ("Белоснежка и семь гномов", "Бременские музыканты", "Волк и семеро козлят", "Горшочек каши", "Соломинка, уголёк и боб", "Храбрый портняжка"). Сказка стала восприниматься как проявление народного гения, и Романтик, сочинявший сказки, пытался возвыситься до этого гения. Возникновение и оформление во Франции литературной сказки как жанра связывается с именем Шарля Перро (1628-1703; "Красная шапочка", "Мальчик-с-пальчик", "Спящая красавица").Почти через сто лет значительно расширил само понятие этого жанра немецкий романтик Людвиг Тик (1773-1853). В его произведениях показываются связи человека и природы, реального и фантастического миров, внутренней жизни романтической личности.

Л. Тик. Сказка-новелла “Белокурый Экберт”

V. Романтизм в музыке

сложился в 20-е годы XIX века под влиянием литературы иразвился в тесной связи с ней.

Отвергая правила классицизма, романтики требовали смешения жанров, обосновывая его тем, что это соответствует истинной жизни природы, где смешаны красота и безобразие, трагическое и комическое. Они отстаивали свободное эмоциональное искусство. Отсюда расцвет жанра оперы как синтетического жанра.

Не менее популярным становится жанр песни (романса). Появляются целые циклы песен, объединенные одной темой. Величайшие шедевры в песенно-вокальном жанре создал австрийский композитор Франц Шуберт (1797-1828). Немецкая поэзия, переживавшая в то время расцвет, стала для него бесценным источником вдохновения. Для песен Шуберта характерна непосредственность воздействия на слушателя: благодаря гению композитора слушатель сразу становится не наблюдателем, а соучастником.

Огромное значение приобретает программность. Страстным пропагандистом идеи программности в музыке был венгерский композитор Ференц Лист (1811–1886). Он воплотил в музыке образы произведений Данте, Петрарки, Гёте. Он передавал в музыке и содержание живописи Рафаэля (“Обручение”), скульптуры Микеланджело (“Мыслитель”). Лист – композитор-новатор. В связи с программностью он переосмыслил классические жанры и формы и создал свой новый жанр – симфоническая поэма.

Одно из самых известных произведений Ф. Листа – “Сонет Петрарки № 104” из цикла “Годы странствий”. У великого поэта эпохи Возрождения Франческо Петрарки (1304-1374) была своя “Прекрасная Дама”, которой он и посвятил музу. Красавицу Лауру он встретил в 23 года, но двадцатилетняя женщина была уже замужем. Всю жизнь поэт воспевал её неземную прелесть и добродетели, а после смерти возлюбленной оплакивал её кончину. Один из его сонетов позднее вдохновил композитора Ф.Листа на создание знаменитой фортепианной пьесы:

Мне мира нет, – и брани не подъемлю.
Восторг и страх в груди, пожар и лед.
Заоблачный стремлю в мечтах полет –
И падаю, низверженный, на землю.
Сжимая мир в объятьях, – сон объемлю.
Мне бог любви коварный плен кует:
Ни узник я, ни вольный. Жду – убьет;
Но медлит он, – и вновь надежде внемлю.
Я зряч – без глаз; без языка – кричу.
Зову конец – и вновь молю “Пощада!”
Кляну себя – и все же дни влачу.
Мой плач – мой смех. Ни жизни мне не надо,
Ни гибели. Я мук своих – хочу...
И вот за пыл сердечный мой награда!

Перевод Вяч. Иванова

Иллюстрация – Ф. Лист “Сонет Петрарки № 104”

Если музыка классицистов говорила слушателям о гармонии души и мира, то музыка романтиков повествует, прежде всего, о дисгармонии. Эта музыка мятежна, она ведет на борьбу. Ярким примером романтизма в музыке стало творчество легендарного итальянского скрипача-виртуоза Никколо Паганини (1782-1840). И сам он, и его скрипичные концерты остались в истории искусства как живое выражение социального и эстетического протеста. Неслучайно церковь даже предала Паганини проклятию и запретила, как некогда Вольтера, хоронить в освященной земле. Талант Паганини казался людям чем-то сродни проклятию.

Иллюстрация – Н. Паганини “Каприз № 24”

Характерное для романтизма обращение к внутреннему миру человека выразилось в тяге к эмоционально-напряженному, что определило главенство музыки и лирики. Романтики превзошли всех своих предшественников по значению лирического начала в музыке, по силе и совершенству в передаче глубин внутреннего мира человека, эмоций, тончайших оттенков настроения. И здесь очень кстати оказались выразительные возможности фортепиано.

Когда фортепиано впервые заявило о себе, в Европе царила эпоха рококо – период, переходный от барокко к классицизму.

В эпоху романтизма фортепиано было популярным инструментом домашнего музицирования. Это время расцвета жанров фортепианной миниатюры. Среди них и новые жанры – ноктюрн, экспромт, “музыкальный момент”, “песня без слов”. Произведения для фортепиано в четыре руки, когда из фортепиано одновременно извлекали до двадцати звуков, порождая новые краски, также стали очень популярными в этот период.

Рост популярности фортепиано привел к появлению пианистов-виртуозов.

Одним из величайших композиторов-романтиков и одновременно виртуозным пианистом был Фредерик Шопен (1810-1849). Он по-новому истолковал многие жанры: возродил на романтической основе прелюдию, создал фортепианную балладу, опоэтизировал и драматизировал танцы - мазурку, полонез, вальс; превратил скерцо в самостоятельное произведение. Обогатил гармонию и фортепианную фактуру; сочетал классичность формы с мелодическим богатством и фантазией. “Шопен – это бард, рапсод, дух, душа фортепиано” (А.Рубинштейн).

В области фортепианной музыки также велико значение Роберта Шумана (1810-1856). В “Карнавале” - цикле программных фортепианных пьес - он проявил себя как великий мастер острой и точной музыкально-психологической характеристики (пьесы – “портреты” Шопена, Паганини, пианистки Клары Вик, самого Шумана в образах Флорестана и Эвзебия). Многие фортепианные пьесы Шумана навеяны литературными произведениями Гофмана и Жан-Поля Рихтера (“Крейслериана”, “Бабочки”).

Шуман создал много песен на слова Гейне, Шамиссо, Эйхендорфа, Бернса. Лучшим его вокальным произведением является цикл на слова Гейне “Любовь поэта”, передающий тончайшие оттенки чувства от светлой лирики до трагического пафоса.

Иллюстрация – Р. Шуман “Паганини” (из цикла “Карнавал”)

Среди других, не менее знаменитых композиторов-романтиков – Карл Мария Вебер (1786- 1826) – основоположник немецкой романтической оперы, активно боровшийся за национальное немецкое искусство. Одна из самых ярких его опер – “Вольный стрелок” (1820). Сюжетом оперы послужила старинная, широко распространенная в Германии и Чехии легенда о юноше, который заключил договор с дьяволом. Заколдованные пули, полученные от “черного охотника”, приносят юноше победу в стрелковом состязании, но последняя пуля смертельно ранит его невесту. Либретто оперы, написанное Ф. Киндом, отличается от своего первоисточника благополучным концом: в столкновении добра и зла побеждают светлые силы. С миром мрачной, зловещей фантастики связан продавший душу дьяволу охотник Каспар. Макс - жених Агаты - отмечен типично романтическими чертами психологической раздвоенности: влиянию Каспара, за которым стоят адские силы, противостоит обаяние душевной чистоты любящей Агаты. Действие разворачивается на фоне бытовых сцен, с которыми контрастируют фантастические эпизоды. Премьера, состоявшаяся в Берлине 18 июня 1821 года, прошла с исключительным успехом - опера приветствовалась не только как выдающееся художественное явление, но и как произведение большого патриотического значения.

Феликс Мендельсон-Бартольди (1809-1847) был не только талантливым композитором, но и одним из прогрессивных музыкально-общественных деятелей: он основал первую немецкую консерваторию и руководил концертной организацией в Лейпциге. Ярко проявил себя Мендельсон в области музыки для театра (“Сон в летнюю ночь”) и программного симфонизма (“Шотландская” и “Итальянская” симфонии, увертюра “Фингалова пещера”). Образы природы и фантастика народных сказок были особенно любимы Мендельсоном. Воплощая их, он обогатил свой оркестровый стиль светлыми и прозрачными музыкальными красками. Широкую популярность получили его лирические “Песни без слов” для фортепиано.

Иллюстрация – Ф. Мендельсон-Бартольди “Песня без слов”

VI. Заключение.

Романтизм – идейное и художественное движение, возникшее в европейских странах на рубеже XVIII и XIX веков и получившее отражение в различных областях науки и искусства. Особое внимание к душеному миру, психологии человека влекло за собой развитие литературы (фантастическая повесть, лиро-эпическая поэма, баллада, исторический роман, романтическая сказка) и музыки (романс-песня, фортепианная миниатюра, усиление психологического начала в симфонии и камерной музыке). Интерес к народной жизни, национальной культуре, историческому прошлому, увлечение народными сказаниями и песнями, любовь к природе вызвали расцвет народно-бытовой, фантастической, романтико-героической оперы, развитие программной музыки, жанров баллады, песни, танца.

Романтизм оставил целую эпоху в мировой художественной культуре. Его представители в литературе – Вальтер Скотт, Джордж Байрон, Перси Биши Шелли, Виктор Гюго, Адам Мицкевич; в музыке – Франц Шуберт, Рихард Вагнер, Гектор Берлиоз, Никколо Паганини, Ференц Лист, Фридерик Шопен, Роберт Шуман, Феликс Мендельсон, Эдвард Григ, Винченцо Беллини, Гаэтано Доницетти, Джакомо Мейербер; в изобразительном искусстве – Эжен Делакруа, Теодор Жерико, Филипп Отто Рунге, Джон Констебл, Уильям Тернер, Орест Кипренский и др.

В эпоху романтизма расцветают и многие науки: социология, история, политология, химия, биология, эволюционное учение, философия.

В 1840-х романтизм постепенно отходит на второй план и уступает место реализму. Но традиции романтизма напоминают о себе на протяжении всего XIX века.

В конце XIX – начале XX веков возникает так называемый неоромантизм. Это направление тесно связано с романтической традицией, прежде всего, общими принципами поэтики – отрицанием обыденного и прозаического, обращением к иррациональному, “сверхчувственному”, склонностью к гротеску и фантастике.

Использованная литература

1. Архитектура: Романтизм / Энциклопедия искусства // http://www.artprojekt.ru/Architecture/style/romantism.htm
2. Бойправ А. Реферат: Романтизм как направление в искусстве. / Вestreferat.Ru // http://www.bestreferat.ru/referat-43989.html
3. Буряков Д. Ференц Лист // http://cl.mmv.ru/composers/List.htm
4. Европейское искусство эпохи романтизма. / Всебелорусское собрание курсовых. / Электронная библиотека исследовательских работ. // http://kursach.com/refer/evropiskus.htm
5. Жанровые черты европейской литературной сказки эпохи романтизма / Независимые проекты на “Рутении” // http://annalyst.nm.ru/Skazka.htm
6. Исторические эпохи в музыке. / Архив классической музыки. // http://writerstob.narod.ru/techen/romantizm.htm
7. Яровикова Н. Романтизм / Энциклопедия “Кругосвет” //

Зародился еще в конце XVIII столетия, однако наибольшего расцвета достиг в 1830-х годах. С начала 1850-х годов период начинает идти на спад, однако нити его тянутся сквозь весь XIX век, давая основу таким направлениям, как символизм, декаданс и неоромантизм.

Возникновение романтизма

Родиной направления считается Европа, в частности Англия и Франция, откуда и пошло название данного художественного направления - «romantisme». Объясняется это тем, что романтизм 19 века возник как следствие Великой французской революции.

Революция разрушила всю существовавшую ранее иерархию, перемешала общество и социальные слои. Человек стал ощущать одиночество и начал искать утешения в азартных играх и прочих развлечениях. На фоне этого и возникла идея о том, что вся жизнь представляет собой игру, в которой есть и победители, и проигравшие. Главным героем каждого романтического произведения становится человек, играющий с роком, с судьбой.

Что такое романтизм

Романтизм - это все то, что существует только в книгах: непонятные, невероятные и фантастические явления, в то же время сопряженные с утверждением личности через ее духовную и творческую жизнь. Главным образом события разворачиваются на фоне выраженных страстей, все герои обладают ярко проявленными характерами, нередко бывают наделены бунтарским духом.

Писатели эпохи романтизма делают упор на то, что главная ценность в жизни - личность человека. Каждая личность - это отдельный мир, полный удивительной красоты. Именно оттуда черпается все вдохновение и возвышенные чувства, а также появляется склонность к идеализации.

По утверждению писателей-романистов, идеал - понятие эфемерное, но тем не менее имеющее право на существование. Идеал находится за пределами всего обыденного, поэтому главный герой, и его идеи напрямую противопоставлены житейским отношениям и материальным вещам.

Отличительные черты

Особенности романтизма как заключаются в основных идеях и конфликтах.

Главная идея практически каждого произведения - постоянное передвижение героя в физическом пространстве. Этот факт как бы отражает смятение души, его непрерывно текущие размышления и одновременно - изменения в окружающем его мире.

Как и многие художественные направления, романтизм имеет собственные конфликты. Здесь вся концепция строится на сложных взаимоотношениях главного героя с окружающим миром. Он весьма эгоцентричен и в то же время бунтует против низменных, пошлых, материальных предметов действительности, что так или иначе проявляется в поступках, мыслях и идеях персонажа. Наиболее ярко выражены в этом плане следующие литературные примеры романтизма: Чайльд-Гарольд - главный герой из «Паломничества Чайльд-Гарольда» Байрона и Печорин - из «Героя нашего времени» Лермонтова.

Если же обобщить все вышесказанное, то выходит, что основа любого подобного произведения - разрыв между реальностью и идеализированным миром, имеющий весьма острые грани.

Романтизм в европейской литературе

Европейский романтизм 19 века замечателен тем, что по своему большинству произведения его имеют фантастическую основу. Это многочисленные сказочные легенды, новеллы и повести.

Основными странами, в которых романтизм как литературное направление проявился наиболее выразительно, являются Франция, Англия и Германия.

Данное художественное явление имеет несколько этапов:

1. 1801-1815 годы. Начало формирования романтической эстетики.
2. 1815-1830 годы. Становление и расцвет течения, определение основных постулатов данного направления.
3. 1830-1848 годы. Романтизм облекается в более социальные формы.

Каждая из вышеперечисленных стран внесла свой, особенный вклад в развитие означенного культурного явления. Во Франции романтические имели более политическую окраску, писатели были враждебно настроены по отношению к новой буржуазии. Это общество, по мнению французских деятелей, губило целостность личности, ее красоту и свободу духа.

В английских преданиях романтизм существовал уже достаточно давно, однако до конца XVIII века не выделялся в качестве отдельного литературного направления. Английские произведения, в отличие от французских, наполнены готикой, религией, национальным фольклором, культурой крестьянского и рабочего обществ (в том числе и духовного толка). Кроме того, английские проза и лирика наполнены путешествиями в дальние страны и исследованиями чужих земель.

В Германии романтизм как литературное направление сформировался под влиянием идеалистической философии. Основами стали индивидуальность и угнетаемые феодализмом, а также восприятие вселенной как единой живой системы. Почти каждое немецкое произведение пронизано размышлениями о бытии человека и жизни его духа.

Европа: примеры произведений

Наиболее приметными европейскими произведениями в духе романтизма считаются следующие литературные сочинения:

Трактат «Гений христианства», повести «Атала» и «Рене» Шатобриана;

Романы «Дельфина», «Коринна, или Италия» Жермены де Сталь;

Роман «Адольф» Бенжамена Констана;

Роман «Исповедь сына века» Мюссе;

Роман «Сен-Мар» Виньи;

Манифест «Предисловие» к произведению «Кромвель», роман «Собор Парижской богоматери» Гюго;

Драма «Генрих III и его двор», серия романов о мушкетерах, «Граф Монте-Кристо» и «Королева Марго» Дюма;

Романы «Индиана», «Странствующий подмастерье», «Орас», «Консуэло» Жорж Санд;

Манифест «Расин и Шекспир» Стендаля;

Поэмы «Старый моряк» и «Кристабэль» Колриджа;

- «Восточные поэмы» и «Манфред» Байрона;

Собрание сочинений Бальзака;

Роман «Айвенго» Вальтера Скотта;

Сказка «Гиацинт и Роза», роман «Генрих фон Офтердинген» Новалиса;

Сборники новелл, сказки и романы Гофмана.

Романтизм в русской литературе

Русский романтизм 19 века зародился под непосредственным влиянием западноевропейской литературы. Однако, несмотря на это, он имел свои характерные черты, которые отслеживались еще в предыдущих периодах.

Данное художественное явление в России в полной мере отражало всю неприязнь передовиков и революционеров к господствующей буржуазии, в частности, к ее образу жизни - разнузданному, безнравственному и жестокому. Русский романтизм 19 века был прямым следствием бунтарских настроений и предвкушения переломных вех в истории страны.

В литературе того времени выделяется два направления: психологическое и гражданское. Первое было основано на описании и анализе чувств и переживаний, второе же - на пропаганде борьбы с современным обществом. Общей же и главной идеей всех романистов служило то, что поэт или писатель должен был вести себя согласно тем идеалам, которые он описывал в своих произведениях.

Россия: примеры произведений

Самые яркие примеры романтизма в литературе России XIX века - это:

Повести «Ундина», «Шильонский узник», баллады «Лесной царь», «Рыбак», «Ленора» Жуковского;

Сочинения «Евгений Онегин», «Пиковая дама» Пушкина;

- «Ночь перед Рождеством» Гоголя;

- «Герой нашего времени» Лермонтова.

Романтизм в американской литературе

В Америке направление получило чуть более позднее развитие: начальный этап его датируется 1820-1830 годами, последующий - 1840-1860 годами XIX века. На оба этапа исключительное влияние оказали гражданские волнения как во Франции (что послужило толчком к созданию США), так непосредственно и в самой Америке (война за независимость от Англии и война между Севером и Югом).

Художественные направления в американском романтизме представлены двумя видами: аболиционистским, ратовавшим за освобождение от рабства, и восточным, идеализировавшим плантаторство.

Американская литература указанного периода зиждется на переосмыслении знаний и жанров, захваченных из Европы и перемешанных со своеобразным укладом и темпом жизни на пока еще новом и мало изведанном материке. Американские произведения богато сдобрены национальными интонациями, чувством независимости и борьбы за свободу.

Американский романтизм. Примеры произведений

Цикл «Альгамбра», рассказы «Жених-призрак», «Рип Ван Винкль» и «Легенда о Сонной Лощине» Вашингтона Ирвинга;

Роман «Последний из могикан» Фенимора Купера;

Стихотворение «Ворон», рассказы «Лигейя», «Золотой жук», «Падение дома Ашеров» и другие Э. Алана По;

Романы «Алая буква» и «Дом о семи фронтонах» Гортона;

Романы «Тайпи» и «Моби Дик» Мелвилла;

Роман «Хижина дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу;

Поэтически переложенные легенды «Эвангелина», «Песнь о Гайавате», «Сватовство Майлза Стендиша» Лонгфелло;

Сборник «Листья травы» Уитмена;

Сочинение "Женщина в девятнадцатом столетии" Маргарет Фуллер.

Романтизм как литературное направление оказал достаточно сильное влияние на музыкальное, театральное искусство и живопись - достаточно вспомнить многочисленные постановки и картины тех времен. Произошло это главным образом из-за таких качеств направления, как высокая эстетичность и эмоциональность, героизм и пафосность, рыцарство, идеализация и гуманизм. Несмотря на то что век романтизма был достаточно недолгим, это нисколько не повлияло на популярность книг, написанных в XIX веке, в последующие десятилетия - произведения литературного искусства того периода любимы и почитаемы публикой и по сей день.

Художественный метод, сложившийся в начале XIX в. и получивший широкое распространение как направление (течение) в искусстве и литературе большинства стран Европы, в том числе и России, а также в литературе США. К более поздним эпохам термин «романтизм» применяется в значительной мере на основе художественного опыта первой половины XIX в.

Творчество романтиков в каждой стране имеет свою специфику, объясняемую особенностями национального исторического развития, и вместе с тем обладает и некоторыми устойчивыми общими чертами.

В этой обобщающей характеристике романтизма можно выделить: историческую почву, на которой он возникает, особенности метода и характер героя.

Общей исторической почвой, на которой возник европейский романтизм, явилась переломная эпоха, связанная с Великой французской революцией. Романтики восприняли от своего времени идею свободы личности, выдвинутую революцией, но одновременно в странах Запада они осознали беззащитность человека в обществе, где побеждали денежные интересы. Поэтому для мироощущения многих романтиков характерны смятение и растерянность перед окружающим миром, трагизм судьбы личности.

Главным событием русской истории начала XIX в. явились Отечественная война 1812 г. и восстание декабристов 1825 г., оказавшие огромное влияние на весь ход художественного развития России и определившие круг тем и вопросов, волновавших русских романтиков (см. Русская литература XIX в.).

Но при всей самобытности и оригинальности русского романтизма развитие его неотделимо от общего движения европейской романтической литературы, как неотделимы вехи национальной истории от хода европейских событий: политические и социальные идеи декабристов преемственно связаны с основными принципами, выдвинутыми французской революцией.

При общей тенденции отрицания окружающего мира романтизм не составлял единства социально-политических взглядов. Наоборот, взгляды романтиков на общество, их позиции в обществе, борьбе своего времени было резко несхожими - от революционных (точнее, бунтарских) до консервативных и реакционных. Это часто дает основание делить романтизм на реакционный, созерцательный, либеральный, прогрессивный и т. п. Правильнее, однако, говорить о прогрессивности или реакционности не самого метода романтизма, а социальных, философских или политических взглядов писателя, учитывая, что художественное творчество такого, например, романтического поэта, как В. А. Жуковский, гораздо шире и богаче его политических и религиозных убеждений.

Особый интерес к личности, характер её отношения к окружающей действительности, с одной стороны, и противопоставление реальному миру идеального (внебуржуазного, антибуржуазного) - с другой. Художник-романтик не ставит перед собой задачи точно воспроизвести реальную действительность. Для него важнее высказать свое отношение к ней, более того, создать свой, вымышленный образ мира, часто по принципу контраста с окружающей жизнью, чтобы через этот вымысел, через контраст донести до читателя и свой идеал, и свое неприятие отрицаемого им мира. Это активное личностное начало в романтизме накладывает отпечаток на всю структуру художественного произведения, определяет его субъективный характер. События, происходящие в романтических поэмах, драмах и других произведениях, важны лишь для раскрытия особенностей личности, которая интересует автора.

Так, например, история Тамары в поэме «Демон» М. Ю. Лермонтова подчинена главной задаче - воссоздать «дух беспокойный» - дух Демона, передать в космических образах трагедию современного человека и, наконец, отношение самого поэта к реальной действительности,

Где не умеют без боязни
Ни ненавидеть, ни любить.

Литература романтизма выдвинула своего героя, чаще всего выражающего авторское отношение к действительности. Это человек с особенно сильными чувствами, с неповторимо острой реакцией на мир, отвергающий законы, которым подчиняются другие. Поэтому он всегда поставлен выше окружающих («…я не создан для людей: я для них слишком горд, они для меня - слишком подлы», - говорит Арбенин в драме М. Лермонтова «Странный человек»).

Герой этот одинок, и тема одиночества варьируется в произведениях самых разных жанров, особенно часто в лирике («На севере диком стоит одиноко… » Г. Гейне, «Дубовый листок оторвался от ветки родимой…» М. Ю. Лермонтов). Одиноки герои Лермонтова, герои восточных поэм Дж. Байрона. Одиноки даже герои-бунтари: Каин у Байрона, Конрад Валленрод у А. Мицкевича. Это исключительные характеры в исключительных обстоятельствах.

Герои романтизма беспокойны, страстны, неукротимы. «Я рожден / С душой кипучею, как лава», - восклицает Арбенин в «Маскараде» Лермонтова. «Ненавистно томление покоя» герою Байрона; «…это личность человеческая, возмутившаяся против общего и, в гордом восстании своем, опершаяся на самом себе», - писал о байроновском герое В. Г. Белинский.

Романтическая личность, несущая в себе бунтарство и отрицание, ярко воссоздана поэтами-декабристами - представителями первого этапа русского романтизма (К. Ф. Рылеев, А. А. Бестужев-Марлинский, В. К. Кюхельбекер).

Повышенный интерес к личности и душевному миру человека способствовал расцвету лирических и лиро-эпических жанров - в ряде стран именно эпоха романтизма выдвинула великих национальных поэтов (во Франции - Гюго, в Польше - Мицкевич, в Англии - Байрон, в Германии - Гейне). Одновременно углубление романтиков в человеческое «я» во многом подготовило психологический реализм XIX в. Крупным открытием романтизма явился историзм. Если вся жизнь предстала перед романтиками в движении, в борьбе противоположностей, то это отразилось и на изображении прошлого. Родился

исторический роман (В. Скотт, В. Гюго, А. Дюма), историческая драма. Романтики стремились красочно передать колорит эпохи, как национальный, так и географический. Они много сделали для популяризации устного народного творчества, а также произведений средневековой литературы. Пропагандируя самобытное искусство своего народа, романтики привлекали внимание к художественным сокровищам других народов, подчеркивая неповторимые черты каждой культуры. Обращаясь к фольклору, романтики часто воплощали легенды в жанре баллады - сюжетной песни драматического содержания (немецкие романтики, поэты «озерной школы» в Англии, В. А. Жуковский в России). Эпоха романтизма отмечена расцветом художественного перевода (в России блестящим пропагандистом не только западноевропейской, но и восточной поэзии явился В. А. Жуковский). Отвергая строгие нормы, предписывавшиеся эстетикой классицизма, романтики провозгласили право каждого поэта на многообразие художественных форм, созданных всеми народами.

Романтизм не исчезает со сцены сразу же с утверждением критического реализма. Например, во Франции такие знаменитые романтические романы Гюго, как «Отверженные» и «93‑й год», созданы спустя много лет после завершения творческого пути реалистов Стендаля и О. де Бальзака. В России романтические поэмы М. Ю. Лермонтова, лирика Ф. И. Тютчева создавались тогда, когда литература уже заявила о себе значительными успехами реализма.

Но судьба романтизма на этом не завершилась. Спустя многие десятилетия, в других исторических условиях, писатели нередко вновь обращались к романтическим средствам художественного изображения. Так, молодой М. Горький, создавая одновременно и реалистические и романтические рассказы, именно в романтических произведениях полнее всего выразил пафос борьбы, стихийный порыв к революционному переустройству общества (образ Данко в «Старухе Изергиль», «Песня о Соколе», «Песня о Буревестнике»).

Однако в XX в. романтизм уже не составляет цельного художественного направления. Речь идет только о чертах романтизма в творчестве отдельных писателей.

В советской литературе черты романтического метода отчетливо проявлялись в творчестве многих писателей-прозаиков (А. С. Грин, А. П. Гайдар, И. Э. Бабель) и поэтов (Э. Г. Багрицкий, М. А. Светлов, К. М. Симонов, Б. А. Ручьев).